Драконье горе - Евгений Малинин

– Сон-смолу добывают в вашем лесу?! – воскликнул сер Вигурд, – Тогда я тем более не понимаю, как до сих пор никто не прибрал к рукам вашу деревню!..

– Что такое сон-смола? – заинтересовался я.

– О, сэр Черный Рыцарь, – это такая вещь!.. – начал маркиз, но старик мягко его перебил:

– Сон-смола – не вещь…

Вигурд замолчал, а старик, чуть помедлив, продолжил свое объяснение:

– Сон-смола – это слезы Дерева забвения, благородный сэр, – его пустые глаза переместились и уперлись в меня, – Достаточно сжечь вот такой кусочек сон-смолы… – он показал треть ногтя своего указательного пальца, – … в спальне, и ты увидишь вещий сон! Сон, который покажет тебе твое будущее на две недели вперед! Сон, который не требует толкований!

– Тогда, действительно, непонятно как это вы до сих пор не получили лорда?! – усмехнулся я.

– Все очень просто, – вернул мне усмешку бесстрашный дед, – Надо очень хорошо знать – в какой час, с какого дерева можно брать смолу, чтобы она была созревшей… Иначе…

Дед замолчал, но я, как обычно, желал определенности:

– Иначе – что?..

– Иначе вместо сон-смолы получишь беспамятство… или смерть. Но смерть – лучше… Так что нас трогать нельзя, мы должны быть спокойны и сосредоточенны, когда подходим к Дереву забвения. Потому лорды предпочитают иметь сон-смолу и не иметь… ненужных неприятностей!

– Так вот почему ты такой… смелый! – пробормотал сэр Вигурд.

– Разве я смелый? – искренне удивился дед, – Ты, благородный сэр, гораздо более отважен! Я, к примеру, никогда бы не смог сражаться с Обероном и его мародерами!

– Но на язык ты смелый! – повторил сэр Вигурд.

– Не горячись, благородный сэр, не горячись… Это не смелость, это… правда. Моя правда!

Старик тяжело поднялся на ноги и закончил разговор:

– Спать пора, благородные сэры… В нашей деревне рано просыпаются… Да и путь вам завтра предстоит неблизкий, за день и не доберетесь.

И повернувшись к дверям дома, он громко проговорил:

– Славка, постели для благородных сэров готовы?!

Дверь мгновенно приоткрылась и в щель выглянула внучка старика:

– Конечно, дедушка!..

– Пойдемте, благородные сэры, – пригласил старик и направился в дом.

Мы последовали за хозяином. Славия постелила нам в крошечной задней комнате, как мне показалось, своей собственной спальне. Во всяком случае, там незримо витал дух молодой девушки, хотя я мог и ошибаться – духом Славии был пропитан весь этот домик. Мы быстро улеглись, но сон, несмотря на нашу усталость, не приходил.

– Хорошо бы увидеть вещий сон… – вдруг негромко проговорил Вигурд, – Тогда бы мы точно знали, удастся нам найти Демиурга или нет.

– Я предпочитаю не знать этого, – также негромко проговорил я.

– Почему?.. – голова Вигурда приподнялась с подушки.

– Мне хотелось бы во всех моих делах рассчитывать только на свои силы… и на силы моих друзей. А знать заранее, что у тебя получиться или не получиться… Не знаю, мне кажется, такое знание должно расхолаживать…

– Ну почему… – попытался возразить маркиз, и вдруг согласился, – Хотя, наверное, ты прав.

Мы снова замолчали, и скоро, по ровному едва слышному дыханию юноши, я понял, что тот заснул. А у меня из головы все не выходил наш вечерний разговор, слова старого слепого деда. Все, что он говорил было правильно, справедливо… и все-таки, что-то мешало мне полностью согласиться с ним. Может быть история Земли, история человеческой цивилизации. Вся эта история, как на незыблемом основании, стояла на ЛОРДЕ! На ПОВЕЛИТЕЛЕ! Даже сейчас, в самых наших распредемократических странах, лорд, выбранный всем народом, творил, практически, что хотел, и ни один закон не позволял спросить с него за содеянное!

Так, может быть, иначе нельзя?.. Может быть это единственно возможный способ человеческого существования?! Но как же тогда наша человеческая душа, которая способна творить любое волшебство?! Или не любое?! А может быть, у нас вовсе и нет души, и мы не люди, а… сквоты! Борон Торонт мечтает получить душу, но он хотя бы знает, что у него ее нет! А наши «бароны», наши «лорды», спикеры и президенты – они имеют души?!

Эти странные, бессвязные и лихорадочные размышления незаметно перешли в такой же бессвязный, лихорадочный сон. Я что-то кому-то доказывал, какие-то насмешливые лица мелькали перед моими глазами, безразлично слушали мою прерывистую, сбивчивую речь, покровительственно улыбались и отворачивались, ничего мне не отвечая. А я горячился, метался от одного лица к другому, и вдруг увидел перед собой старое, обрамленное снежно белыми волосами лицо нашего хозяина. Он смотрел на меня острым изучающим взглядом темных пронзительных глаз, словно оценивая, насколько я честен… сам с собой, а потом негромко произнес:

– Благородство нужно беречь в себе. И поступать, как должно благородному сэру. Надо соответствовать понятию «благородство» и тогда ты сможешь прямо смотреть в глаза всем. А что еще нужно благородному сэру?!

И все мои видения исчезли, словно их стерло мокрой губкой. Было темно и тихо. Я понял, что лежу с открытыми глазами, а за окном стоит глухая лесная ночь. А рядом с моей постелью смутно белела высокая призрачная тень. Я сосредоточил взгляд на этом, странно ускользающем видении и мгновенно узнал Эмельду.

«Слушаю тебя…» – мысленно обратился я к ланон ши, и она сразу же ответила:

«Ты хотел знать, о чем будут говорить принц и граф Альта… Я пришла рассказать тебе это… Смотри…»

На секунду она замолчала и словно придвинулась ближе, а потом ее фигура потеряла форму, расплылась зыбким облаком, окутав все комнату едва заметным призрачным сиянием. Через секунду в этом сиянии проступили несколько темных пятен. Они стали быстро уплотняться, пока не приобрели очертаний двух мужских фигур. Одна из них сидела за письменным столом, вторая стояла напротив. Во всей сформировавшейся «картинке» четкими, ясно видными, были только эти две фигуры, окружающая их обстановка была, зыбкой, размытой, смазанной, как на плохом негативе.

Но в следующий момент я перестал рассматривать это видение и весь обратился в слух – начался разговор принца с графом Альта двенадцатым лордом Сорта.

– Я очень недоволен тобой, граф, очень недоволен!..

– Чем я мог вызвать недовольство моего принца?! Моя преданность императорскому дому и членам его фамилии общеизвестна, и что бы я ни делал, вся моя деятельность направлена на укрепления власти императора… – голос графа неуловимо изменился, стал чуть вкрадчивее, интимнее, – А императором я давно считаю… тебя принц, моего товарища по императорской военной школе…

– Да?! Тогда объясни мне с какой стати ты с таким тщанием укрепляешь свой замок? От кого ты собираешься защищаться?! Тебе кто-то угрожает?!

– Я укрепляю свой замок?! Принц, тебе неверно донесли! Ни о каких укреплениях и речи не идет! Можешь в любое время приехать в Сорта сам и убедиться, что его стены все такие же обветшалые!