Гнев генерала Панка - Сергей Чичин

Вово мог бы ещё упомянуть о достижениях кобольдов по этой части — ему довелось видеть то оружие, какое носил отец… но к чему лишний раз расстраивать спутников? Всё равно оружие кобольдов не передаётся наземным — никогда и ни за что, опять же не то чтобы кобольды их боялись или презирали, просто не было у них заведено такой традиции. Если дварфы, будучи выручены наземным, могли в виде особой чести вручить ему хороший клановый топор, какой на поверхности и цены-то в деньгах не имеет, то кобольды просто никогда не бывали никому обязаны. И награждать никого не собирались. Вздохнул Вово и тоже пошёл подбирать мечи, прикинул на руке булаву, плюнул брезгливо — едва ли фунт веса, это не булава, а волшебная палочка какая-то… Меч поединщика подобрал с особым уважением — хоть и сплоховал его владелец, так ведь против генерала поди попробуй устоять, а клинок куда как знатный, судя по непонятной рунической вязи и подчёркнуто упрощенным формам — кован не самими дроу. Хастред поднял ятаган, что изрядно порезал Вово, прикинул на руке, рассёк пару раз воздух и пошел отцеплять с пояса его былого владельца ножны. Чуяло сердце — придется ещё вволю прорубаться, а меч за поясом уже ни на что, кроме перековки, не годен.

Собрали всё, что заслуживало внимания, увлёкшийся Вово даже кошельки пооборвал с поясов, у мага, сбитого броском Чумпова ножа, отобрал поясную сумку с магической хренью, осторожно подсунул её под руку Зембусу, заодно растоптал клирический шлем-паук. Снял и широкий браслет с крупными синими камнями с руки обезглавленного, примерил на себя, на два пальца еще кое-как, но на запястье таких четыре надо, сокрушённо бросил в общую кучу, её свалили на плащ, замотали и надёжно скрепили двумя поясами.

— Уф, — высказался довольный собой Вово. — Ну, а с магичкой чего?

— Пойдём посмотрим, — ответил на это Хастред. И они пошли смотреть.

Магичка по-прежнему пребывала в коконе, неустанно отбрыкиваясь сапожком от кого-то невидимого. Панк и Чумп сидели рядом на глыбе и лениво препирались насчёт того, что в квесте предпочтительнее — добрая бочка пива или же трубка дурь-травы. Чумп кривился от жжения в шее и упирал на то, что от курения травы боль уходит. Генерал же ответствовал, что боль для героя — мелочи, а вот что с укуру видишь всякое-разное, чего в реалии и вообразить-то немыслимо, так это есть плохо, ибо начинаешь кидаться на это невиданное, сам однажды так покрушил половину своего лагеря. В то время как от пива только характер улучшается, и морду крошить лезешь не сказочному зверю левиафану, что чудесным образом оказывается в двух шагах, а хорошо знакомому адъютанту, за отчётливо невосторженный образ мыслей.

— Так и не развернули? — укорил Хастред.

— Дык пинается, — равнодушно указал генерал. — Может, её, я думаю, крюком за шкирку и тащить волоком?

— А вдруг не та? Да и в какую сторону тащить?

— А в какую сторону — это не ко мне вопрос. Вово!

— А? — Вово очнулся от созерцания пинающей воздух обуви. — А, куда идти? Вперёд не надо — это точно, ибо там как раз уклон начинается, видать, как раз до самого города эльфьего. Тут, правда, таковых городов нету, слышал про один на юге, дык до него миль сотня будет по прямой и ещё вниз миль пять, не менее.

— Так а куда ж? Назад, что ли?

— Похоже, что так. Назад, может, ещё на развилке вниз свернуть, там поглядеть, что к чему и нет ли какого выхода… Хотя это не поверхность, тут по воде едва ли куда выберешься.

— Так чего, опять ту заразу метелить?!

Гоблины тревожно уставились на Вово. Драться с чудовищем ещё раз никто не хотел, и в первый-то раз без охотки, а теперь, когда все помяты, так и вовсе…

— Да оно, я полагаю, заживать уползло, — неуверенно предположил кобольд. — Ежели тихо по краешку, то и пройдём спокойненько… а коли вылезти не получится, так на другой конец зала, там такая же дверь, и за ней я бывал, соображу, куда и как вывести. Есть, правда, на пути к зверюге, в коридоре давешнем, одно место, где за стеной пустота, и стена не такая уж чтобы не пробиться… но кирки-то нету, оставил по дури, думал — не понадобится…

— А за пустотой чего? — вскинулся генерал. — Уж лучше, по мне, в стену подолбиться, чем ту гадюку обходить, хоть бы и по краешку!

— Да кто ж его знает. Я там ещё на камень нажимал, ибо — рычаг, но не сработал он, а сие значит — механизм нарочно заклинен, это ведь не каких-то дварфов работа, а кобольдов, она сама по себе не обвалится…

— А от чего кобольды свои двери заклинивают, нам лучше и не знать, — закончил Хастред мрачно.

— Воистину так. — Вово кивнул удручённо.

Пока генерал переваривал полученные известия, Хастред шагнул мимо него, вытащил из ножен новый скимитар, поймал дёргающийся сапог левой рукой и в три касания перехватил остальные ремни, что спеленывали тюк. После чего отскочил назад, убрал оружие и уселся на тот же валун, где уже восседали генерал и Чумп.

Сапожок некоторое время яростно месил воздух, потом к нему присоединился второй, а несколько секунд спустя из плащей выворотилась и обладательница агрессивной обуви. Чумп тихо-тихо, но очень красочно выматерился, поминая чьи-то уши, чьего-то деда и персонально идиотов, что берутся за задания, не узнав подробностей. Помянутый идиот отвесил челюсть до пояса и даже не возразил. А генерал от изумления отшатнулся так, что свалился с валуна и преизрядно отбил спину о твёрдый пол пещеры.

Потому что угасающий Зембусов осветительный шар высветил сидевшую в куче плащей самую натуральную поверхностную эльфийку.

Сомнений быть не могло даже для Вово, в жизни не видевшего наземного эльфа.

Вообще-то, явление это было и правда из рук вон редкое. Светлые эльфы покинули свои земли в Дримланде много веков назад, и те, что остались, разбрелись кто куда. Многие осели при дворах известных владык в чинах, как правило, магических — ибо нет и не было по всему Дримланду другого народа, способного с такой легкостью постигать искусство волшебства. Как и гоблины, эльфы использовали не силу стихий, которую приходилось заимствовать хумансам. У Древних нет души, вместо неё находится странная субстанция, которую для простоты именуют Силой. И эта Сила с лихвой компенсирует природное преимущество гоблинов над эльфами в силе иной — грубой физической. Редкий эльф встал бы вровень даже с хилым гоблином, но и самый мощный гоблинский колдун не сравнится по мощи хотя бы со средним магом-эльфом. Так что можно смело сказать, что оставшиеся в Дримланде эльфы в большинстве своём ушли от мирских дел и оттого редко встречались кому-либо, кроме их венценосных покровителей. Неудивительно, что натолкнуться на живого эльфа оказалось для гоблинов неожиданностью!

Эльфийка выглядела, отметил Хастред машинально, не так, как их рисовали в трактатах. Там это были стройные дивы с гладкими зеленоватыми волосами и в венках, как правило из лилий, с сияющими жёлтым светом глазами и ослепительной улыбкой. Существо же из тючка было отчётливо рыжее, пышноволосое, словно на голове развели костер и обратили жгучее бушующее пламя в локоны, даже острые уши, ещё более длинные, чем у гоблинов, торчали из копны волос только самыми кончиками. Черты лица, правда, напоминали картиночные, но и только; резко очерченные скулы и раскосые миндалевидные глаза в половину миниатюрного треугольного личика казались ещё более карикатурными, чем на тех изображениях. Балахон наподобие тех, что нашли наверху в шкафу, скрадывал фигуру, но видно было, что от Чумпа в эльфийке хорошо если полная половина. А руки её были добавочно безжалостно скручены за спиной, ну и, конечно, во рту торчал старый добрый кляп.