Драконы космического флота - Татьяна Михаль

Проходят третьи галактические сутки, и я уже о Мартине знаю всё. Как и он обо мне. А что ещё нам делать, кроме как не говорить? Хоть какое-то отвлечение от неизвестности, которая пугает и тревожит сильнее любой опасности. Правду говорят, что неизвестность хуже самой смерти. В самое яблочко.

Я знаю, что Мартин ещё не встретил свою пару и у него срок исхода «Дара жизни» наступит через три года. Надежда у дракона ещё тлеет, что он найдёт её, но уже слабо ему верится. Правда, мой и адмирала случай взбодрил Мартина и у него есть мысли полететь на Землю. Если, конечно, драконы вступят в альянс.

Думаю, что вступят.

Я обещаю Мартину, что в любом случае помогу ему попасть на Землю и попутешествовать по моей планете, если вдруг вступление в ЗС затянется или сорвётся.

Главное, нам бы выбраться…

Мартин рассказывает об их планете «Дил-Ган». Он, как и мой Рикард говорит о ней с мечтательной улыбкой и так вдохновенно, будто о любимой женщине рассказывает.

«Рик, ну где же ты, любимый? Я так сильно тебя жду… И так сильно по тебе скучаю…»

⅏

Это случилось, когда мы все трое спали.

Корабль встряхивает настолько сильно, что я во сне умудряюсь больно прикусить язык. Зато быстро просыпаюсь и спрашиваю дракона:

— Что это?

Мартин реагирует мгновенно.

Вскакивает, прихрамывает, но уверенными и скупыми движениями вытаскивает из шкафа костюмы для выхода в космос и скафандр.

— Возможно, идёт атака. Давай наденем защиту. На всякий случай.

Мартин сначала помогает мне вставиться в этот непомерно гигантский костюм. Скафандр дико неудобный. Моя голова в нём, как в огромном аквариуме. Он настраивает динамики и связь между нами.

Потом Мартин ловко засовывает и Закра в костюм, даже натягивает на него скафандр. Рукава и гачи болтаются, тело и лапы рвана размещены где-то по середине костюма. Скафандр закреплён и рван шипит, елозит в костюме и разражёно что-то порыкивает.

Затем сам дракон одевается. Он приматывает штанину костюма рвана к своей здоровой ноге, к щиколотке. И вовремя.

Корабль вновь встряхивает. Слышны уже сильные хлопки, скрежет металла. А после совершенно неожиданно пропадает гравитация.

Нас резко впечатывает в потолок. И очень больно.

— Это точно взрыв, — говорит со стоном Мартин.

Каюта начинает сильно дрожать.

— Что это? — спрашиваю с лёгкой паникой в голосе.

Мартин притягивает меня к себе, прижимает всем телом к поверхности и говорит:

— Взрывная волна. Она распространяется сквозь металлические стены и потолки. Какая-то часть корабля, должно быть, взлетела на воздух.

Боже…

Мне становится просто дико-дико страшно.

Мартин стискивает меня в крепких-крепких объятиях, что, кажется, вот-вот расплющит меня. Хочу уже сказать ему, чтобы ослабил хватку, как вдруг происходит тотальный Армагеддон и мне становится понятно, зачем он так крепко держит меня. И если бы не Мартин… В общем, думаю, понятно.

Взрывная волна иной раз страшнее самого взрыва.

Нашу каюту просто разносит. В стене появляется разрыв более чем в два метра.

Меня с Мартином и рвана, которого дракон заранее примотал к себе «выплёвывает» наружу – в открытый космос.

Обычно в таких ситуациях люди и нелюди дико орут. Но у меня срабатывает иной инстинкт – пропадает всякий голос. Я открываю рот в беззвучном крике, и раздаётся лишь жалкое беспомощное хрипение.

Зато по связи скафандра слышу оглушающий рёв Закра.

— Ари, ты как? — тяжело дыша, спрашивает Мартин.

— Ннн… не зззнаю… — выдыхаю, заикаясь.

Нас уносит в космос. Далеко уносит.

— Кислорода хватит максимум на час, — сообщает дракон. — Постарайся делать неглубокие вдохи, хорошо? Я вижу наши корабли. Нас вытащат, Ари. Слышишь?

Я что-то невразумительное мычу.

Спасти нас надо ещё умудриться. Пока до нас долетит спасательная капсула, мы будем уже далеко…

Закрываю глаза и сама вцепляюсь в Мартина. Если уж и умирать, то хоть не одной. Как бы эгоистично это не звучало. Вот уж не думала, что моя смерть – это смерть от удушья. Кажется, это очень больно. Лучше, если начну задыхаться, сразу снять скафандр – смерть тогда будет мгновенной.

На этих безрадостных мыслях на нас падает что-то упругое.

— Это сеть для взятия астероидных образцов, — вдруг очень устало произносит Мартин. — Ари, всё кончилось. Мы сейчас будем на нашем корабле.

Мне бы обрадоваться, что-то сказать, закричать, но меня сковало что-то изнутри, будто цементов кто-то залил. Какое-то равнодушие разлилось. Я лишь смотрю на удаляющийся от нас корабль селтов и вижу, что от него ничего не осталось, кроме раскалённой массы железа, пропадающей в пространстве газового облака. Там остались не только проклятые селты, но и соуты и кассы. Они погибли. Быть может, они погибли ещё раньше. Я не знаю. Я уже ничего не знаю. Я просто устала. Как же я устала…

⅏

⸎ АРИАННА ⸎

У меня всё отмирает, тугой узел развязывается и душа птицей бьётся в груди, когда вижу своего адмирала, своего дракона, своего любимого мужчину.

Вижу его осунувшееся и побледневшее лицо, покрытое чешуйками. Его взгляд – горячечный, усталый и какой-то одержимый. Его волосы… Боже… Его роскошные волосы цвета каштана теперь покрыты сединой! Словно кто-то взял кисть и серебряной краской щедро облил голову моего Рикарада.

У меня перехватывает дыхание, пульс гулкими, тугими и сильными ударами колотит в груди, в горле, в висках и везде сразу, затмевая сознание, и я не могу из себя выдавить ни слова.

Он сам с меня снимает селтовский костюм и скафандр. Я вижу, как дрожат его руки. Как бешено изучает меня его потемневший взгляд.

Меня саму колотит, бьёт сильная дрожь.

Сознание отмечает у меня шок и откат. Но мысль быстро улетучивается.

Я слышу, как вокруг меня разливается неясный шум. Не сразу понимаю, что за звук исходит, откуда или от кого. Какой-то скулёж, вой… А потом понимаю, что это я вою. И слёзы льются как никогда в жизни. Чёртов водопад слёз обрушивается на моего адмирала.

Я вжимаюсь в него с таким диким отчаянием, будто пытаюсь врасти в него, влезть ему под кожу и навсегда остаться с ним, чтобы ни на шаг, ни на вдох от него…

— Ари… — его шёпот хриплый, наждачный, но для меня он звучит как райская музыка. — Любимая…

— Как же ты… долго… — реву во всю силу лёгких. И не могу остановиться. Никак не могу.

И Рик уносит меня от всех любопытных, сочувствующих глаз. Уносит и укладывает меня в кровать, как маленькую. Ложится рядом и обнимает, укрывая своим телом. Держит меня крепко, целует мои волосы, гладит меня, ловит губами мои слёзы, кажется, и сам плачет…