Американский таблоид - Джеймс Эллрой

— Историю учить надо. Это Юлий Цезарь убил Иисуса.

Санто-младший сказал:

— Со стариком Джо Кеннеди разговаривать можно. Это Бобби у них — паршивая овца. Если Джека выберут, Джо кое-что ему непременно объяснит.

Джонни Росселли заметил:

— Эдгар Гувер ненавидит Бобби. И знает, что мафию ему не победить. Если пацана изберут, то рулить будут не такие горячие головы, как Бобби.

Мафиози сидели, развалившись в шезлонгах, на причале для моторок. Пит подливал им напитки и слушал их болтовню.

Хоффа орал:

— Гребаный Иисус превратил рыбу в хлеб — а я только что этого не сделал. Я потратил на праймериз шестьсот штук и подкупил каждого гребаного копа и члена городского совета, каждого гребаного мэра, заседателя большого жюри, окружного прокурора, сенатора, судью и следователя — каждого, кто только согласился взять. Я, бля, как Иисус, который пытается разверзнуть Красное море, но пока добрался только до пляжного мотеля.

Рескинд сказал:

— Джимми, успокойся. Пойди вон, закажи себе минетик и расслабься. Я знаю отличных местных умелиц, они будут просто счастливы обслужить такого известного чувака, как ты.

Росселли сказал:

— Если Джека изберут, Бобби быстро прижухнет. Держу пари, он будет баллотироваться на пост губернатора Массачусетса и отныне станет досаждать Рэймонду Патриарке и бостонским.

Санто-младший возразил:

— Этого не случится. Старый Джо и Рэймонд — давние союзники. И когда дойдет до дела, решающее слово будет за Джо, а не за Джеком или Бобби.

Хоффа сказал:

— Больше всего меня напрягает-то, что приходится все время уворачиваться от большого, бля, жюри. Мой адвокат говорит: мол, дело Долины мне, скорее всего, не выиграть и к концу года мне грозят приговоры. Так что не надо тут делать из Джозефа Кеннеди Иисуса, которому Бог вручил десять заповедей на горе, бля, Везувий.

Рескинд возразил:

— Санто дело сказал.

Росселли поправил:

— Это было на горе Арарат, если что. А Везувий вообще в Йеллоустонском парке.

Хоффа — снова за свое:

— Вы еще не знаете Джека Кеннеди. Гребаный Кемпер Бойд убедил вас, что он клевый парень и вообще ярый противник Кастро, а на самом деле он — «розовый», попустительствует комми и любит ниггеров, и вообще пидор, который маскируется под бабника.

Палубу лизали пенные языки волн. Метрах в пятидесяти слышались четкие выкрики команд — это Локхарт занимался с новобранцами строевой подготовкой.

Рескинд сказал:

— А я бы согласился на небольшой минетик.

Росселли ехидно спросил:

— Сколько тебе их уже сделали, Хеш?

Рескнид ответил:

— Да тысяч семнадцать или в районе этого будет.

Санто-младший возразил:

— Да ну нахрен. Я думаю, тыщ восемь всего. Если бы больше, то у тебя бы не оставалось времени делать деньги.

Зазвонил телефон на палубе. Пит качнулся назад вместе с шезлонгом и схватил трубку.

— Бондюран слушает.

— Рад, что это ты, но вас, солдат, что — здороваться не учат?

Джек Руби — никакой ошибки.

Пит закрыл рукой динамик трубки:

— Чего тебе? Я же просил — звонить только в тех случаях, когда это важно.

— Чего мне? Объявился тот полоумный федерал. Он вчера звонил мне, и я навешал ему лапши на уши.

— Чего ему было надо?

— Предложил мне четыре штуки, чтоб я слетал на озеро Дженива, в какие-то дебри Висконсина, и выяснил там расположение комнат в доме Джулиуса Шиффрина. Кажется, это тоже как-то связано с вонючим пенсионным фондом…

— Скажешь ему, что согласен. Назначь ему встречу через трое суток в каком-нибудь тихом месте и перезвони мне.

Руби сглотнул и замялся. Пит положил трубку и захрустел суставами пальцев — всех десяти.

Чертов телефон снова зазвонил…

Пит схватил трубку:

— Джек, чего тебе еще?

Мужской голос ответил:

— Это не Джек. Это некий мистер Джианкана, который разыскивает некоего мистера Хоффу, а маленькая птичка сказала мне, что он там, у вас.

Пит помахал трубкой.

— Это тебя, Джимми. Мо.

Хоффа рыгнул:

— Эго самое, включи-ка эту хрень, как ее, громкоговоритель, а? Нам с Мо нечего от вас скрывать.

Из динамика громко донеслось:

— Твои парни из Западной Вирджинии замесили моего человечка, Ленни Сэндса, Джимми. Если еще раз повторится нечто подобное, я заставлю тебя извиниться при всех. Совет: забей-ка ты на политику и подумай лучше о том, как не загреметь в тюрягу.

Джианкана бросил трубку. От этого звука задрожали доски на палубе. Хеши, Джонни и Санто мигом побледнели, как полотно.

Хоффа разразился ругательствами. Спугнутые птицы сорвались с деревьев и улетели прочь.

Дорога разделяла два огороженных пастбища. Луна закрылась облаками — видимость упала практически до нуля.

Литтел остановил машину и упаковал деньги в бумажный пакет. Было десять часов шесть минут вечера — Руби задерживался.

Литтел выключил фары. Облачка понемногу рассеялись. Луна осветила огромную фигуру, которая быстро двигалась к его автомобилю.

Разлетелось на тысячу осколков лобовое стекло. Приборная панель рухнула ему на колени. Железный прут расколол рулевое колесо и выдрал с мясом коробку передач.

Огромные руки выдернули его из машины — прямо через капот. Осколки стекла прорезали ему щеки и набились в рот.

Те же руки швырнули его в придорожную канаву. Они же рывком подняли его оттуда и крепко привязали к опутанной колючей проволокой изгороди.

Он беспомощно повис. Стальные иголки впились в одежду и пригвоздили его к забору.

Чудовище рвануло его кобуру. Чудовище ударило его — раз, другой, третий. Забор покачнулся. Изогнутые стальные колючки пропороли его спину до кости. Он стал харкать кровью, выплюнув осколки стекла и здоровенную деталь украшения капота его «шеви».

Он почувствовал запах бензина. Машина взлетела на воздух. Жар от взрыва начисто спалил его волосы.

Забор рухнул. Он поднял глаза и увидел горящее облако.