Зов крови - Ульрике Швайкерт

Винсент медленно кивнул.

— Иви, девочка с серебряными волосами и белым волком… Нет, здесь ты такого тоже не найдешь. Леандро еще несколько недель назад убрал все интересные книги и спрятал их.

— Что? Ты уверен?

Алиса растерянно посмотрела на него, но прежде чем Винсент успел ответить, из-за стеллажа показался библиотекарь.

— Что вам здесь нужно? Я же сказал, что эти книги не предназначены для тебя.

— Хорошо, тогда на сегодня все, — примирительно произнес Винсент и повел Алису из библиотеки.

Леандро поспешил затворить за ними дверь. Они услышали, как он с грохотом закрыл ее на задвижку.

— Судя по тому, как это прозвучало, нам сюда некоторое время не стоит заглядывать, — сказал Лучиано, который ждал их снаружи.

Они вместе поплелись к большому двору и увидели возвращавшихся с ночной прогулки вампиров. Пара старцев ковыляла в свою комнату. Уже была пора отправляться в свои гробы.

Когда они приблизились к восьмиугольному залу, Винсент неожиданно остановился.

— Женщина! — воскликнул он.

— Ты с ума сошел! — крикнул Лучиано и рассмеялся. — Как человек может попасть в Золотой дом?

— Но я чувствую ее.

Алиса закрыла глаза и сконцентрировалась на следах вокруг. Она нашла что-то, что не подходило к запаху большого скопления вампиров. Нечто теплое и сладковатое.

— Я думаю, он прав, — пролепетала она и последовала за Винсентом в зал, где запах стал еще сильнее.

И тогда они увидели маленькую старую женщину, у ног которой прикорнули два серых волка.

— Тара, друидка! — в восхищении прошептал Винсент.

В этот момент с другой стороны зала появилась Иви. Она бросилась к старой женщине на шею.

— Тара! Мои чувства подсказали мне, что ты здесь, но я все равно не могу поверить.

Женщина обняла ее в ответ.

— Насколько плохо у него обстоят дела?

— Пойдем быстрее! Я проведу тебя к нему.

Она схватила старушку за руку и потащила ее за собой.

— Теперь все будет хорошо, — донеслась до них фраза Иви.

Алиса и Лучиано озадаченно посмотрели друг на друга.

Латона подняла голову от письма, которое лежало перед ней. Ей хватило одного взгляда на дядю, чтобы понять, в каком расположении духа он находится.

— Снова никаких новостей?

Он кивнул, бросился в кресло и вытянул ноги в грязных сапогах.

— Нет, и это уже вторая встреча, которая прошла для меня впустую.

— Они еще какое-то время будут осторожными, но потом все снова вернется на круги своя, — попыталась успокоить дядю Латона.

— И когда же наступит это «скоро»? Ты забыла, что у вампиров другое измерение времени? У них бесконечно много времени, а у нас нет! Для человека оно утекает сквозь пальцы, как песок. Кардинал вне себя. Он боится, что его планы могут сорваться.

— Какое мне дело до планов кардинала! — резко отмахнулась Латона.

Кармело накинулся на нее, грубо схватив за руки.

— Какое тебе дело? Но это должно волновать тебя, ведь если кардинал потеряет самообладание, он может сделать какую-нибудь глупость, и тогда мы потеряем нечто большее, чем просто пару мешочков с деньгами!

Латона вырвалась из его хватки.

— И что это может быть?

Но Кармело успел овладеть собой и только пожал плечами.

— Кто знает.

Однако у нее было подозрение, что он очень хорошо представлял себе, что это могло быть.

— Возможно, нам стоит довольствоваться тем, что у нас уже есть, и отправиться на новые места, — предложила она. — Кто сказал, что мы не сумеем продолжить это дело и благодаря опыту получать доход где-нибудь в другом месте?

— И куда же ты надумала податься? — спросил Кармело, подойдя к окну и повернувшись к ней спиной.

— Париж или Лондон? Я бы с удовольствием вернулась в Лондон или познакомилась с Парижем. И я готова поспорить, что мы и там сможем найти себе занятие.

Он долго молчал, потом зажег трубку, и скоро маленькая комната наполнилась дымом.

— Вероятно, ты права. Я дождусь следующей встречи этих людей в масках. Если у кардинала снова не будет поручения для меня, то мы на следующее же утро покинем Рим.

— А если будет?

— Тогда мы выполним заказ, доставим кардиналу его долгожданный рубин, наполним кассу в последний раз и уедем отсюда.

Пий IX отбросил толстое пуховое одеяло и свесил ноги с кровати. Не найдя тапок, он пошел к окну босиком и отодвинул в сторону тяжелые шторы. Ему снова не спалось. И он уже не мог вспомнить, сколько ночей это продолжалось. Но вместо изнуренности и усталости Папа испытывал подъем и чувствовал себя так хорошо, как никогда раньше. Однако именно это и беспокоило его. Было ли это нормально? Ведь он старый человек! Возможно, на него снизошла особая Божья милость, дабы он, как представитель Господа на земле, мог совершить еще что-то такое, для чего ему потребуются все его человеческие силы?

Из-за облака вышла луна, и красные рубины на его шее полыхнули огнем. Пий IX провел пальцами по идеально отшлифованным камням и снова почувствовал, как в нем поднялась тошнота. Быстрым движением он снял ожерелье через голову и положил его на столик под окном. Затем он провел ладонью по коже на затылке и груди. Появилось ощущение, будто он избавился от неимоверного груза.

Папа посмотрел на ночной сад. Он подумал о короле и его планах придать Риму совершенно новое лицо, соответствующее времени. Пий не возражал против современного и уж тем более не был врагом прогресса. Разве не он потребовал, чтобы Рим присоединился к железнодорожной сети, и заявил о необходимости вокзала? У Пия IX даже был собственный поезд с вагоном, раскрашенный в бело-золотые тона! Разве не он лично ходил на освящение новых стальных мостов для поездов через Тибр и беседовал о новых технических новинках с британским министром промышленности? Но то, что задумал король, было кощунством! Грехом по отношению к Древнему Риму! Ведь он планировал не только проложить новые широкие улицы, строительство которых, словно железный ураган, пронесется через старые кварталы. Он еще хотел построить в свою честь монумент, который должен затмить все предыдущие. Папа не имел ничего против памятника и небольшого прославления себя, но этот монумент в честь Витторио Эммануэле должен вырасти перед Капитолийским холмом. В итоге старый центр Рима будет стерт не только с лица земли, но и из памяти римлян, которым придется почитать лишь нового короля и его власть!

Несмотря на гнев, Папа почувствовал, как на него начала накатывать усталость. Пий IX зевнул и пошел снова в кровать. Едва его голова коснулась подушек, как он тут же заснул и больше не шевелился, пока не наступило утро и камердинер не отодвинул шторы, впустив в комнаты святейшего отца поток солнечного света.