Карты в зеркале - Орсон Скотт Кард

— У него нет мозга, — ответил Энди Джек, говоря об амебе в мужском роде, поскольку та являлась его сыном, — Функции мозга выполняет все тело. Если его разрезать на сорок частей, каждая часть сохранит достаточно разума и памяти, чтобы вести самостоятельную жизнь. А когда несколько наших питомцев собираются вместе, возникает удивительно сердечная обстановка и их умственный потенциал необычайно возрастает.

— Прямо пай-детки и круглые отличники, — с нескрываемым раздражением процедил Владимир.

Я изо всех сил боролся с тошнотой.

«И это — следующая стадия развития человечества? — думал я. — Человек поганил планету до тех пор, пока на ней не осталось ничего, кроме микробов. А потом ему самому не осталось ничего иного, кроме как кормиться бактериями и вирусами».

— Мы совершили истинный прорыв в эволюции, — продолжал Энди Джек, — Мой сынок инстинктивно умеет приспосабливаться к новым видам паразитических бактерий и вирусов и сознательно управляет строением своей ДНК. Он пропускает ДНК других организмов через полупроницаемые мембраны некоторых своих клеток, изменяя эти ДНК и вновь выпуская в мир.

— Это как-то не вызывает у меня желания кормить такого ребеночка или менять ему пеленки, — сказал я.

Энди Джек весело засмеялся.

— Поскольку они размножаются делением, у них нет стадии младенчества. Конечно, если бы части разделившегося существа были совсем маленькими, им понадобилось бы некоторое время, чтобы достичь уровня взрослого. Но при нормальном развитии из одного взрослого организма сразу получаются два таких же.

С этими словами Энди Джек нагнулся, поднял своего сынка, намотал его на руку и подошел к Ричарду Никсону Диксону, который молча наблюдал за происходящим. Энди Джек опустил на плечо Диксона руку с намотанной на нее амебой.

— Кстати, сэр, — сказал Энди Джек. — Поскольку мы перебили всех русских, проклятая война наконец закончилась.

Диксон удивленно посмотрел на него.

— И что из этого следует?

— Что нам больше не нужен командир.

Не успел Диксон ответить, как амеба вгрызлась ему в горло, и он рухнул мертвым в «гороховый суп». На наших глазах свершился государственный переворот.

Меня интересовало, как отнесутся к этому остальные коротышки, но они, похоже, ничего не имели против. Их суперпатриотизм и воинственность явно имели свои пределы. Это меня обрадовало — возможно, у нас со здешними людьми все же осталось нечто общее.

Они решили нас отпустить, и мы не стали мешкать с отлетом. На обратном пути к стерилизационной камере коротышки открыли нам истинную причину удара, который потряс недавно Форпост-004. Разумеется, «русские» были здесь ни при чем, просто как раз в том помещении, где находилось хранилище резервуаров с водородом, слой защитной плесени слегка мутировал, войдя в симбиоз с бактериями, пожирающими сталь. Едва в стальной обшивке появилось отверстие, как вместе с «гороховым супом» внутрь базы проникли молекулы аминокислот, и результатом их альянса с чистым водородом был взрыв, уничтоживший изрядную часть Форпоста-004.

До чего же мы обрадовались, что оставили нашего дорогого старого «Головастика» парить в сорока метрах над землей! И все равно не обошлось без инцидента: некие микробы облюбовали мельчайшие трещины в корпусе корабля и начали стремительно размножаться, все больше их расширяя. И все же Амаури счел, что и корабль, и наша троица вполне способны выдержать обратный путь.

Мы улетели без торжественных речей и прощальных поцелуев.

Итак, теперь вы знаете правду о нашем путешествии на матушку Землю в 2810 году. Думаю, вы сами заметили, как все случившееся с нами тогда созвучно с тем, что происходит в наших мирах сейчас. Если мы позволим Пенсильвании ввязаться в затяжную локальную войну Киева и Нункамаиса, мы получим сполна и по заслугам. А в сравнении с конвертерами антиматерии бактериологическая война может показаться невинной детской забавой. И если человечество уцелеет в этой войне, его уже нельзя будет назвать человечеством.

Может, сейчас это никого не волнует, но меня волнует. Меня не вдохновляет перспектива играть не с внуками, а с амебами, и еще меньше вдохновляет перспектива иметь внучатых племянников, состоящих из сгустков антиматерии. Всю жизнь я был человеком, и мне нравится им быть.

Поэтому я считаю, что нам нужно позаботиться о мощной оборонительной системе и переждать, пока закончится эта чертова война. Дождаться, пока жители Киева и Нункамаиса перебьют друг друга. А потом можно будет заняться серьезным делом — созданием надежных условий для сохранения жизни и человеческого облика людей.

Вот и вся политика. Если вы проголосуете за войну, обещаю: множество маленьких исследовательских кораблей покинет обреченную планету и отправится в безбрежные космические просторы. Когда-то наши предки колонизировали Пенсильванию, и мы сумеем сделать то же самое с другой планетой. Если кое-кто не понял намека, поясняю: это — призыв к потенциальным добровольцам. Я все сказал.

Впрочем, не все. Когда я впервые опубликовал свою программу, меня забросали вопросами. Точнее, повторяли один и тот же вопрос: почему по возвращении домой мы не рассказали немедленно правду об увиденном на Земле? Ответ простой: изменение бортового журнала на Нункамаисе считается тягчайшим преступлением, но мы были вынуждены на это пойти.

Едва мы стартовали с матушки Земли, Владимир стер из памяти своего компьютера всю информацию, связанную с рекомбинацией ДНК. Узнай я заранее о его намерениях, скорее всего, я попытался бы ему помешать. Однако дело было сделано, и Амаури счел, что Владимир прав. Дерьмовые игры с ДНК, которыми занимались на Форпосте-004, нельзя переносить в другие уголки Вселенной.

После этого мы сделали все, чтобы скрыть истинное положение вещей. Мы стерли все упоминания о Форпосте-004, уничтожив даже намек на то, что поймали их сигнал. В бортовом компьютере остались лишь данные об орбитальном облете планеты и о том, что мы убедились: Земля мертва и покрыта странной субстанцией, по внешнему виду напоминающей гороховый суп. Но нам еще нужно было как-то объяснить, почему погиб Хэролд. И мы состряпали вполне правдоподобную версию, свалив все на серьезные неполадки в системе жизнеобеспечения скафандра для работ в открытом космосе, добавив несколько скупых строк о том, какой невосполнимой утратой явилась для нас гибель нашего дорогого друга.

Подводя итог полету на Землю, мы написали в бортовом журнале: «Следов человеческой жизни на планете не обнаружено. Для заселения совершенно непригодна».

Я считаю, мы написали сущую правду.

Перевод И. Иванова

Мыкликлулн проснулся, ощущая ту же тоску, с какой уснул девяносто семь лет назад. Он понял, что корабль сбавляет скорость, и бросился к обзорным экранам, хотя знал, что сейчас ему станет еще хуже. Мыкликлулну не терпелось увидеть звезду, которая некогда была их солнцем, — но он не увидел ее. Значит, свет сверхновой еще не достиг той части космоса, где находился Мыкликлулн.