Хаос. Отступление? - Хью Хауи

– Я собираюсь наведаться в «Эверластинг», – сказала Мист. – С учетом твоих открытий мы сейчас полностью готовы. Возможно, они уже создают новых богов.

Мэдди хотелось сказать Мист несколько слов поддержки, заверить ее в успехе. Но что, собственно, она знает о тех опасностях, которым подвергается Мист? Не она будет рисковать жизнью в этом невообразимом царстве, находящемся внутри машины.

Элементы экрана, обозначавшие лицо Мист, исчезли, оставив лишь одинокую картинку эмодзи.

– Мы будем защищать друг друга, – сказала Мэдди. – Обязательно будем.

Но она и сама понимала, насколько несерьезно это звучит.

* * *

Мэдди, вздрогнув, проснулась, когда ее лица осторожно коснулись холодные руки.

Она села на кровати. Ночник был включен, рядом с ее кроватью виднелась приземистая фигура робота, его камеры были направлены на Мэдди. После того как Мист исчезла, Мэдди заснула, хотя и не собиралась этого делать.

– Мист, – потирая глаза, сказала она, – ты в порядке?

Стилизованное лицо Мист сменилось заголовком.

• «Эверластинг, Инк.» объявляет о проекте «Цифровой Адам»

– Что? – все еще плохо соображая, спросила Мэдди.

– Пусть лучше он сам тебе скажет, – заявила Мист. Экран снова изменился, и на нем появилось лицо какого-то мужчины. На вид ему было тридцать с чем-то лет, коротко остриженные волосы, любезное, доброжелательное выражение лица.

С Мэдди сразу слетели остатки сна. Это лицо она много раз видела по ТВ, когда Адам Эвер в чем-то постоянно заверял публику.

– Что вы здесь делаете? – спросила Мэдди. – Что вы сделали с Мист?

Робот, который вмещал Мист – нет, теперь Адама, – поднял руки жестом, который был призван ее успокоить.

– Я здесь просто для того, чтобы поговорить.

– О чем?

– Разрешите показать, над чем мы работали.

* * *

Мэдди летела над фиордом, заполненным плавающими айсбергами, пока не достигла ледяного поля. На фоне белого ландшафта смутно вырисовывался огромный черный куб.

– Добро пожаловать в Лонгйир[49], в центр обработки данных, – прозвучал в ее ушах голос Адама Эвера.

Гарнитуру виртуальной реальности Мэдди когда-то использовала, когда играла с отцом, но после его смерти она пылилась на полке. Адам попросил ее надеть.

О существовании центра обработки данных Мэдди знала со слов Мист и даже видела фотографии и видео с его изображением. Они с Мист предполагали, что именно там «Эверластинг» пытается воскресить старых богов или создать новых.

Адам рассказывал ей о собранной внутри конструкции из кремния и графена, о сжатых электронах и фотонах, отражающихся от внутренней поверхности стеклянных кабелей. Это был алтарь вычислительной техники, Стоунхендж новой эры.

– Здесь я и живу, – сказал Адам.

Сцена перед глазами Мэдди изменилась, и теперь она смотрела на Адама, спокойной лежащего на больничной койке и улыбающегося в камеру. Вокруг его постели сгрудились врачи и какие-то устройства, ритмично подающие звуковые сигналы. В компьютер внесли какие-то команды, и через некоторое время Адам закрыл глаза, собираясь заснуть.

Мэдди внезапно почувствовала, что эта сцена напоминает ей последние мгновения жизни ее отца.

– Вы были больны? – нерешительно спросила она.

– Нет, – сказала Адам. – Я был совершенно здоров. Это видеозапись момента перед началом сканирования. Я должен был быть полон энергии, чтобы эта процедура имела максимальный шанс на успех.

Мэдди представила себе, как врачи приближаются к спящему Адаму со скальпелем, пилой для костей и бог знает чем еще – она едва не вскрикнула, когда эта сцена милосердно сменилась изображением стерильно белой комнаты, где Адам сидел на постели. Мэдди испустила вздох облегчения.

– Вы пережили сканирование? – спросила Мэдди.

– Конечно, – сказал Адам.

Но Мэдди чувствовала, что это не совсем верно. Раньше, на видео, у Адама в уголках глаз виднелись морщинки, а лицо Адама перед ней было совершенно гладким.

– Это не вы, – сказала Мэдди. – Это не вы.

– Это я, – возразил Адам. – Единственное «я», которое имеет значение.

Мэдди закрыла глаза и мысленно вернулась к тем временам, когда Адам впервые появился на ТВ. Он говорил, что не желает покидать Шпицберген, предпочитая передавать все свои интервью по спутниковому каналу. Камера всегда стояла очень близко, показывая только лицо. Теперь, увидев все это, она понимала, что в этих интервью Адам выглядит как-то странно, немного жутковато.

– Вы умерли, – сказала Мэдди. Она открыла глаза и посмотрела на Адама, на этого Адама с гладким, идеально симметричным лицом и неправдоподобно изящными конечностями. – Вы умерли во время сканирования, потому что невозможно его выполнить, не уничтожив тело.

Адам кивнул:

– Я один из богов.

– Но зачем? – Мэдди не могла представить себе подобную вещь. Все боги были созданы в состоянии предельного отчаяния, это был способ сохранить свои сознания для достижения целей других. Ее отец ненавидел свою судьбу и боролся за то, чтобы никому больше не пришлось пройти то, через что он прошел. Сознательно стать мозгом в кувшине – для нее это было немыслимо.

– Мир умирает, Мэдди, – сказал Адам. – И вы это знаете. Даже перед войнами мы медленно убивали свою планету. Нас было слишком много, мы постоянно ссорились из-за недостаточных ресурсов, и чтобы выжить, мы были вынуждены навредить миру еще больше, загрязняя воду, воздух и почву с тем, чтобы можно было извлечь побольше. Войны лишь ускорили то, что уже и так было неизбежной тенденцией. Нас слишком много на планете, чтобы нас можно было содержать. Когда мы в следующий раз начнем войну, никто из нас уже не выживет, когда упадут ядерные боеголовки.

– Это неправда! – Но даже когда она это говорила, Мэдди уже знала, что Адам прав. Заголовки и ее собственные исследования уже давно привели ее к тому же выводу. Он прав. Она почувствовала сильную усталость. – Мы – раковая опухоль на этой планете?

– Проблема не в нас, – сказал Адам.

Мэдди пристально посмотрела на него.

– Проблема в наших телах, – сказал Адам. – Наши материальные тела существуют в царстве атомов. Наши чувства требуют материального удовлетворения. Не все из нас могут вести такой образ жизни, который, по их мнению, заслуживают. Нужда – корень всех пороков.

– А как насчет космоса, других планет и звезд?