Это не то, что я хотела - Мария Бронте

на своих похоронах, и ей станет немного легче открывать двери шкафа, совсем не боясь пасть взглядом на рубашку Джона.

Элис никогда не выкинет из своей памяти последние секунды нахождения с папой. Ей сложно было стоять у деревянного гроба и смотреть на белое и лишённое эмоций лицо. А ведь он, в тот вечер перед отъездом в Аризону, тепло и с большой любовью улыбался ей, целовал её в носик и щёчки, шепча ей на ушко о том, что они всей семьёй съездят на море, когда он вернётся обратно в Чикаго. Он тогда её попросил никому не говорить об этом, чтобы оставалось секретом, а приехав домой, устроил бы сюрприз, а Элис бы смеялась с ошарашенных взглядов мамы и брата. Но сюрприза так и не случилось. Сюрпризом для всех обернулись новости по телевизору, где показывали кадры, как тело Джона накрывали одеялом и закатывали его в чёрный фургон. Элис так и не рассказала Карен и Томасу о поездке на море, навсегда пообещав папе об их общем секрете.

Элис, вырвавшись из глубоких мыслей, даже и не заметила, как они все выстроились в ряд по линеечке, прямо как в армии. На миг директор отошёл куда-то в сторону. Пока отсутствовал мистер чемоданчик, как уже успели прозвать некоторые парни во время экскурсии, Элис глазами стала рассматривать большущий обширный зал. Она боялась вздрогнуть мышцей лица, чтобы показать свои эмоции, даже если неконтролируемо поведёт бровью, или начнёт двигать фалангами пальцев, посчитав, что она просит помощи у взрослых с помощью азбуки Морзе. Сейчас она думала о том, как бы ей не вылететь из академии, в которую попала совершенно случайно, но с нацеленным решением. Продолжая глазами рассматривать зал, она задумалась, что, если когда-нибудь настанет апокалипсис, то всё население Чикаго уместилось бы в этом зале. Не всё население, но жители Мосфедльбайра точно бы уместились здесь, не оставив никого погибать снаружи.

На стол, который давно стоял по середине зала, положили несколько стопок академической формы, аккуратно сложенные на друг друге. Мистер Кейс вернулся обратно и встал за стол, рассматривая академическую одежду так, будто увидел её впервые, попутно посматривая на студентов.

– Сейчас у нас будет заключительный этап экскурсии и это выдача академической формы каждому в руки. Ничего сложного. Скажу сразу, что эта форма не полицейская, это обязательная академическая форма, которую вы обязаны носить в течении всего учебного года. Полицейские формы вам выдадут ближе к концу учебного года, – на одном дыхании твёрдо сказал мистер Кейс и в свои руки берёт форму.

Мужчина с сединой на голове подходит к ровной линии, выстроенной из курсантов, и смотрит на первого юношу, который стоял прямо, точно как солдатик из сказки Гофмана «Щелкунчик»: руки точно по швам классических брюк, кончик носа поднят точно наверх, а глаза чётко устремлены на мистера Кейса, дожидаясь долгожданных от него поздравительных слов о поступлении и уже примерить академическую форму на себе.

– Поздравляю вас с успешным поступлением. Ваша академическая форма, – немного торжественно улыбнувшись, проговорил мистер Кейс и протягивает юноше форму.

– Спасибо, сэр, – немного тихо прошептал парень, но в его голосе чувствовалась частичка твёрдости, и медленно берёт в руки долгожданную форму, не сводя с мистера Кейса глаз.

Мужчина коротко ему кивает и возвращается обратно к столу, беря в руки следующую форму. Повторилось то же самое: слова поздравления, выдача формы, слова благодарности от курсанта и вновь в руках очередная форма. Всё это время все курсанты не двигались с места и стояли в полной зале тишине. Мистер Кейс подходит к двенадцатому по счёту юноше и протягивает форму с теми же словами:

– Поздравляю вас с успешным поступлением. Ваша академическая форма, – с той же маленькой торжественной улыбкой произнёс мистер Кейс и протягивает форму. В тишине раздаётся маленький смешок и исходил он из уст того парня, кому протягивал форму директор.

– Овсянка, сэр, – усмехнувшись, ответил парень и руками берётся за форму.

– Ты исключён, – довольно спокойным тоном произнёс фразу мистер Кейс, но в голосе сможет было слышать его недовольный тон. Его слова эхом раздались по тихому, как на кладбище, залу.

Элис не дала себе вздрогнуть и дала себе слово, что продержится без единых эмоций, чувств и телодвижений до тех пор, пока ей в руки не выдадут форму. За место того, чтобы вздрогнуть, она тяжело сглотнула ком в горле и продолжала смотреть прямо. Алекс, стоящий около неё, слегка взял её за запястье руки и большим пальцем руки погладил её нежную кожу. Прикосновение малознакомого парня дало Элис некое спокойствие, на которое она не знала как реагировать. Она сейчас не сможет возразить ему слова об личном пространстве или вроде того, но плохих намерений от Алекса она не чувствовала. Это было, скорее всего, как дружеская поддержка, чтобы она не нервничала, ведь эти полицейские умеют видеть страх и обман в глазах человека. Ей стало интересно, что сейчас бы мог видеть директор в её глазах: сам страх или обман, что она скрывает страх? Элис надеется ни на что из перечисленного.

– Это была шутка… С-спасибо, сэр, – растерянно проговаривает парень. Его голос заметно дрожал.

– Думаю, дважды повторять не буду, – не скрывая недовольства, директор отходит от курсанта на несколько шагов назад, чтобы в последний раз взглянуть на неудачную шутку клоуна, а затем кивком головы указывает на выход, всё также держа в своих руках академическую форму клоуна, который почти получил если бы не его импульсивность в словах. Парень посерьезнел, отчаянно покивал, хмуро глядя на мистера чемоданчика, и грубой походкой направился к выходу.

– Поздравляю вас с успешным поступлением. Ваша академическая форма.

– С-спасибо, с-сэр, – тихо, как мышка, еле прошептала губами девушка, которая стояла от Элис, примерно, в пять человек.

– Исключена.

– Но…

Не дослушав возражение курсантки, мистер Кейс развернулся с формой в руках маленького размера и заменил на мужскую академическую форму. Девушка зашмыгала носом и, громко заревев, направилась к выходу, попутно смахивая с щёк солёные слёзы. Дверь за девушкой захлопывается.

Теперь же у Элис было много вопросов, но мало ответов на них. Что эта девушка сделала не так? Ответила ему не в твёрдом и стальном тоне, что надо было. Девушкам сложно сдерживать свои эмоции, ведь им свойственно быть сентиментальными. Но порой не все девушки проявляют сентиментальность, чтобы избежать лишних вопросов и не показать свою слабость на глазах у всех.

Тёплое прикосновение на запястье девушки исчезает тогда, когда мистер Кейс поворачивается лицом к курсантам и подходит к Элис с академической формой.