Дальний Восток: иероглиф пространства. Уроки географии и демографии - Василий Олегович Авченко

я до сих пор помню – сидел в четвёртом ряду на 17-м месте, вцепившись в кресло, и впервые за много лет плакал. И потом не поехал домой, а пошёл на берег Амурского залива. Допоздна просидел, прощался с Тихим океаном, сказал себе: сделаю возможное и невозможное, но стану актёром». Поступил в тот же институт. На одном курсе с Михайловым учился Юрий Кузнецов, впоследствии партнёр Приёмыхова по «Холодному лету…».

Самый прославленный актёр, появившийся на свет во Владивостоке, – Юл Бриннер. Семейная хроника этого швейцарского рода, в конце XIX века прописавшегося на российском Дальнем Востоке, – целая гроздь незаурядных судеб, авантюрных сюжетов и романтических мифов.

Основателем дальневосточной ветви рода Бринеров (фамилия тогда писалась с одной «н») стал самый настоящий пират. Швейцарский юноша Жюль (Юлиус) Бринер устроился юнгой на корсар, грабивший торговые суда; сошёл на берег в Шанхае, позже в Нагасаки стал компаньоном английской судоходной фирмы. Когда патрон скончался, предприятие перешло к Жюлю; с этого началась бизнес-империя Бринеров. Жюль перебрался во Владивосток – молодой «порто-франко» – где стал зваться Юлием Ивановичем и основал в 1880 году компанию «Бринер, Кузнецов и Ко» (потом она вольётся в FESCO – Дальневосточное морское пароходство).

Иностранцев во Владивостоке было много. Европейцы и американцы – Кларксон, Кустер, Купер, Кунст с Альберсом, Де-Фриз – вели самый разнообразный бизнес. Предприниматель, меценат, общественный деятель Юлий Бринер стал заметной в городе фигурой. В 1890-м Чехов на обратном пути с Сахалина пил у Бринеров чай; год спустя у писателя появится племянник Михаил, который сыграет важную роль в судьбе внука и тёзки Юлия.

Жюль начал горное дело в Тетюхе (нынешний Дальнегорск), где обнаружились запасы серебра, свинца, цинка. Продолжателем должен был стать сын, Борис Юльевич Бринер. В 1910 году его отправили учиться в питерский Горный, где он познакомился с Марусей Благовидовой, дочерью русского врача, тоже из Владивостока. Они поженились, вернулись во Владивосток. Здесь 11 июля 1920 года у них родился сын Юлий – будущий оскароносец Юл Бриннер, бритоголовый герой «Великолепной семёрки». Произошло это в особняке на Алеутской, 15б (в советское время здание занимал партком Дальневосточного пароходства). Формально Юл появился на свет на территории Дальневосточной республики; за дверью комнаты, в которой принимали младенца, спали японские интервенты. Юлия крестили в православной церкви, хотя были в городе и кирха, и костёл.

Через несколько лет Борис Бринер влюбится в актрису Екатерину Корнакову и оставит семью. После Гражданской он, успевший поработать министром промышленности и торговли Дальневосточной республики, встретится в Москве с Дзержинским – не только чекистом, но и главой Высшего совета народного хозяйства; по итогам переговоров концессия в Тетюхе будет сохранена, Борис («последний капиталист СССР») создаст с английским инвестором совместную фирму «Тетюхе Майнинг Корпорейшн» и уже в 1926 году вновь запустит производство. Вскоре мировые цены на свинец и цинк рухнули, к 1931 году компания попала в долги, британский инвестор Бейти начал её ликвидацию. Советы согласились в течение восемнадцати лет выплатить компенсацию в 932 тысячи фунтов, причём, как докладывал Бейти, «вели себя очень честно». Британский юрист компании отрицал, что советская власть вынуждала инвестора бросить концессию или хотела её отобрать; другое дело, что фирма в любом случае не просуществовала бы долго: наступали иные времена. Новым директором горнорудного предприятия, носившего теперь название «Сихали», стал Михаил Кокшенов-старший, отец актёра. В 1938 году его расстреляли, «Дальполиметалл», наследник бринеровских рудников, функционирует поныне.

Вместе с новой женой Борис Бринер перебрался в Харбин. Здесь уже находилась его первая жена Маруся с детьми Верой и Юлом; после оккупации Маньчжурии Японией она уедет с ними в Париж. До тринадцати лет так или иначе Юл жил на Дальнем Востоке и говорил по-русски – учился в школе Ассоциации молодых христиан, где занятия шли на русском. В Харбине гастролировали советские артисты, Юл слышал Лемешева…

Борис Бринер жил в Харбине до 1945 года, когда его вместе с женой арестовали советские военные. Обращались уважительно (под Новый год Бориса и Катерину везут на самолёте в СССР, офицеры угощают их шампанским и ставят «Катюшу»). Их обменяли на советских разведчиков, раскрытых в Швейцарии; так Борис вернулся на историческую родину.

1933 год: Юл везёт из Харбина в Париж запас опия и читает Достоевского – или это уже начало его мифа? Париж, знакомство с цыганами-артистами Димитриевичами; семиструнная гитара, русские романсы; работа в цирке, травма спины; пристрастие к опию (Юл даже снабжал наркотиком поэта и драматурга Жана Кокто), избавление от которого будет долгим и нелёгким.

1940 год, Нью-Йорк: будущий король Бродвея изучает английский и добавляет к своей фамилии вторую n, чтобы она не читалась как «Брайнер»; учится актёрскому мастерству у Михаила Чехова. В 1955-м Чехов попросит Юла написать предисловие к своей книге о технике актёрской игры. Её будет штудировать Мэрилин Монро, мечтавшая сыграть Грушеньку в «Братьях Карамазовых»; этого не выйдет, зато у Мэрилин с Юлом, по словам его сына Рока, кое-что выйдет.

После Пёрл-Харбора Юл просится в армию США, но его не берут из-за рубцов в лёгких. Работает в управлении военной информации: передаёт сводки на французском бойцам Сопротивления, на русском – советским союзникам.

Подавая документы на американское гражданство, он указал местом рождения «Сахалин, СССР». Дальше в каждом интервью Юл систематически дезинформировал мир о дате и месте своего появления на свет, называясь то сахалинцем, то монголом, то цыганом; такие мистификации любили его друзья Димитриевичи, считавшие, что «гаджё» (чужим, нецыганам) можно лгать.

Размышляя о причинах этих мистификаций, Рок Бриннер призывает на помощь Бердяева, писавшего о самозванстве как о чисто русском явлении. Но национальная идентичность Юла – вопрос сложный; всё-таки он покинул Россию слишком юным. Судя по поздним записям с Алёшей Димитриевичем, русский язык Юл в итоге почти утратил.

И всё-таки неслучайно то, что Бриннер играл то Тараса Бульбу, то Митю Карамазова, то советского офицера, подавляющего Венгерский мятеж 1956 года (фильм Анатоля Литвака «Путешествие» сегодня смотрится забавно: Юл в форме майора-танкиста с гвардейским значком пьёт водку, закусывая стаканом, и поёт под гармошку: «Песни звук в тиши вечерней слышится, а в душе лишь тоска одна»), то полковника КГБ.

Слово «пионер» подходит к Юлу лучше всего: один из первых радиоведущих, один из первых телережиссёров… Говорят, облик Фантомаса срисован с Бриннера. Задолго до Шварценеггера он сыграл робота-убийцу («Западный мир» Крайтона, 1973). В СССР Юла знали как Криса – стрелка из «Великолепной семёрки», защищающего крестьян от бандитов; несколько лет спустя в «Белом солнце пустыни» появится наш ответ Крису – дембель-красноармеец Сухов.

На рубеже 1950-х