Зона Посещения. Калибр памяти - Сергей Вольнов

И вправду пауза случилась перед дальней дорогой.

* * *

…Мама внимательно наблюдала за тем, как я уворачиваюсь от теннисного мяча, бросаемого ею в меня же. Занятие, конечно, интересное, но бессмысленное.

Получив мячиком в правый бок, я решил сделать паузу. Прямо как в рекламе.

– Мама! Сколько можно гонять меня по двору?! – недовольным голосом произнёс я и подбоченился.

– Сколько можно повторять?! – Она передразнила меня. – Это упражнение повышает ловкость.

– А папа говорил, что для повышения ловкости достаточно игры в хоккей! – Я всегда находил, что ответить.

– Папа много чего говорит. А ты слушай, что я говорю.

– Ну, ма-ам!

– Никаких мам! – строго сказала она. – Давай работай. Потом спасибо скажешь.

– Да зачем оно мне? Можно подумать, в будущем в меня будут кидать мячиками!

– Сколько раз тебе повторять! – Мама повысила голос. – Это упражнение повышает ловкость. А ещё в жизни бывают ситуации, когда надо быстро принимать решения и уворачиваться от летящих в тебя предметов.

– Я брошу первым! – безапелляционно заявил я, снова подбоченясь. – Все попадают.

– О-о-о… – протянула мама. – У нас подрастает новый Штрих.

– Штрих? Почему это?

– Нипочему. Это я так… – Мама вдруг резко вскинула руку и бросила мячик. Я легко увернулся от него. Мячик отлетел от стены дома и отскочил обратно к маме.

– А почему ты зовёшь папу то Штрихом, то Шунтом? А он тебя Шуткой? – наконец-то решился я спросить, воспользовавшись удобным моментом. Всё собирался-собирался, но раньше почему-то не спрашивал.

Мама ответила после паузы, секунд через десять. Обычно она отвечает сразу, а тут… Вот уж не думал, что такие вопросы поставят её в тупик.

– Эти прозвища мы получили давным-давно, когда ещё не были знакомы. Потом, когда познакомились, по разным причинам представились друг другу не именами, а прозвищами. Там, где мы познакомились, так было принято… – Рассказывая, мама прикрыла глаза – должно быть, предалась светлым воспоминаниям.

– А где вы познакомились?

Из дома донёсся трезвон телефона. Мама тут же сорвалась с места и побежала отвечать на звонок. Мне показалось, что она даже обрадовалась законному поводу не ответить. Значит, вопрос точно не из лёгких. Я недаром столько времени не решался его задавать. Как чувствовал.

Я решил не стоять на солнце. Пойду присяду на крылечке, в теньке…

Грохот выбитой двери заставил меня вздрогнуть и обернуться. Что случилось?!

– Мам!! – крикнул я, открывая глаза.

Сначала ничего не понял.

Почему это я лежу в захламлённом мебелью, медицинским инвентарём и огромными шкафами помещении? Почему за окном – ночь? Куда подевалось жгучее летнее солнце? Куда запропастился мой родной дом? Где мама?..

Висевшая вместо двери белая матовая плёнка начала резко сминаться сбоку. Когда в уже наполовину открывшемся дверном проёме появился человек в мощном серебристом бронекомплекте и с оружием в руках, я окончательно проснулся.

* * *

Незваный визитёр опоздал на мгновение – пули угодили в уже освободившуюся кушетку. Шлёпнувшись босыми подошвами на холодный плиточный пол, я секунду рассматривал воина, а он – меня. Эту систему экипировки я уже видел. В лесу. Бессмысленно рассчитывать, что вот этот парень с пушкой – мой спаситель. Хотя…

Разве он не пришёл сюда спасать меня от бессмысленной жизни?

Почему серебряный дал следующую очередь после паузы, я не знаю. Да меня это и не колыхало. Тормозит враг – хорошо. Успею сцапать лежащий на столике скальпель.

Увы, но использовать его так, как хотелось, уже не получится. Серебряный метким выстрелом выбил холодное оружие из моих пальцев. Скальпель вырвало, некоторые из сжимавших его пальцев вывихнулись, если не сломались…

Зарычав от боли, я перекатился за тумбу и, вжавшись в её заднюю стенку, усиленно засоображал.

Что находилось в тумбе, не имею понятия, но именно её содержимое меня и спасло. Пуля легко пробила дверцу ящика, а вот до задней стенки не добралась. Застряла по пути.

Снова перекатившись, я выбросил ногу и что было сил пнул тумбу на колёсиках в направлении противника. Вернее, противников – к этому серебряному подоспели ещё двое. По пути тумба развернулась, потом завалилась на бок, из-за чего дверцы открылись, выбросив на пол часть содержимого. Пока серебряные меняли позиции – с тумбой, а особенно с её содержимым, они встречаться не захотели, – я сделал ещё один перекат. Вскочив, схватился за кушетку и побежал, используя её как таран.

На третьем шаге я отпустил предмет мебели, предварительно развернув в сторону, а сам упал на левую ногу и по инерции поехал по полу.

Кушетка мало-мальски, но заставила серебряных обратить на себя внимание. Непрозрачные стёкла шлемов скрывали лица и глаза, но я был уверен, что на кушетку они посмотрели.

Как только из пальцев моей неповреждённой руки вылетела полупустая банка с бледно-фиолетовой жидкостью, всю правую руку и правый бок залила обжигающая острая боль. Мой крик немного опередил звон бьющегося стекла – банка прилетела одному серебряному точно в голову. Он подстрелил меня и в качестве ответного подарка заполучил прямой в башку.

Вскочив на ноги, я пригнулся и попросту сшиб находившегося ближе всех ко мне противника. Большего сделать мне уже не позволили его напарники: один ловко подставил подножку, другой заехал локтем в область сердца. Падая, я успел кое-как сгруппироваться. Потом даже смог сделать кувырок вперёд и после него – перекат вправо.

Опять вскочив, я едва устоял на ногах. В голове шумело, мир перед глазами раскачивался… Кровопотеря… Однако я не только удержал равновесие, но даже смог двигаться дальше! Сильнейший шоковый эффект!

Я рухнул на пол – сработал рефлекс, не помню, когда и почему приобретённый. Чутьё не подвело – там, где мгновение назад находилась моя спина, вжикнули пули. На этом всё. Почти всё.

Меня схватили за ноги, резко потянули назад, ударили между лопаток, перевернули на спину. Затем снова били – в нос, в зубы, в грудь, в живот…

От мельтешения в глазах и боли я совсем плохо соображал. Поэтому даже не попытался дёрнуться, когда увидел, как передо мной возникает серебряный и нацеливает чёрное око смертоносного оружейного дула мне в лоб… Глаза не закрыл – мне было практически не страшно. Так… самую малость…

– Инхиодс, рьтав! – громко произнёс он. Обычно таким тоном зачитывают приговор.

Ну, вот и всё. Сейчас будет поставлена точка. Свинцовая. Или из чего у них здесь пули?

…Время тянулось, а серебряный не стрелял. Да и его дружки тоже никаких действий не предпринимали. Уснули, что ли?

Я кое-как приподнялся на левом локте и начал потихоньку отползать. Серебряные торчали неподвижно, будто манекены. Не знаю почему, но я вдруг посмотрел на лампы в потолке. Наверное, подсознательно что-то заподозрил.