Плач - К. Дж. Сэнсом

Коренастый закрыл дверь.

– Никого больше не заметил, Гоуэр? – вежливым тоном спросил его товарищ с поврежденным ухом.

– Нет, мастер Стайс. А он наблюдает сверху. – Впустивший меня человек мотнул головой в сторону лестницы.

Стайс кивнул, по-прежнему держа меч у горла Николаса. Я подумал, что раз эти двое открыли нам свои имена, это не сулит нам ничего хорошего. Одноухий уставился на меня – его холодные глаза смотрели холодно, оценивающе. Он медленно убрал меч от горла Николаса и улыбнулся:

– Значит, пришли, мастер Шардлейк… Мы думали, вы не придете, но наш хозяин не согласился с нами. Сказал, что вы обладаете и мужеством, и преданностью.

Гоуэр подошел и тоже посмотрел на меня злобными глазами.

– Наверное, тебе нравится этот парень, а, горбун? Таким, как ты, не очень везет с женщинами. Подумал, наверное, что может выйти с этим долговязым?

– Отстань от него, Гоуэр, – раздраженно перебил его Стайс. – У нас дело, и нет времени для шуток.

Я презрительно посмотрел на него:

– Что вы сделали с Николасом?

– Пришлось как следует стукнуть его, чтобы доставить сюда. И он был не очень дружелюбен, когда очнулся. Гоуэру пришлось поучить его манерам.

– Я пришел, как вы просили. Отпустите его.

Стайс кивнул:

– Можете его получить, хотя Леонард получил бы удовольствие, готовя к отправке его голову. – Он взглянул на сердито насупившегося Гоуэра. – У него куча странных идей. Он, например, считает вас содомитом.

Я бы не посмел дразнить такого человека, как этот Гоуэр, но тот терпел насмешки от Стайса. Одноухий подошел к Николасу сзади и отвязал кляп, а потом мечом перерезал связывающие его веревки. Леонард подошел к нему и встал рядом, многозначительно положив руку на кинжал, пока мой ученик вынимал изо рта кляп. Наконец Овертон проговорил сухим, сиплым голосом:

– Извините, сэр.

– Это моя вина, – тихо сказал я. – Я впутал тебя в это дело.

– Вчера вечером я пошел в таверну, – просипел мой ученик, – а когда возвращался домой, меня хватили по голове сзади. Очнулся я здесь. Где мы?

– В доме у реки. – Я повернулся к Стайсу: – Ну, вы отпустите его?

Тот покачал головой:

– Пока нет. Кое-кто хочет с вами поговорить, а потом, если он останется доволен, мы отпустим вас обоих. А тем временем Леонард посторожит малыша Никки.

Не выпуская меча, Стайс прислонился к стене и стал ждать. Николас по-прежнему сидел на табурете.

– Ради Бога, – взмолился он, – можете мне дать воды? – С трудом глотнул и сморщился от боли.

– Бедный мальчик, – ответил одноухий с наигранным смехом. – Джентльмен должен уметь терпеть… Ладно, дай ему воды из бочки, Леонард.

Когда Гоуэр вышел через заднюю дверь, Овертон встал, покачиваясь, а я, услышав скрип половиц наверху, вспомнил, что в доме есть кто-то еще. Что ж, я уже пробыл здесь пять минут. Еще пятнадцать – и появятся Барак с констеблем. Я надеялся, что они одолеют наших врагов. А пока придется попритворяться. Николас потянулся и ощупал свои синяки. Стайс по-прежнему стоял, прислонившись к стене и положив руку на рукоять меча, и насмешливо наблюдал за ним.

И вдруг мой ученик бросился на одноухого, одним прыжком преодолев разделяющие их несколько футов, и схватил его за запястье, прежде чем тот успел выхватить меч. Застигнутый врасплох, Стайс издал злобный крик, а Овертон схватил его за другое запястье и прижал к стене, а потом ударил коленом в пах. Стайс закричал и согнулся.

– Стой, Николас! – крикнул я.

Меньше всего я хотел сейчас драки – в ней мы не могли одержать верх. В этот момент появился Гоуэр с кувшином воды. Он с криком выронил его на пол, выхватил кинжал и замахнулся, чтобы всадить его Овертону в спину. Я бросился на Леонарда, и мне удалось сильно толкнуть его, но он не упал, а лишь зашатался и повернулся с кинжалом ко мне, в то время как Стайсу удалось оттолкнуть Ника и снова поднять меч. Его лицо побледнело от гнева.

Тут с лестницы послышались торопливые шаги, и чей-то голос крикнул:

– Прекратите эту дурацкую драку!

Голос был не громким, но резким, как напильник – и я узнал его. Одного окрика хватило, чтобы Гоуэр замер на месте и Стайс тоже остановился. Их сообщник уверенным шагом вошел в комнату. Я обернулся и увидел тайного советника Его Величества сэра Ричарда Рича в скромной черной робе и шапке, с властным, нахмуренным лицом.

Рич с сердитым взглядом вышел на середину комнаты. Ростом он был ниже всех присутствующих, но мгновенно овладел ситуацией. Сняв свою черную шапку, он ударил ею Стайса по лицу. На мгновение глаза молодого человека вспыхнули, но он опустил меч. Ричард рявкнул:

– Я сказал вам: не причинять вреда! Вы и так обошлись с этим парнем круче, чем я хотел…

– Он бросился на меня, когда очнулся… – рискнул оправдаться Гоуэр.

– Молчи, болван! – прикрикнул на него Рич, после чего повернулся ко мне и сказал спокойным серьезным тоном: – Шардлейк, я не хочу насилия. Мы схватили парня, зная, что это приведет тебя сюда, а мне нужно с тобой поговорить. Может даже случиться, что мы поможем друг другу.

Я уставился на него. Это был тот самый встревоженный Ричард Рич, которого я видел на сожжении Анны Эскью.

Я ничего не сказал, на время онемев. Николас изумленно уставился на внезапно возникшего тайного советника, а двое людей Ричарда внимательно следили за нами. И тут послышался стук в дверь, отчего все подскочили – кроме Рича, чье лицо сложилось в более характерную для него хитрую улыбку.

– Открой, Гоуэр, – сказал он. – Наша вечеринка еще не закончилась.

Леонард открыл дверь. Там стояли констебль с помощником, а между ними – взбешенный Барак. Я увидел, что кинжала у него на поясе нет. Спутники Джека втолкнули его в дом, а Рич, кивнув на него, сказал своим людям:

– Посмотрите на него, на источник неприятностей. Мастер Барак, позвольте сказать вам, что это вторжение не поможет ни вам, ни вашему хозяину. – Затем советник подошел к констеблю, который низко поклонился. – Больше никого?

– Нет, сэр, только этот, – отозвался страж порядка.

– Хорошо. Вы оба получите награду. И помните: держите рот на замке.

– Да, сэр Ричард.

Констебль снова поклонился, махнул рукой своему помощнику, и они оба вышли. Рич закрыл за ними дверь и снова обернулся к нам, качая головой. На его лицо вернулась сардоническая улыбка, обнажившая мелкие ровные зубы.

– Барак, я был о тебе лучшего мнения. Неужели ты не подумал, что если я пользуюсь домом, то первым делом заплатил местному констеблю? Их можно купить, а плачу я хорошо.

Джек ничего не ответил, и Ричард пожал плечами.