Обладание - Тасмина Перри

– Не уверен, что хочу быть первым, кто рискнет понизить планку, – заявил Том.

– Спасибо, что составил мне компанию… – Я понимала, что это не те слова, но подобрать нужные почему-то не могла.

– Ты взяла отпуск?

Я пожала плечами.

– Вивьен предложила мне уехать на несколько недель. В пятницу это звучало весьма соблазнительно. Но, полагаю, с того времени многое изменилось. Я не уверена, что инспектор Дойл спутает Таиланд с окрестностями Лондона.

– Не выключай телефон, – предупредил меня Том, в котором вновь проснулся адвокат. – Дойл может снова вызвать тебя на допрос на этой неделе. Правда, я полагаю, что сначала он обратится ко мне. Так что будь готова.

– Из тебя получится отличный королевский адвокат, – заметила я, отпирая дверь.

Причем говорила я совершенно искренне. Повинуясь мгновенному порыву, я поцеловала его в щеку, и целую минуту на его холодном и уверенном лице сохранялось растерянное и смущенное выражение.

Я боялась возвращаться домой, но знакомое окружение успокоило меня и вселило уверенность. Я стала рыться в своих припасах в буфете, размышляя, из чего бы соорудить завтрак, но вынуждена была удовлетвориться рождественскими остатками – коробкой шоколадных батончиков «Нестле» и упаковкой конфет «Кэдбери», которую мне подарила уборщица. Едва ли они могли заменить авокадо с гренками, но шоколад оказался именно тем, в чем я сейчас нуждалась.

Вернувшись наверх, я разделась, ожидая, пока вода не станет горячей. Впрочем, я была слишком перевозбуждена, чтобы простоять под секущими струями дольше пары минут, и потому выскочила из-под душа, вытерлась полотенцем и пошла одеваться: джинсы, футболка, джемпер и туго зашнурованные ботинки. Я зажгла свечи, открыла окна, постель застелила свежей простыней, а на подушках поменяла наволочки.

Прибравшись в квартире, я решила сделать перерыв, приготовила себе чаю и присела за обеденный стол. Мне нужен был еще один сеанс с Джилом, но еще тогда, в консультационном центре, он сказал, что скоро уезжает в отпуск. По моим расчетам, сейчас он должен был находиться в аэропорту и стремиться поскорее забыть о таких пациентах, как я. Тем временем для инспектора Дойла и ему подобных наступило очередное утро делового понедельника. Я не сомневалась в том, что мое имя обязательно прозвучит на их еженедельном совещании. На нем горящие нетерпением офицеры с ясными глазами, подстегиваемые кофеином и разговорами о «новых ниточках», представят добытые улики против меня и Мартина.

Взгляд мой устремился к аккуратным полкам, заставленным скоросшивателями и книгами. Между ними угнездились памятные сувениры, например, небольшой серебряный кубок, который я выиграла в университете за инсценировку судебного процесса, и чудесная шкатулка работы Дэвида Линли[28], подаренная мне благодарным клиентом. Напоминание о том, что когда-то и я была хорошим юристом.

Отодвинув в сторону кружку, я потянулась к стопке стандартных желтых блокнотов и положила один из них перед собой.

– Сражайся, – пробормотала я себе под нос.

Именно эти слова сказала мне дед в тот день, когда я закончила школу. После позора выпускного вечера и бегства из дома он взял меня с собой на прогулку, и мы долго бродили по холмам. Вдалеке смутно виднелся Пендл-Хилл, а он рассказывал мне о войне, о том, как летал на «Спитфайрах», о секретных миссиях в Нормандию, где однажды его сбили во вражеском тылу, но он не сдался и в конце концов добрался до своих, где забыл о том, что совершил, и просто начал все сначала.

«Отвечай ударом на удар», – сказал он мне тогда, и хотя я не знала, можно ли верить его байкам – я никогда не видела его медалей и в семье никогда не вспоминали о его героических подвигах, – но именно его рассказ заставил меня взять себя в руки и начать действовать адекватно.

После нашего разговора я перестала жалеть себя и изображать жертву.

Я вынула кольцо из носа и устроилась на неполный рабочий день. Отказавшись от своего увлечения историей, поступила на отделение юриспруденции, и вскоре отличные оценки на экзаменах показали мне, что я могу добиться всего, чего пожелаю.

Не сдавайся и отвечай ударом на удар.

Черный маркер лежал на столе рядом с очками для чтения, которые я приобрела еще несколько месяцев назад, но так и не смирилась с мыслью о том, что они мне действительно нужны. Окинув взглядом чистую страницу, я начала писать. Я составила перечень мотивов Мартина и Алекса, а также предположила, что могло случиться с Донной, если ее не убили и не похитили. Я записала все, что запомнила из своих бесед с инспектором Дойлом, Филом Робертсоном и Дженни Моррис: кровь на постели Донны, репутация Мартина как безжалостного дельца, поездка Донны в Париж и ее роман с Алексом Коулом. А еще я записала то, что видела собственными глазами: как Мартин вышел из дома в Челси примерно в то же время, когда и говорил, и как Донна стояла у окна, глядя ему вслед.

Я уставилась на страницу, но передо мной был лишь бессмысленный набор имен и слов, серия набросков, черных на желтом, похожих на схематический график. Маркер вновь заскользил по странице, рисуя стрелочки и черточки, – я пыталась связать факты в единое целое, но у меня было слишком мало информации для размышления.

На миг меня охватило искушение еще раз встретиться с Софи Коул. Если не считать Мартина, она, похоже, знала Донну лучше всех остальных. Вполне возможно, что ей известно нечто важное, пусть даже сама она так не считает. Но после нашего столкновения из-за интрижки Алекса и Донны звонить Софи, очевидно, не следовало.

В поисках вдохновения я взяла свой рюкзак, висящий на спинке стула, достала оттуда воскресный таблоид, купленный днем ранее, и перечитала статью о Донне:

«…косметолог Джемма Бэнкс, 42 года, заявила полиции, что исчезновение Донны представляется ей странным, раньше она так себя не вела. „Донна собиралась отпраздновать мой день рождения в нашем родном городе. И не в ее духе было пропускать подобные события“».

Перечитав абзац, я недоуменно нахмурилась. Мартин утверждал, что Донна и ее сестра не были близки, но сейчас она явно выглядела центральной фигурой, помогающей полиции в ее поисках. А если Донна собиралась вместе с Джеммой отпраздновать день рождения последней, это предполагало, что сестры были куда ближе друг к другу, нежели полагал Мартин.

Собрать все интересующие меня сведения о Джемме Бэнкс оказалось на удивление легко. Список избирателей, реестр управляющей компании, «Фейсбук» – в таких и подобных местах можно найти массу подробностей, располагая несколькими минутами свободного времени и парой фунтов в придачу.

Сунув в рот мини-шоколадку «Баунти», я схватила пальто и рюкзак, вытащила грязную одежду, которую носила в нем еще с четверга, и швырнула трусики и футболки в корзину для стирки. И тут запищал мой телефон.

Все утро я собиралась позвонить Клэр. После нашей вчерашней ссоры у меня кошки на душе скребли, и, хотя она ясно дала понять, что мне больше нечего делать у нее дома, я до сих пор не связалась с ней, чтобы сказать простые слова.