Ночной огонь - Кэтрин Коултер

— Любимая, — сказал он, поспешно хватая одеяло, чтобы прикрыть ее наготу, — ты в безопасности, не бойся, все будет хорошо. Давай выбираться отсюда.

Ариель подняла горящие глаза:

— Берк? — тоненько, еле слышно пролепетала она.

Берк поднял жену на руки.

— Ты со мной, любимая.

— Я знала, что ты придешь, знала.

— Да, я пришел. И теперь все будет хорошо. Берк устремился в полный дыма коридор и, проходя мимо старухи, нагнулся. Она была мертва.

С сожалением покачав головой при мысли о разыгравшейся трагедии, Берн поцеловал жену и крепко прижал к себе.

— Я была сильной, Берк. Я была сильной.

Лондон, Англия.

Сентябрь 1814 года

— Благодарение Богу, все кончено.

Берк заговорщически подмигнул Найту, который только что вытер лоб необыкновенно красивым платком.

— Но это же не ты стоял у алтаря, Найт. Почему же ты потеешь, как свинья при виде ножа мясника? Чувствуешь себя лисой, за которой гонятся по пятам собаки?

Найт оскорбление поморщился:

— Меня чертовски напугало общее благодушное настроение. Брак — самое худшее, что может случиться с мужчиной, конец и гибель, и что же? Только взгляни на Перси. Парень идет на дно с идиотской ухмылкой на физиономии. Достаточно, чтобы заставить мужчину потерять всякую надежду.

— Твоя очередь придет, вот увидишь. Еще захочешь, чтобы она настала.

— Ну уж нет, меня не приручишь, как мерзкого кота тетушки Салли. Душа замирает при одной мысли о чем-то подобном. По крайней мере ты, Берк, можешь быть доволен. Ленни и девочки больше не лежат тяжким бременем на твоих плечах.

— Мне будет не хватать Вирджин и Поппет, — признался Берк, и тут же с некоторым удивлением взглянул на друга:

— По правде говоря, я буду даже скучать по Ленни.

— Где твоя прелестная жена?

Берк уже сам спрашивал себя об этом.

— По-моему, наверху, с новобрачной, — неуверенно пробормотал он, хотя почти не спускал глаз с Ариель с той ужасной ночи три недели назад. При одной мысли об атом кровь по-прежнему холодела в жилах. Перед глазами все еще мелькали оранжевые отблески пламени, и крыша снова и снова проваливалась со страшным треском, когда Берк уносился прочь, прижимая к груди драгоценную ношу. Он по-прежнему видел бледное лицо жены, полные боли глаза. Берк не задавал ей вопросов. Просто не отпускал от себя, молча ухаживая за ней, перевязывая царапины, накладывая мазь, и хотя мельком, как о чем-то незначительном, как-то спросил себя, успел ли изнасиловать ее Этьен перед тем, как Доркас вонзила нож ему в спину, это его не мучило. Может, именно поэтому Доркас и прикончила его.

Берк не подумал спрашивать ее. Все это не имеет значения. Главное, Ариель жива и в безопасности, хотя отнюдь не усилиями Берка, ее так называемого защитника.

И она в самом деле оказалась сильной. И повторяла ему это снова и снова той ночью, когда он мыл ее и осторожно смазывал кремом бесчисленные рубцы.

— Хочешь попробовать пунша с шампанским? Берк усилием воли заставил себя вернуться к настоящему и покачал головой:

— Сначала отыщу Ариель. Если она у Ленни, та, возможно, Довела ее до потери сознания своей болтовней. — Взгляни на беднягу Перси. Кажется, у него "а чердаке вообще ничего не осталось, кроме пыли. Вот что делает с мужчиной брак. Мозги перестают работать. Возьми хотя бы себя Берк. Ни о чем не в состоянии думать, кроме Ариель.

— Но это совсем не так уж плохо, Найт, — весело заметил Берк. — Наоборот, довольно приятное чувство.

«И ужасающее, — хотелось ему добавить, — и мучительное, особенно когда один не оправдал надежд другого, и другой из-за этого попал в беду и едва не погиб».

— Я могу получить все наслаждение в мире от своей любовницы. Кстати, Лора скучает о тебе. Она сама говорила.

— Очень мило с ее стороны, — рассеянно ответил . Берк, и Найт лишь печально покачал головой:

— Она призналась, что я гораздо лучший любовник.

— Замечательно, — согласился Берк.

Найт расхохотался, хлопнул друга по спине и направился к Перси, окруженному приятелями и только что осушившему пятый стакан пунша. Берк предложил, чтобы девочки пожили в Рейвнсуорт Эбби на время свадебного путешествия Перси и Ленни, но Коринна настояла, чтобы племянницы остались у нее.

Берк подумал, что, возможно, стоит тоже увезти Ариель в свадебное путешествие, подальше от ужасных воспоминаний и закопченных руин Рендел-холла, Эвана Годдиса и всего, что так долго угнетало ее.

Прошло почти три недели, прежде чем рубцы и синяки исчезли, а тело зажило. Ариель не хотела, чтобы Берк видел ее, а он не настаивал. Только две ночи назад он впервые увидел се обнаженной в ванне.

Ариель была такой нежной и изящной, что Берку смертельно захотелось коснуться ее, войти, погрузиться глубоко и до конца, прижать к себе. Но он не шевельнулся. Тело, возможно, исцелилось, но разум и душа?

Берк не был в этом уверен. Кроме того, он понял, что смертельно боится. Боится, что может поторопить ее, обидеть и причинить боль.

Берк вздохнул и направился к лестнице. Он настолько глубоко задумался, что не сразу услышал тихий голос жены:

— Здравствуй, Берк. Берк широко улыбнулся.

— У тебя, наверное, уже уши онемели от болтовни Ленни.

— Нет, но она ужасно взволнованна. Ариель спустилась с лестницы и взяла его под руку.

Он пристально всматривался в лицо жены, ища следов боли, усталости, напряжения.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да.

Она постоянно отвечала этим коротким словом, и Берк никак не мог понять, действительно ли Ариель говорит правду.

«Чего же ты ожидал?» — молча спрашивал он себя.

Ведь он не был откровенен с ней в своих мыслях и чувствах, почему же Ариель должна с ним делиться?

— Мне хотелось бы выпить немного пунша с шампанским, — призналась Ариель.

— По-моему, Ленни немного перепила, и сейчас ей море по колено.

— Подозреваю, что Перси не в лучшем состоянии. Ариель хихикнула и осторожно коснулась его щеки кончиками пальцев. Берк не задумываясь наклонился и поцеловал ее. Ариель мгновенно застыла.

— Берк…

Он снова поцеловал ее, едва касаясь губ губами, чтобы Ариель не показалось, что он принуждает ее, Но поцелуй все равно подучился властным. Он знал это и не пытался пересилить себя, гадая лишь, не слишком ли она встревожится.

— Не нужно смотреть так подозрительно, — шепнул он, нежно погладив ее по лицу. — Это всего-навсего поцелуй. От твоего мужа. Того человека, который невероятно тобой гордится. Парня, считающего, будто ты настолько великолепна, что ему хочется кричать об этом на весь мир.