Закат Тьмы - Сергей Сергеевич Тармашев

родами народа Вакри. Скажу прямо, Людей уцелело немного, а тех из них, кто может сражаться, и того меньше. Совет Кланов не питает иллюзий относительно возможностей человеческих армий – они суть ничтожны. Но поддержка магов может изменить всё. Лавины Ругодара вместе с боевыми чарами Людей переломят ход войны и заодно к’Зирдский хребет. Посему я от имени Совета предлагаю чародеям Сабии присоединиться к Альянсу. Остальных Людей можете взять с собой, Король Авлии любезно согласился временно дать пристанище всем беженцам. От Авлии осталось лишь две провинции, но места в них хватит на всех. Насколько я видел, от Сабии осталось ещё меньше.

– Это так, Милорд, – лицо Лазурного волшебника помрачнело. – Мы давно понимали неизбежность войны и пытались готовиться к ней, но… – Он тяжело вздохнул, – …отразить такой удар в одиночку невозможно. Сабия просила союза у Галтании, но они отказали нам. Вскоре мы узнали истинную причину отказа! Власть в Галтании захватил Верховный Маг Эманор, и он в союзе с Кил Им Пахом! Галтания признала протекторат великого хана и стала лагерем рабов для Ратхаш! Неисчислимые полчища змеиных языков вторглись в наши земли сразу с трех сторон – из пустыни, Галтании и Редонии! Наши города оказались в осаде в первый же день. Одна из двух армий Сабии, размещенная в приграничных провинциях в ожидании войны, была окружена к исходу суток. Она пала прежде, нежели вторая армия успела выступить к ней на помощь. Хан Кил Им Пах знал о нас всё, ибо шпионы Эманора заранее были разосланы по Сабии. Десять миллионов сабель выплеснулись из Ратхаш за нашими жизнями. Королевство погибло. Города сожжены дотла. Население поголовно угнано в рабство, а тех, кто оказался слаб и не мог идти в галтанийские лагеря самостоятельно, песочники перебили безо всякой жалости. Король призвал всех, кто только может стоять на ногах, вступать в ополчение, но мы же Королевство Искусства! – Чародей горько усмехнулся. – Каждый второй в Сабии суть актер, музыкант или театральный работник. Наши бойцы на рапирах, лучшие мечники во всём Эфрикке, презираемы на собственной Родине и потому ищут наёмнического заработка на чужбине…

Он несколько мгновений молчал, взирая, как закованные в черную сталь зеленокожие воины перемалывают в кровавую кашу превосходящее в численности войско неприятеля.

– Соотношение сил на этом поле боя неравномерно, – произнес Лазурный маг. – Орков слишком много. Змеиным языкам нечего противопоставить вашим друзьям…

– Это мои родичи, – отрезал Трэрг. – Я вырос среди благородного народа Орков с первых дней своей жизни. Я Орк, и горе тому, кто посмеет оскорбить меня, назвав Человеком. – Шаман одарил чародея суровым взглядом, заставляя невольно отступить на шаг, и вернулся к наблюдению за битвой. – Вы упомянули о десяти миллионах к’Зирдских сабель. Где же они? Здесь была едва треть от такого количества, а то и менее.

– Звуки арф и сатирические репризы плохо пробивают к’Зирдские доспехи, – мрачно ответил тот. – Тумены змеиных языков сровняли Сабию с землей и вернулись в пустыню. Последняя битва состоялась три дня назад, вы видели поле битвы. На нем собрались все, кто остался от сабийского Королевства. Последние полки, последние ополченцы, последние беженцы. Командовал нами один из легатов, ибо Король и все генералы погибли, защищая столицу. Верховный Маг пал с мечом в руке в своей Башне, погрузив в хаос её магические потоки… Эрдвенны более не существует. Я принял на себя ответственность и пробудил арку в Зале Порталов Главного Королевского Театра. Через неё оставшиеся Гвардейцы перенесли на руках лишившихся сил волшебников, после чего до последнего вздоха прикрывали бегство уцелевших детей и женщин…

Он вновь умолк, на краткий миг закрывая глаза и вновь переживая описываемые события.

– Я вырос в семье простого овцевода, и Лан-Парит знаком мне с младых ногтей. Но оказалось, что не я один в мыслях о возможном спасении обратился к старому вулкану. Провинции тонули в крови, города пылали, побережье захвачено пришедшими из Редонии песочниками, море заполонили пираты… Сабия сократилась до размеров этой горы и раскинувшихся вокруг неё полей. Сюда пришли все, кому удалось избежать смерти: солдаты разгромленных армий, выжившие воины гарнизонов сожженных городов и крепостей, крестьяне и ремесленники, чудом избежавшие рабских оков, маги, спасшиеся от жестокой расправы благодаря своему искусству… И к’Зирдские полчища, коим соглядатаи Эманора не преминули доложить о Лан-Парите. Когда горизонт стал желтым от обилия змеиных языков, на гору не успело взобраться и трети беженцев. И тогда мы решили принять свой последний бой. Никто не рассчитывал победить, мы лишь желали задержать к’Зирдов, пока женщины и дети будут взбираться на Лан-Парит.

– Мы шли через поле боя, когда приближались к горе, – произнес шаман. – Я слушал шепот магических потоков. Вас было довольно много, я бы сказал – порядка трехсот тысяч.

– Триста тридцать, – подтвердил Лазурный волшебник. – В основном гражданские Люди, но все они умелые рапиристы, с детства обучавшиеся владению клинком. Две тысячи волшебников, включая четверых магов Лазурного ранга. Огромнейшая армия по меркам любого Человеческого Королевства и ничтожное количество против десяти миллионов песочников. Восемь из каждых десяти к’Зирдов не успели даже приблизиться к месту боя к тому часу, когда мы были разбиты.

– Вам удалось сохранить многих магов, детей и женщин. – Трэрг недовольно насупился, разглядывая рубящихся Орков. Ему, как всегда, удастся вступить в сечу самым последним. Нет бы врубиться в змееязыкую грязь прямо сейчас, пока врагов ещё достаточно… – И это самое важное.

– Сие так, – склонил голову Лорд Вилар. – Как только пришла весть, что женщины и дети взобрались на Лан-Парит, мы стали отступать на горные склоны, дабы держаться на них столько, сколько хватит сил. Все, кто не погиб внизу, поднялись сюда, и с тех пор мы обороняемся, не надеясь ни на что.

– Вы неплохо держались, – оценил шаман. – Я видел у вершины горы множество овец, удивительным образом передвигающихся по едва ли не отвесным склонам. С таким запасом пищи можно удерживать сии позиции довольно долго.

– Это единственная гора в Сабии, но она велика, – поведал чародей. – На её склонах произрастают травы, коих нет более нигде. Издревле они служат пищей для наших овец, и лучшие сорта знаменитой на весь Парн сабийской шерсти состригают именно с этих отар… В летнюю пору их не сгоняют со склонов Лан-Парита неделями… Так случилось и на этой раз. Однако рано или поздно было бы съедено последнее животное, и наступил бы голод. К’Зирдский хан понимал это, и потому оставил здесь сии полчища, дабы взять нас осадой, и увел остальных обратно в лоно Ратхаш. Сии тумены атакуют постоянно, силы магов медленно иссякают,