Крестная мамочка - Керри Адамс

Трубку домашнего телефона я держала в одной руке, мобильник взяла в другую.

— Привет, Билли, как у вас дела?

— Неплохо, я только хотела… Мне так жаль Хэлен…

— Да-да. — У меня срывался голос, в горле запершило. — Я поговорила бы с тобой, но… мне очень жаль…

— Ничего, неважно.

— Просто я сейчас говорю по другому телефону, но я могу…

— Конечно, позвони, когда освободишься. И еще… Тесса, ты знаешь, я…

— Знаю. Я тоже. Спасибо, что позвонила.

— За нас не беспокойся — то есть за нас с тобой. Все наладится. Позвони, ладно?

Я отключилась, перевела дыхание и с трудом поднесла второй телефон к уху:

— Прошу прощения. Так на чем мы остановились?

— На Маргерит.

Я вздохнула.

— Я знаю только одно: Хэлен просила меня не отдавать детей ее матери, если с ней самой что-нибудь случится. — Мне вспомнились слова Маргерит о желаниях Хэлен, о том, что со мной она была одним человеком, с матерью — другим. Вдобавок пыталась произвести на меня впечатление. Правда это или Маргерит манипулирует мной? — Тогда я ей поверила, но теперь даже не знаю, что сказать… Может быть, она преувеличивала?

— Вполне вероятно. Но наш последний разговор с Хэлен оставил у меня такое же впечатление.

— Правда?

— Она выразилась недвусмысленно.

На миг я испытала облегчение — пока меня не осенило:

— Когда это было?

— Пару месяцев назад, когда Хэлен вносила поправки в свое завещание…

— Какие?

— Ничего серьезного, просто родились близнецы, и это событие требовалось отразить в завещании. Мы встретились, она внесла несколько поправок. Предлагаю собраться после похорон и решить, как быть дальше.

— После похорон… — Я ужаснулась. — А я про них и не подумала.

— Боюсь, ими уже занимается Маргерит. Насколько мне известно, Маргерит организует похороны на кладбище Сент-Джонс, а потом поминки у себя дома.

— Хэлен хотела, чтобы ее кремировали, — возразила я.

— Вы точно знаете?

«Хочу, чтобы мой прах развеяли над Чайна-Бич…» А что ответила я? Что к тому времени, как мы с ней отдадим концы, Чайна-Бич будет напоминать Золотой берег, и она заявила, что любой пляж подойдет.

— Да! И я уже говорила об этом Маргерит.

— Тогда скажите еще раз. Она уже строит планы на тот момент, когда из полиции отдадут тело. Придется подождать, отчет о вскрытии пока не готов.

— О вскрытии?

— Так полагается.

— Хэлен не хотела бы… — Я оборвала себя на полуслове.

— В полиции сделают анализ крови на токсичные вещества, чтобы исключить версию о вождении в нетрезвом состоянии. Иначе страховку не получить. Ничего страшного.

— Она не пила, — заверила я. — В этом доме выпить любил Нейл.

— Знаю, но полиция должна установить истинную причину гибели.

— Несчастный случай, что же еще! На свете не найдется женщины, способной умышленно врезаться в дерево на скорости девяносто миль в час и убить себя и мужа!

Едва у меня вырвались эти слова, в ушах зазвучал голос Хэлен. Фразы из тщательно подобранных слов всплывали одна за другой.

«Делай что хочешь, только не отдавай мальчишек моей матери…»

«От тебя требуется только найти им счастливую семью…»

«Мой врач меня понимает…»

«Развод я не могу себе позволить…»

«Надо разобраться с Нейлом, и я это обязательно сделаю…»

«Обязательно сделаю…»

«Обязательно сделаю…»

Я бросила трубку, опрометью кинулась в спальню Хэлен, вытащила из мусорной корзины пакет с лекарствами, вывалила все упаковки и начала искать даты. Все эти лекарства ей прописывали снова и снова уже после того, как шов зажил и боль прошла. На мой взгляд, Хэлен принимала настоящую гремучую смесь. Упав на кровать, я уставилась на открытый шкаф. Джемпер я нашла на средней полке. «Считай, что он твой». Считай?! Зачем она оставила его на видном месте? Почему? Я перевела взгляд на пустые упаковки от лекарств. Значит, это она и есть? Вселенная, которая разворачивается, как положено?

Порой решающую роль в жизни играют самые неожиданные предметы. В моем случае это был безобидный желтый пластмассовый бак для памперсов. Няня повезла мальчишек на прогулку, а я осталась совсем одна в огромном доме Хэлен. Заняться было нечем, кроме как гадать, что случилось с ней на расстоянии сотен миль отсюда, на шоссе М4. У меня будто отключили звук. И изображение. Перевели в спящий режим. Я не замечала, что творится вокруг. Чтобы не сидеть в прострации, я поднялась в детскую. Там и увидела бак для памперсов. Я знала, что он переполнен, потому что уже заглядывала в него. Няня пыталась научить меня обращаться с этой штуковиной. Требовалось одновременно что-то крутить и что-то толкать, надеясь, что бак заглотит памперс вместе с его зловонным содержимым. Насколько трудно опорожнять такие баки? Я сорвала желтую пластмассовую крышку, и мне в нос ударила острая вонь. Если не ошибаюсь, бак должен работать как пресс, почему же из него лезут наружу мокрые и грязные памперсы? Я пыталась вращать его, но только сдвинула с места, потянув на себя. Минуту бак держался, потом вдруг поддался. Я пошатнулась, памперсы разлетелись по полу. Но вскрикнула я не от зловония и не от вида тошнотворного жидкого месива: в нем я увидела две миниатюрные бутылки из-под водки.

Пока я вертела в руках симпатичные бутылочки, меня посетило яркое и отчетливое, хотя и давнее воспоминание. Через несколько дней после моего шестнадцатилетия мы с родителями в кои веки отправились вместе отдыхать. В самолете стюардесса предложила мне напитки, и я храбро потребовала водку с тоником. Папа и бровью не повел, а я надувалась от гордости и чувствовала себя совсем взрослой. Мне подали точно такую же, как другим пассажирам, бутылочку «Смирнофф» и банку тоника. Вот его-то я и выпила, а бутылочку не тронула — рука не поднялась испортить такую красоту. Она по-прежнему хранится в доме у родителей, вместе с другими мелочами из моего детства и юности, в отдельной коробке. В то время я притворялась взрослой, что и делаю до сих пор.

Я перешагнула через памперсы и распахнула дверцы шкафа. Стопки тщательно отутюженных детских вещичек — слюнявчики, рубашечки, ползунки, комбинезончики. Я подсовывала ладони под стопки, пытаясь нащупать среди нежной мягкости что-нибудь твердое. Один раз на что-то наткнулась и поспешно отдернула руку. Мне понадобилось несколько минут, чтобы набраться смелости и снова сунуться в ту же стопку. Я медлила, задавая себе вопросы, ответы на которые не хотела знать. Но разве не этим я занимаюсь всю жизнь? Я вытащила из-под детских вещей пластмассовую коробку с двумя пустышками. В данном случае повезло. Но я знала наверняка: две пустые водочные бутылки означают, что где-то в доме припрятаны другие. И действительно, в коробке с новехонькой детской ванночкой обнаружилось еще несколько. Я принялась вываливать на пол содержимое полок и ящиков шкафа. Вместе с детской одеждой и принадлежностями на свет появлялись бутылки. Я отшвыривала их на коврики с персонажами Беатрис Поттер, пока не застыла, окруженная со всех сторон грязными памперсами и не менее грязными тайнами.