Хозяин Вороньего мыса - Кэтрин Коултер

Я думаю, она убила его еще и потому, что появился Клив.

– Я спасла Ларен от насилия. Ты должен признать это, я спасла ее…

– Да, конечно, – подтвердил Меррик, – но вряд ли тебе стоит похваляться этим, Сарла. Истина открылась. Я хочу знать, почему ты покушалась на жизнь Клива.

– Ответь ему, Сарла, – послышался негромкий, полный боли голос раненого. – Скажи ему всю правду, иначе это сделаю я.

– О, Клив, ты снова с нами. – Ларен вновь кинулась к постели, нагнулась к больному, заслоняя его своим телом. Меррик отметил, что Ларен встала как раз между Кливом и Сарлой.

– Молчи, глупец. Ты лжешь, ты не посмеешь ничего сказать.

– Отойди, Ларен, – тихо попросил Клив. – Она не попытается вновь напасть на меня. Меррик, Сарла носит в чреве мое дитя, мы собирались пожениться, когда ты вернешься, да только вместе с тобой приехал и Халлад. Он поглядел на добрую, кроткую Сарлу и пожелал ее, и тогда она решила выйти замуж за него, а не за меня, ведь Халлад могуществен и , богат, он дал бы ей власть, драгоценные украшения, рабов. Что я! Ничто, во всяком случае, в ее глазах. Она надеялась, что Халлад поверит, будто дитя родилось от него. Я обещал ей, что не выдам, клялся, что всегда буду любить ее, но сказал, что не уступлю своего ребенка другому, не допущу, чтобы он воспитал его как собственного сына. Тогда она ударила меня камнем. – Клив смотрел на Сарлу не отрываясь. – Знаешь, Сарла, ты лишилась своей прелести. Это странно, но ты была так мила своей кротостью, своей застенчивостью, а теперь вот перед всеми обнаружила свою душу. Я помню, как ты провозгласила перед всеми, что Эрика убила ты, и тогда никто не поверил тебе – так ведь? Все думали, что ты заступаешься за меня и за Ларен.

Меррик глядел на Сарлу, на женщину, с которой он так сдружился в последние годы, он мог бы поклясться перед лицом богов, что жена его брата невинна, честна и добра. Совсем тихо он спросил:

– Деглина тоже убила ты?

– Я больше ничего не скажу, – буркнула Сарла.

– Я все ломал себе голову, – продолжал Меррик. – Как Деглину удалось освободиться от веревки и почему он не пытался бежать? Откуда взялся нож? Кузнец решил, что нож оставил у него в хижине кто-нибудь из воинов для починки, но никто не признал его своим. Это ты принесла нож, и ты зарезала Деглина. Ты не собиралась рисковать, да, Сарла?

Сарла выпрямилась во весь рост и громким, горделивым голосом объявила Меррику:

– Я хочу вернуться к родителям. Я собираюсь вскоре покинуть эту усадьбу. Этот негодяй лжет Ненависть к Халладу ослепила его. Да он жалок, посмотрите только на его шрам! Неужели найдется женщина, которая могла бы полюбить такого урода, к тому же человека, только что освободившегося от рабства? Каждое его слово ложь. Я отвергла Клива, и он пытается меня оклеветать. Я хочу уехать, Меррик.

Клив с трудом приподнялся на локтях:

– Сперва ты родишь моего ребенка, только потом я позволю тебе уехать. Ты согласен, Меррик?

– Это не твой ребенок! – крикнула она в лицо Кливу. – Это сын Эрика! Если родится мальчик, он унаследует Мальверн.

Клив покачал головой:

– Извини, Сарла, но ребенок мой. Я могу поклясться, что у тебя были месячные уже после того, как Эрик умер.

– Ты лжешь!

– Он говорит правду, – произнес Меррик. Он склонил голову и надолго умолк. Наконец он сказал:

– Я рад, что ты остался в живых, Клив. Все это слишком страшно.

Прошло два дня после зимнего солнцестояния. За окнами бушевала метель, в доме было тепло, воздух сгустился от дыма, от запаха поджаривающейся дичи и вони двух коз и двух коров, обитавших под одной крышей с людьми. Слава богам, лошади, по крайней мере, остались в конюшне, у доверху набитых сеном яслей.

Ларен порой отрывалась от шитья, чтобы взглянуть на Меррика, который все еще беседовал с гонцом из Руана. Она уже доканчивала рубаху, которая будет Меррику к лицу, ведь Ларен покрасила материю в синий цвет, "лишь самую малость темнее, чем прекрасные голубые глаза Меррика. Она шила ему уже третью рубаху небесного цвета, и люди, подметив это, начали подшучивать над своим вождем. Меррик только посмеивался в ответ.

Дитя внезапно задвигалось внутри нее, и Ларен чуть не подпрыгнула. Улыбаясь, она привычным жестом опустила ладонь на выросший живот.

Меррик подошел к ней, опустился на колени возле ее стула.

– Я видел, как ты подскочила, а потом улыбнулась. Мой малыш ворочается?

– Да уж, балуется твой малыш. Что еще поведал тебе вестник?

– Кардль в Британии, при дворе Уессекского короля. Ролло решил не убивать его, он сказал, что после всех лет, проведенных с Ферлен, Кардль заслужил право поразмыслить на досуге о своих грехах и саксонских владыках.

– Я рада.

– Кардль просил передать Ролло, что он намерен поведать всей Британии о великодушии Ролло, может быть, поэтому-то твой дядя и решил сохранить ему жизнь. А твой отец взял в жены девушку твоих лет. Он говорит, что уже не помолодеет, так что ему пришлось поторопиться со свадьбой. Она дочь одного из придворных короля Карла. Да-да, я вижу, ты уже догадалась: эта жена, твоя мачеха, ждет ребенка. – Произнося последние слова, Меррик невольно оглянулся на Сарлу. Когда она выносит дитя, он отошлет невестку к ее родителям. Меррик никому не рассказывал о ее преступлении, молчали и Ларен, и Клив. Если бы кто-нибудь из них проговорился, дружинники Эрика непременно убили бы ее. Все обращались с Сарлой как прежде, даже Клив, поскольку он старался уберечь своего ребенка. Сарла понимала это, но больше никто ни о чем не догадывался, все дивились только, почему Сарла и Клив не поженятся, раз уж она забеременела от него, но решили, что, наверное, она не захотела взять в мужья Клива, ведь все-таки он – бывший раб. Спрашивать Меррика никто не посмел.

Ларен, не ведая, какие мысли тревожат ее супруга, только рассмеялась, услышав это известие, она не могла сдержать свое веселье:

– Ох уж мой папочка, – сказала она, покачивая головой. – Все сначала. Как хоть зовут мою мачеху?

– Барта, имя не слишком красивое, но, говорят, она хороша собой.

– Надеюсь, Таби подружится с ней.

– Пока что-то не очень, он делает вид, будто не замечает ее. Ролло веселится от души. Наш Таби растет с каждым днем и многому успел научиться, а Хельга уже не так похожа на ведьму. Я читаю сомнение в твоих глазах, но все дело в том, что она вышла замуж за Веланда. Должно быть, он отучил ее от прежних фокусов. Что ты скажешь на это?

– Скажу, что из-за тебя я только что сильно уколола палец. Ты что, издеваешься надо мной, Меррик? У меня голова кругом идет от твоего странного и нелепого вымысла.

– Клянусь тебе, каждое мое слово – истина. Так что же, дорогая, когда мы ляжем сегодня спать? Я уже устал и от суеты, и от вони в доме, и от всех сегодняшних споров.