Уникумы Вселенной-2 - Юрий Иванович

Никто императрицу древности успокаивать или разубеждать не стал. Просто все шесть божественных существ скрестили на ней взгляды – и тело прекрасной принцессы вздрогнуло, словно от удара током. После этого глаза у нее остекленели – и она застыла в прежней позиции.

Подождав для приличия пару секунд и не услышав от своей молодости ни слова, Сакрина предложила:

– Для выяснения деталей могу сейчас взглянуть, что там, у Чинкиса, творится.

На этот раз отозвался Юниус:

– Дельное предложение. Только меня с собой прихвати. Сакрина взглянула на Абелию, словно спрашивая разрешения, и та усмехнулась:

– Засекаю время! Хотя… все равно бесполезно. Юниус коротко рассмеялся и протянул руку Сакрине.

В следующее мгновение обоих за столом не стало. Из участников совещания этому почти никто не удивился, зато по всему храму пронесся гул трепетного восторга, напоминая тем самым, что за исторической встречей следят с неусыпным вниманием еще около сотни человек.

Командиру кавалерийского отряда лидеры Харди изначально рекомендовали рассредоточить своих подчиненных на пять, а то и шесть групп – и для каждой выделить свой участок диверсий. Но изначально все планы пошли насмарку из-за неожиданного столкновения с одним из дальних разъездов египетской армии. А само столкновение произошло в результате целой цепочки случайностей.

Началось все с того, что капрал объявил привал возле колодца, который находился в глубине египетских территорий. Именно с завтрашнего утра все воины отряда собирались разбиться на группы и разъехаться в разные стороны, не рискуя и дальше двигаться навстречу войску царя Качевенона. Именно по этой причине, несмотря на подступающие сумерки, командир отряда послал трех воинов осмотреть следующую седловину между двумя долинами.

Скорее для очистки совести, чем из страха наткнуться на неприятеля.

Тройка ушла в вечернюю темень на верблюдах, потому что те оказались более выносливыми в конце длинной дистанции, а все остальные воины принялись быстро ужинать жалкими остатками пищи из своих запасов, не разжигая костров, и готовиться ко сну. Как вдруг со стороны седловины послышался топот отчаянной скачки, а чуть позже – и злорадные крики погони. Увидеть было сложно, но, как оказалось впоследствии, тройка разведчиков наткнулась на девять египтян, которые, к счастью, тоже передвигались на верблюдах. Сразу осознав, что перед ними враг, хардийцы без промедления развернулись и помчались к товарищам. При этом они прекрасно понимали, что возле колодца преимущество в численности будет на их стороне.

Египтяне и не подумали, что перед ними опасные противники, приняв их или за спасшихся кочевников, или за редких переселенцев, и сразу со всем азартом устремились в погоню. В результате восемь человек из них были убиты при неожиданно мощном и слаженном сопротивлении превосходящих сил противника, а один захвачен в плен. В этом первом бою и хардийцы понесли первую потерю: один воин получил слишком тяжелые ранения и к утру скончался.

Капрал допрашивать пленных не любил. А точнее, не мог себя заставить это делать по моральным соображениям. Но зато несколько его подчиненных лишними страданиями при этом не печалились, и вскоре пленный уже безропотно отвечал на вопросы. Причем вопросы ставились с таким умыслом, чтобы озеро Откровения могло без труда наполниться дополнительной информацией:

– Почему в вашем отряде девять человек?

– Нас было два разъезда, – с готовностью отвечал пленник. – Просто пятеро оставались возле этого колодца, а четверо утром отправлялись строго на север. Вроде там должен еще колодец быть…

– И что дальше? Когда подтянутся остальные?

– Через сутки обещали. Максимум через двое.

– И куда вас потом отправляют?

– Обещали выдать новые карты и назначить новые колодцы для охраны.

Далее капрал постарался вытянуть все сведения о маршрутах других разъездов, общие данные по армии и обозу. Ну и про настроение египтян. Оказалось, военные настроены только на легкую победу и несметные богатства в виде трофеев, рабов и драгоценностей. Иной участи для Харди никто из подданных Качевенона не видел.

Капрал думал после таких сведений недолго. После нескольких часов короткого сна он поделил отряд на две части, распределил между воинами четырех трофейных верблюдов и захваченное продовольствие, что к тому часу имело решающее значение. И, несмотря на полную темень, две дюжины кавалеристов отправились в противоположные стороны. Пользуясь захваченными картами противника и зная теперь, где находятся ночующие разъезды, они еще до рассвета уничтожили около двадцати египтян, захватив в качестве приза шесть лошадей и пять верблюдов.

Пользуясь тем, что в течение суток можно было действовать почти безнаказанно, хардийцы двумя своими отрядами до вечера вырезали или умело атаковали широким кольцом еще шесть ничего не подозревающих групп противника. Естественно, не забывая при этом обильно травить остающуюся в тылах питьевую воду. Хоть и в этих коротких жарких стычках пали три товарища, зато поголовье верховых животных увеличилось сразу на двадцать единиц. Слишком ценными они считались, чтобы кавалеристы осмелились бросить хоть одного верблюда или лошадь.

На ночь остановились отдохнуть опять всего лишь на несколько часов, и только для сна, а вот есть и пить предпочитали прямо на ходу, меняя животных возле колодцев и стараясь не останавливаться ни на минуту. Далее оба отряда действительно разбились на мелкие группы и частой гребенкой устремились на запад, не оставляя позади себя ни единого пригодного для питья колодца. Встретились на сто пятьдесят километров западнее, согласовали дальнейшие действия – и вновь разошлись на север и юг, разбиваясь на группки, каждая из которых поворачивала на запад. Встречали их уже свои пешие заставы, чуть раньше места, именуемого Долиной сна, в котором намечали сделать основную засаду и заразить всех египтян продолжительной столбнячной болезнью.

Чуть позже окончания этого беспримерного по удачливости рейда прославленных кавалеристов примчался встретить лично и сам капитан, который совершил для этого с третью всего войска города рекордный пеший марш-бросок. Лидер уже давно знал обо всех деталях стычек благодаря путешествиям разума. Поэтому он и отчета от своего земляка не требовал, а просто долго тискал в медвежьих объятиях, пытаясь отдышаться после выматывающего бега, и приговаривал:

– Ну молодцы! Ну порадовали! Герои! Настоящие герои! Капрал попытался вырваться, опасаясь за целость своих ребер и напоминая при этом:

– Четверо наших погибли…

Донтер немного остыл, хотя и продолжал обнимать товарища своей ручищей за плечи:

– Знаю, в храме отслужили молебен по каждому в отдельности и весь город устроил тризну их памяти. Но ведь ты и сам знаешь, какие мизерные шансы ты имел со своими ребятами. Мы опасались вас всех потерять…

– А кони? – горделиво улыбнулся капрал.