Мяч, пробитый им, и теперь летит над землей. Древо памяти Валентина Бубукина - Гагик Карапетян

Б. КОПЕЙКИН:

– После того, как Бубукин перестал работать тренером команд мастеров, к нему всегда можно было обратиться за советом или просто поговорить. Он первым делом спрашивал: «Борь, что-то случилось? Чем помочь?» А когда я и мои сверстники закончили выступать, Борисыч руководил ветеранами, выручая их в житейских вопросах. За что надо ему воздать должное. Но, когда он почувствовал слабость из-за болезни (о ней мы долго не знали), предложил мне принять эстафету.

– Вы стали его преемником?

– Да, так получилось. Мы чаще стали общаться, он представил меня команде наших ветеранов. А они, выступая за разные клубы, теперь участвуют в турнирах, посвященных памяти известных футболистов… Незадолго до тех матчей мы приглашали к себе уважаемых стариков. По доброй традиции Борисыч, которого без обсуждения назначали тамадой, руководил дружескими застольями. Вплоть до последних дней.

М. ПЛАХЕТКО:

– Мы с ним постоянно общались. Он и в 60 лет выходил на поле и играл. Валя – настоящий товарищ.

– В любой дружбе возникают «моменты истины». У вас с Бубукиным они случались?

– Никогда – что в работе, что в жизни – не подводил, не «сплавлял». Многое можно где-то говорить, где-то – нет, но он почти все превращал в шутку. В 1982-м я пришел тренером, потом и он стал им, затем и.о. главного. А начальником команды трудился Юрий Беляев, олимпийский чемпион–1956. В конце 1970-х на базе в Архангельском они с Валентином Борисовичем жили в одной комнате. Вдруг Юра сообщил ему: «Сюда едет председатель Спорткомитета Министерства обороны, вице-адмирал Шашков. Собирается объявить о нашем увольнении». – «Ну и что?» Бубукин взял подушку, взбил ее и сказал: «Юр, им ехать еще минут сорок, ты разбуди, когда появятся!» – «Борисыч, как можешь спать, ведь такое предстоит?» Даже увольнение Бубукин превратил в шутку: «Ну, Марьян, кого из нас и сколько не снимали? Это надо просто пережить». К чему это я? Интриг с его участием не возникало: мол, меня сняли, значит, я чего-то скажу против кого-то.

– Кого из ваших знакомых выручал Бубукин?

– В родном «Локомотиве» у него осталось много знакомых. Среди них оказался один из руководителей спортобщества железнодорожников. Вероятно, через него Борисыч оказал содействие бывшим одноклубникам Соколову, Лядину, Ворошилову… Те стали получать стипендии МПС. Я не спрашивал, получал ли ее Бубукин.

Что касается армейцев, он помогал и ветеранам ЦСКА, и нашей школе, где сам работал несколько лет. Причем, не завучем/начальником, а рядовым тренером, опекавшим «восходящих звезд»: Афанасьева, Колесникова, Иванаускаса… Когда Бубукин взял Колесникова в команду, то Морозов часто иронизировал: «Вот твой Мишуня…» А тот быстренький, поэтому не всегда четко передавал мяч. «И чего Мишуня? Видишь, как провалился?» А мы его ставили в основу, где он нормально играл. Но тогда Морозов молчал.

А. МИРЗОЯН:

– Как-то команда ветеранов отправилась в Магадан. Мы там провели игр семь. Одну в Воркуте. Так получилось, что я забил первый гол, а в конце матча определили «лучшего игрока». И Борисыч после торжественной церемонии подошел ко мне: «Зачем тебе два приза (оленьи рога и картина)? Вот рога хороши…» – «Забирай их, пожалуйста!» – «Ты всерьез, а то я пошутил?» – «Но ведь и ты выходил на поле». – «А не обидишься?» Потом не раз приходил, извинялся и благодарил.

Когда создали всероссийский Союз ветеранов футбола, мы чаще пересекались. И вновь проявилась порядочность Бубукина. Что в нашей сфере требуется? Находить деньги для помощи ветеранам. Но не все, наверное, так думают: вот он для нас изыскал средства, раздает их, а может, себе берет больше. Так вот в отношениях с Валентином Борисовичем всегда присутствовала прозрачность и открытость.

Борисыч думал о ветеранах ежедневно! Просил то одного «богатенького буратино», то другого, часто к Гинеру записывался на прием… Наконец, опекал «Росич», где тренировал высокопоставленных чиновников. Через них Бубукин многих выручил. Это большая и кропотливая работа. Не всем дается, да и немногие ее ценят. Может, потому, что не знают ее специфику.

– Почему его выбрали руководителем ветеранов ЦСКА?

– У каждого есть изюминка. Я, например, не могу пройти мимо, оставаться безучастным, если кому-то, пусть и незнакомцу, на улице плохо. То же самое делал Борисыч. Кроме прочего, он был компанейским человеком. А эти качества меж собой связаны.

– В чем отличия Бубукин от сверстников?

– Он имел качества, позволявшие видеть: товарищ, с кем когда-то выходил на поле, слаб, немощен. А энергетика Борисыча не подсказывала и мысли о том, чтобы сидеть дома, ждать чьей-то помощи. Вместе с тем он не говорил: «Если могу себе что-то пробить, разве этого недостаточно?» Заботясь о других, Бубукин получал удовлетворение от того, что делал добро бескорыстно. Потом хотел это повторить еще и еще раз.

П. БОРОДИН:

– Валентин Борисович – удивительно духовный и порядочный человек. О себе думал в последнюю очередь. Мы с ним работали душа в душу, выручая многих ветеранов футбола.

Е. ВЕЩЕВ:

– Он был человеком теплым, приятным, радостным, оптимистичным и доброжелательным. Его очень не хватает. Валечка на часто возникавшие превратности бытия реагировал философски. Любил жизнь во всех ее проявлениях. И не обращал внимания на мелочи. Я чувствовал его отношение к своей большой семье… Согласитесь, трудно найти человека без врагов. Однако, кажется, у Валечки их не было.

В. БУРД:

– Кого Бубукин из товарищей-футболистов чаше всех вспоминал?

– Если говорить о ближнем круге, то Парамонова, Симоняна, Ильина, Исаева. Они оказались вместе даже в день, когда президент России вручал им правительственные награды.

…А я из памяти не могу стереть ситуации, когда иногда беспокоил Валю: «Знаешь, нет 2-го пропуска на матч». – «Приходи на стадион – там достану!»

Ю. ВОЛКОВ:

– Факты свидетельствуют: Бесков, с кем вы долго дружили, не благоволил Бубукину?

– Учтите: Константин Иванович не всегда отличался склонностью к затяжным диалогам и обсуждениям. Да и вне футбола мало с кем откровенничал. Поэтому часто в воспоминаниях о нем заметны акценты на такие черты характера Бескова, как жесткость, непримиримость, бескомпромиссность. На деле, по-моему, он был другим.

Я видел, как Константин Иванович и Валентин Борисович общались по-доброму, тепло. Да, они беседовали недолго, но удалось заметить со стороны Бубукина уважительное отношение к Бескову. В то же время от меня не ускользнула ответная реакция Константина Ивановича: Валентина Борисовича он воспринимал как значительного футболиста.

А. ДАНИЛОВ:

– Довелось присутствовать чуть ли не на всех турнирах ветеранов. Зная мой круг общения, Валя нередко просил поискать спонсоров для юбилейных матчей. Вторая моя задача – приглашение роты почетного караула и друзей-артистов (в частности, Герард Васильев и ансамбль «Доктор Ватсон», приезжая на соревнования, заполняли паузы между встречами ветеранов, а за работу не просили гонораров).