Любовь дикая и прекрасная - Бертрис Смолл

Она оказалась в очень трудном положении и не могла просить у своего юного сына защиты от короля.

Но молодой граф был вполне осведомлен о причинах размолвки родителей. И теперь, увидев, как король снова пытается заманить мать в ловушку, Джеми стал искать способ освободить Катриону, не выказав открытого неповиновения королю. И ему показалось, что он нашел, как это сделать.

Когда Джеми ворвался к ней в покои, то Кат, подняв на него глаза, даже вздрогнула.

— Боже мой, ты так похож на Патрика, — у нее даже голос перехватило. Сын опустился перед ней на колени и тихо сказал:

— Я знаю, как тебе помочь, мама! Знаю, как мы можем отделаться от короля и не навлечь при этом на Лесли его гнев! И комар носа не подточит!

Кат положила руку ему на плечо, и в ее взгляде юный Гленкерк увидел скорбь.

— Джеми, любимый мой, спасибо. Но я в ловушке, и я не посрамлю памяти твоего отца, погубив его семью… нашу семью. Король хочет заполучить меня к себе в любовницы, и у меня просто нет выхода. Я должна ему подчиниться.

— Нет! Послушай меня! Король не знает, что я проведал о его двуличии. И что, если этой зимой, когда поженимся мы с Беллой и Бесс с Генри, то всей толпой мы, молодожены, отправимся ко двору. А тебя оставим здесь довершать траур. И когда вернемся, то обнаружим, что ты исчезла. Осталась только записка… сообщающая, что в надежде справиться со своей скорбью ты уехала во Францию навестить наших кузенов Лесли, — А если, — подхватила Кат ему в тон, — сразу после твоего отъезда из Эдинбурга домой в доме Гленкерков появятся рабочие и примутся полностью его обновлять, то король и не заподозрит, что я не намереваюсь возвращаться. — Она захихикала. — А я тайно переведу этот дом на Беллу, а мою избушку, А-Куил, — на Бесс. И когда Джеми обнаружит, что птичка улетела, то он не сможет их конфисковать. Ты прав, сын мой! Если ты станешь изображать верного и любящего подданного, то Джеймс не осмелится тронуть ничего из того, что принадлежит Лесли. Он точил зуб на Ботвелла, на твоего отца и на меня. Но если король считает, что ты ни о чем не осведомлен, то он не сможет наказать тебя или твою семью. Гордость не позволит, да к тому же его очень заботит, чтобы англичане слышали о нем только хорошее. Старая королева так пока еще и не объявила его официально своим наследником, и она еще может предпочесть Арабеллу Стюарт, его кузину. Но, Джеми, тебе придется во всеуслышание осудить мое недостойное поведение. Даже Белла не должна знать о нашем заговоре.

Он ухмыльнулся.

— Да, мама. Ты и в самом деле бесчестная девица, но другой я тебе быть и не позволю! — А затем сын посерьезнел. — Тебе потребуются деньги. Я узнаю у Кира, каким образом лучше всего тайно их передать тебе.

— Не надо, Джеми, но спасибо, что подумал об этом.

Просто не было случая тебе об этом сказать, но я сама по себе очень богатая женщина. И не позволю, чтобы Кира перекачивали мои деньги в Европу.

— А куда ты отправишься? — спросил юный граф, зная в душе, какой получит ответ. Кат поглядела ему прямо в глаза.

— Что ж, Джеми, я поеду искать Ботвелла. Если Френсис все еще меня хочет, то я стану счастливейшей женщиной на свете.

— По-моему, тебе не следует бояться, что пограничный лорд от тебя откажется. Я слышал, его недавно изгнали из Франции за то, что он убил человека на дуэли.

Несчастный джентльмен поплатился за свои опрометчивые слова насчет некоей достойной шотландской леди, которая завладела помыслами Ботвелла.

— А где Френсис теперь? — спокойно спросила Кат.

— В Италии. Он попытался было пристроиться в Испании, но испанцы слишком религиозны, а двор у них весьма затхлый. Ты найдешь своего милого в Неаполе. Отправляйся к нему, мама, и будь счастлива!

Выходи за него замуж, как вам обоим всегда хотелось.

Гленкерк останется здесь, тоже твой, хотя не думаю, что ты испытаешь в нем нужду.

— А Френсис Энн?

— Побудет тут, пока вы твердо не устроитесь. Тогда пришлю ее к тебе.

— И Иана с Джейн тоже, — Тихо сказала она.

Джеймс Лесли засмеялся.

— Всегда это подозревал, но отец, слава Богу, — никогда!

Под веселым взглядом сына Кат зарделась.

— Ты меня поражаешь, Джеми. Откуда в тебе столько терпимости?

— Просто ты всегда была нам хорошей матерью. Просто, пока король не затащил тебя силой в постель, ты всегда была доброй и любящей женой отцу. Просто та же горячая кровь, что течет у тебя в жилах, мама, течет и в моих. Я видел, как смотрели на тебя другие мужчины, а когда был пажом у лорда Роутса, то кое-что и слышал.

Что бы тогда ни отняло у моего отца твою любовь, во всем я виню короля. Наверное, ты и сейчас мне об этом не расскажешь?

На мгновение графиня заколебалась, а потом сказала:

— Твой отец застал меня с королем. Он был возмущен и очень, очень огорчился. Король мог бы поберечь его гордость, но вместо этого принялся безжалостно расхваливать мои достоинства. Джеми увел отца в другую комнату. Там они несколько часов пили гленкеркское виски и разговаривали. А затем, когда оба сильно напились, то вернулись в мою спальню и…

На минуту Кат прервалась, и ее лицо побелело. Потом она тихо продолжила:

— Всю оставшуюся ночь, Джеми, твой отец вместе с королем насиловали меня по очереди. Несколько лет спустя я простила графа, но та ночь убила во мне любовь к нему. Я могла его понять и даже пожалеть, но убедить его в своей верности… — Она запнулась, не находя слов. — Он всегда был упрям, этот Патрик Лесли! Когда-то я его любила, Джеми, но наш брак всегда вызывал у меня сомнения. Полагаю, мы слишком походили друг на друга… В ту ночь я бежала к единственному другу — к лорду Ботвеллу. Я хотела выждать, обрести какой-то покой, поразмыслить. Но мы с Френсисом полюбили друг друга. Остальное ты знаешь. А Джеймса Стюарта я презираю! Он изображает из себя доброго короля-христианина, идеального мужа, любящего отца. Увы, он лицемер и величайший сладострастник!

— А я-то думал, что он на женщин не обращал внимания, а предпочитал мужчин, — сказал Джеми.

— Нет, это притворство, под которым он скрывает свои настоящие желания.

— Как же отец мог с тобой так поступить?! Если бы я знал, то сам бы убил его!

— Джеми! Джеми! Твой отец уже безмерно пострадал за эту ужасную жестокость. Он приехал из Гленкерка, горя желанием быть со мной, а вместо этого увидел, как его полуголую жену ласкает король. Что бы ты ощутил, если бы это оказалась твоя Белла? Нет! Виноват тут Джеймс! Твоего отца — да простит его Бог — уже нет.

Френсис — в Неаполитанском королевстве, и хоть мы и не осмеливаемся посылать весточки друг другу, но вскоре я отправлюсь к нему. Старая жизнь почти кончилась.

Однако теперь наши помыслы должны быть заняты твоей свадьбой с Изабеллой Гордон.

— Но тебе надо подготовить отъезд, мама.