Девичья башня - Самид Агаев

– В чем дело? – спросила Лада, обнажив кинжал.

– Выходите, ханум, – услышала она, – у нас большие неприятности. Мы в руках пиратов.

– Идите к черту, – ответила Лада, – я заплатила за проезд. Выйду только в Баку.

От сильного удара отлетела щеколда, и в каюту заглянул свирепого вида человек с мечом в руке.

– Выходите, ханум, – хрипло бросил он, – а то хуже будет.

Лада подчинилась. Накинув шаль, она вышла на палубу и увидела с десяток вооруженных до зубов людей. Гребцы перегружали товар на пристыковавшееся пиратское судно. Капитан, наблюдая за все этим, рвал на себе волосы.

– Что я скажу владельцу товара! Второй случай за месяц!

На палубе было довольно светло от множества факелов, горящих в руках пиратов.

– Кто она? – спросил главарь пиратов у капитана.

– Откуда я знаю, пассажирка. Будь я проклят. Зарекался же брать пассажиров. Вспомнил! – воскликнул он, – Вспомнил, кого она мне напоминает. Того человека, которого я вез месяц назад. И попал в руки пиратов. Та же ситуация. Как же я сразу не догадался.

Главарь пиратов сказал.

– Подойдите поближе, ханум, нам надо обсудить цену вашего выкупа.

Лада повиновалась. Под шалью она прятала руку, сжимавшую кинжал, готовясь вонзить его в первого, кто протянет к ней руку.

– Эй, вы, с факелами, посвятите, – сказал пират.

Он долго вглядывался в ее лицо, затем низко поклонился и сказал:

– Хвала Всевышнему, государыня, вы вернулись!

* * *

– Как вы себя чувствуете? – спросил Егор у моллы Панаха, когда они наутро подъезжали к Баку.

– Меня мучает совесть, – признался молла.

– Вообще-то я имел в виду ваше физическое состояние, голова не болит?

– Нет, все хорошо, спасибо.

– Странно, и у меня не болит, хотя выпили мы немало. Вы даже заснули у колодца, я потом перенес вас в дом.

– Прошу вас, не рассказывайте никому об этом, – попросил молла и добавил, – у нас здесь хороший воздух, морской. Если спать на чистом воздухе, голова никогда не будет болеть.

– Возможно, – согласился Егор, придерживая коня на перекрестке, – куда теперь?

– Налево, – ответил молла, – а ваш друг сдержит слово?

– А что он вам пообещал? – спросил Егор.

– Как, – испугался Панах, – разве вы не помните? Я про девушку, о его обещании отдать мне ее в жены.

– Ах, это. Конечно, сдержит. Почему у вас зародилось сомнение. Разве Али дал вам повод?

– Нет, что вы. Но мы все были пьяны. Чего не пообещаешь, будучи навеселе.

– Это не про него сказано, – заверил Егор, – хоть вы правильно подметили. Возможно, трезвый он не согласился бы отдать Сару. Но, коли, согласился, от своего слова не откажется. Слово, как говориться не воробей, вылетит, не поймаешь. Эти стены впереди – Баку?

– Верно, только, как вы появитесь в городе? Вас же могут схватить, не лучше было бы остаться за городом. В моем доме, пока все прояснится.

– Все предельно просто, – ответил Егор, – само собой ничего не сделается, устраниться от проблемы, не всегда лучшее решение.

– Позвольте мне высказать некоторое соображение, – сказал Панах, – собственно, эта мысль принадлежит вам. Вы ее выдали вчера, правда, в иной форме. В самом деле, как только я женюсь на Саре, мирза Джамал, кто бы он ни был, какой бы пост ни занимал его дядя, потеряет моральное право преследовать эту девушку. Есть законы мусульманские, не светские. Противостоять Корану никто не в силах. Что вы скажете на это?

– Я думаю, что вы знаете, о чем говорите. В таком случае, дождемся сегодня Али и сделаем брачную запись – кэбин. Пусть моя жена побудет еще сегодня у вас. А я поеду к себе домой и проверю, нет ли там засады.

– Может быть, не стоит рисковать?

– Не беспокойтесь, я буду осторожен. Мне бы только сбрить бороду и сменить одежду. Эта примелькалась. Кажется, впереди караван-сарай. Я сойду там, а вы поезжайте вперед и лошадь мою возьмите. Здесь уже недалеко. Я доберусь пешком.

Возле караван-сарая Егор спешился и отдал поводья Панаху.

– До встречи, – сказал он и вошел в ворота.

Караван-сарай оказался почти пуст. То есть персонал наличествовал, но постояльцев было мало. Мальчик, выбежавший, чтобы принять поводья, как-то пренебрежительно удивился пешему клиенту. Егор, не обращая внимания на его гримасы, спросил лучшую комнату и брадобрея. Пренебрежение с лица работника сошло, осталось лишь удивление.

– Оплата номеров производится вперед, – заявил он.

Егор бросил ему серебряный дирхам и вошел в здание караван-сарая. Слуга привел его в угловую комнату с небольшим окном.

– Это что же, лучшее, что у вас есть? – спросил Егор. – А что на втором этаже?

– Там сейчас технический этаж, вещи постояльцев храним.

– Что же вы так, расширятся надо.

– С чего расширяться, клиентов нет. Кругом татары, торговые пути стали опасны для жизни и здоровья.

– Ладно, позови хозяина.

– Его нет, он в Баку уехал, еще утром. Я за него.

– Ну, если ты за него, тогда найди мне брадобрея и торговца одеждой.

– Брадобрея нет, а торговец одеждой есть, вторую неделю живет со своим барахлом, задолжал уже, – ухмыльнулся паренек, ему было лет двенадцать, – сейчас позову, – он пошел к выходу, Егор остановил его в дверях.

– А хна найдется? – спросил он.

– Хна найдется.

Через короткое время он вернулся, в руках держал бритвенный тазик, зеркало, кувшин с водой и бритву. Брикет зеленоватой хны он достал из кармана. Из-за него выглядывал человек с большим мешком на спине.

– Это что? – спросил Егор.

– Я могу тебя побрить, – заявил паренек.

– Оставь тазик и хну. Остальное можешь унести. Я не могу довериться твоей бритве.

– Ладно, – сказал слуга, – вот, торговец платьем.

Человек выступил вперед и вывалил содержимое мешка на лежанку.

– Нового нет? – спросил Егор.

– Нет, господин, я торгую поддержанным платьем.

– Что же, делать нечего, – сказал Егор, – я возьму это, это и вот это.

Егор выбрал себе широкий плащ из черной шерсти, синие атласные шаровары и войлочную шапку. Оплатил, после этого, закрыв за ними дверь, выкрасил бороду хной, выждал положенное время, смыл краску, переоделся и вышел во двор.

– Теперь, тебя никто не узнает, – сказал проницательный работник.

– Придержи язык, – сказал ему Егор, – слишком ты развязен.