Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн

— Леди Лоув, мне вообще ничего не следовало говорить. Мне очень неудобно.

— Я вам задала вопрос, и у вас хватило смелости ответить на него. Вы не должны чувствовать себя виноватой. Этот разговор, возможно, поможет нам в будущем. Я постараюсь кое-что сделать, но, конечно, не стану открывать источник моей информации ни при каких обстоятельствах.

Жена губернатора увидела, что оркестранты начали занимать свои места.

— Дорогая, я не должна мешать вам развлекаться — ступайте. Моя карета готова, и я уезжаю прямо сейчас.

Сирил Греннисон ожидал Бетси за дверью и грыз ногти от нетерпения.

— Скорее, скорее! — воскликнул он. — У нас нет времени прохлаждаться.

Он схватил Бетси за руку и помчался в зал.

— Господи! Я боялся, что мадам задержит вас слишком долго. Что бы я тогда делал?

— Кого вы пригласили на ужин? — спросила, задыхаясь, Бетси, пока они мчались по темному холлу.

— Прелестную женщину — вашу мать.

— О! — обрадовалась Бетси. — А что делал отец?

— Он взглянул на вина, приготовленные на ужин, решил, что лучше вместо ужина прогуляться по свежему воздуху.

Они появились в зале, когда дирижер поднял свою палочку, и через мгновение зазвучали первые аккорды прекрасной музыки. Греннисон вышел на танцплощадку и поклонился Бетси.

— Позвольте вас пригласить, мисс Бэлкум.

Бетси приблизилась к нему, и они проследовали в центр площадки. Глаза всех присутствующих в зале были обращены на них.

Бетси дала согласие танцевать, но потом она начала сомневаться в том, что окажется на высоте. Теперь все сомнения покинули девушку.

Вальс казался ей чудным сном. Музыка просто завораживала, а партнер прекрасно танцевал, и ей не было сложно слушаться его. Ее длинные юбки красиво шуршали и волновались, щеки порозовели, а глаза стали мечтательными и восхищенными.

— Как чудесно! — шепнула Бетси.

— Красивый танец для прекрасной леди, — ответил ей партнер.

Кажется, никто больше не собирался танцевать. Они дважды прошлись по площадке, и с них никто не сводил взгляда. Потом Джонни Хай вывел на площадку Джейн.

После этого их примеру последовали и остальные пары.

— Ага, им тоже захотелось потанцевать! — воскликнул Греннисон.

И вот музыка прекратилась. Греннисон отошел от девушки, захлопал в ладоши и закричал.

— Анкор! Еще анкор!

Дирижер снова поднял палочку.

Казалось, площадка стала гораздо меньше. На ней столпилось столько танцоров, что Бетси и Греннисон уже не могли исполнять длинные красивые па и резкие повороты, бывшие главной прелестью вальса.

На площадку вышли и другие гости, чтобы опьяниться прелестью волшебного танца. Бетси обратила внимание, что вокруг колыхались перья на головах женщин более старшего возраста и плотные ноги немолодых мужчин спотыкались, пытаясь приспособиться к быстрому темпу вальса. Греннисон дважды давал сигнал: «Анкор!» Потом он остановился и промолчал, но вокруг раздались счастливые крики и хлопки в ладоши.

— Господи! — взволнованно шепнул Греннисон. — Это успех, мисс Бетси Бэлкум! В Британской Империи всем станет известно об этом колоссальном успехе. Нам удалось заразить всех на острове Святая Елена желанием танцевать вальс. Это даже трудно себе представить. Бетси, большая часть успеха зависела от вас. Господи, как они смотрели на вас. Я неплохой танцор, но никто не заметил, что я танцевал рядом с вами!

По дороге домой миссис и господин Бэлкум сидели спереди, а усталые девушки свернулись клубочком в задней части повозки.

Они еще и еще раз переживали события вечера.

Первым заговорил Вильям Бэлкум.

— Бетси, должен тебе признаться, ты сделала удивительный дебют.

В один вечер Бетси стала признанной красавицей острова, и первым понял это ее отец. На следующее утро он находился в своем офисе, когда служащий объявил, что пожаловал господин Стоджкин.

Господин Бэлкум нахмурился и подумал про себя: «Что нужно этому настырному господину?»

Он приказал своему секретарю, человеку средних лет в сатиновых налокотниках, пригласить священника.

Святой отец предпринял героические усилия выглядеть презентабельно. Он подстриг волосы и аккуратно зачесал их назад. Воротничок был свежим, и одежда тщательно почищена.

Священник уселся в кресло и крепко сжал кулаки.

— Мистер Бэлкум, я у вас ранняя пташка. Понимаете, мне нужно обсудить с вами кое-что… весьма важное, и пришел просить у вас руки вашей дочери и прошу позволения поговорить с ней.

Бэлкум откинулся в кресле и уставился на визитера.

— Господин Стоджкин, я и моя жена не считаем, что Джейн… созрела для брака.

— Но я имел в виду не мисс Джейн, а вашу младшую дочь — мисс Элизабет.

— Тогда, — заявил отец двух прелестных дочек, — положение еще более сложное. Бетси еще сущее дитя и, конечно, никто не может серьезно раздумывать о браке с нею. Господин Стоджкин, у меня имеются абсолютно твердые взгляды на подобное положение вещей.

— Многие девушки в ее возрасте замужем и даже имеют детей.

— Правильно, — сурово сказал господин Бэлкум. — Но это не та жизнь, которую я планирую для моей дочери.

Священник прокашлялся и неловко повернулся в кресле.

— Я вас понимаю, сэр. В другой обстановке я бы повиновался вашему решению — хочу сказать, я бы стал ждать, пока она подрастет, но дела обстоят так, что образовалось вакантное место после смерти викария в Истблоу-ин-те-Вейл. В моем родном графстве, мистер Бэлкум, и это место предложили мне.

— Поздравляю вас, сэр.

— Но существует одно условие — им нужен женатый священник. Церковный приход находится в сельской местности, и начальство считает, что мне понадобится помощь жены. Вашей дочери там понравится. Там стоит большой дом, в нем может легко поместиться большое семейство. Там же имеется чудесная библиотека из священных книг и даже нескольких романов. Для тяжелой работы мы сможем нанять служанку. Вы можете не беспокоиться — ваша Бетси будет со мной счастлива.

— Секунду! — воскликнул мастер Бэлкум. — Вы говорите так, будто все уже решено!

Священник уверенно улыбнулся.

— А почему бы и нет? Я могу ей предложить весьма много. Я могу достигнуть определенных высот в избранной профессии, сэр. Высшие круги хорошего обо мне мнения. И даже одобряют, — он спокойно улыбнулся. — Я из породы бойцов и пишу стихи на греческом, иногда пишу стихи на английском, и мне их предлагали опубликовать. Я весьма осторожен с деньгами, у меня есть кое-какой капитал. Богатая тетушка завещала мне две тысячи фунтов. Что еще?