Патриоты - Джек Кавано

— Понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — тихо произнес Джаред.

Исав выдавил слабую улыбку.

— Думаю, да. Я помню твою историю. Забавно, верно? До сегодняшнего дня я как-то не осознавал, что ты был на волосок от смерти. Прошлое — всего лишь история. А в истории есть что-то абстрактное. Сейчас мои ощущения слишком реальны.

— Не теряй надежды, сынок.

Глаза Исава повлажнели. Он покачал головой.

— Конечно, отец.

Слушания по делу Исава состоялись за день до казни Андре. Это заседание оказалось вдвое короче предыдущего: совет заранее высказал свои рекомендации и по обвинению, и по приговору.

На этих слушаниях офицеры не были столь терпимы, как во время процесса Андре. Они считали Исава правой рукой Арнольда, злостным заговорщиком. Молодой человек отвечал на вопросы очень искренно. Но ему не верили. Члены совета сочли, что его предательство носило куда более масштабный характер, чем он пытался изобразить. По их представлениям, он и Арнольд замыслили измену еще в Мэне, вынашивали свои коварные планы в Канаде и Филадельфии. А после того, как Арнольда назначили комендантом Вест-Пойнта, решили нанести предательский удар. Ведь Арнольд сам хотел этого назначения. Более того — настаивал на нем.

Каждый шаг Арнольда считался шагом к предательству, а каждая встреча Исава с генералом — встречей заговорщиков, замысливших свергнуть молодое американское правительство. Кроме того, в письмах генералов Клинтона и Арнольда имя Исава Моргана не упоминалось. Никто не просил о снисхождении для него. Джон Андре тоже ничего не сказал в пользу друга. Исав чувствовал себя одиноким и покинутым.

В памяти молодого человека запечатлелись два момента. Первый был связан с Лафайетом. В течение десяти минут, пока его не поправили, он называл Исава именем брата. Француз объяснил причину путаницы, хотя его об этом не спрашивали. Второй имел отношение к отцу. Джаред Морган поднялся со своего места и попросил разрешения выступить в защиту сына, поскольку никто этого не сделал. Вашингтон, ставивший Джареда чрезвычайно высоко, удовлетворил его просьбу.

— Я знаю, что мои слова прозвучат как свидетельство отца, — начал Джаред. — И все же попытаюсь быть беспристрастным. То, как вы обрисовали моего сына, мало соответствует действительности. Он виноват в одном: в том, что верен Англии. Но ведь совсем недавно все мы были такими. Я знаю его сердце. Он не злодей. Исав присоединился к американцам, но потом понял, что ошибся, и перешел к англичанам.

После этого заявления совет стал относиться к Исаву не так враждебно. Однако слова Джареда никак не сказались на вердикте. Молодого человека единогласно признали виновным. Его ждала казнь через повешение.

Подсудимого вывели из старой голландской церкви и затолкали в тюремную карету. Внезапно молодой человек тихонько засмеялся.

— Бедняги, — пояснил он изумленному конвоиру, — они так обозлились, что были готовы убить меня дважды, но не смогли придумать, как это сделать.

В тот вечер Джаред не пришел к Исаву в обычное время. И хотя здравый смысл подсказывал молодому человеку, что отца, должно быть, что-то задержало, он с горечью подумал, что после вынесения приговора даже Джаред не желает иметь с ним ничего общего.

Громыхнул засов, дверь открылась. В камеру в сопровождении вооруженных конвоиров вошел Джон Андре. Из них двоих Андре удивился больше.

— Исав? Ха! Исав Морган! Когда они тебя поймали?

Конвоиры освободили Андре от пут и вышли из камеры. Друзья обнялись. Их объятие было долгим-долгим — словно бы оно могло спасти их от вечной разлуки. Наконец с большой неохотой молодые люди отстранились друг от друга.

Андре рассмеялся.

— А я-то думал: ты в объятиях Абигайль, рассказываешь трогательные истории о старом добром друге Джоне. Где они тебя схватили?

— О чем ты?

— Ты же сбежал. И как далеко тебе удалось уйти? Впрочем, ясно — недалеко.

— Сбежал? О чем ты? Меня подстрелил Джейкоб. Ногу до сих пор лечат.

— Странно, мне сказали, ты сбежал. Я слышал выстрел. И меня сразу же утащили. О том, что произошло, я узнал пару дней спустя.

— Жаль, что мой побег не удался! — Исав несколько успокоился. — Я знаю о завтрашнем дне. Есть надежда на то, что тебя обменяют на кого-нибудь из американских пленных?

— Или предателей? — хохотнул Андре. Потом покачал головой: — Если и есть, то мизерная. Такова политика англичан. Кроме того, Клинтон обещал Арнольду позаботиться о его безопасности. А ты как?

— Слушания прошли сегодня. Приговор тот же. Будет приведен в исполнение послезавтра.

Слова друга обеспокоили и удивили Андре.

— Как неожиданно! Почему от меня утаили, что ты пойман? Я бы выступил в твою защиту! — Чем больше он об этом думал, тем мрачнее становился. — Я напишу генералу Вашингтону, сегодня же. Впрочем, завтра мне в любом случае этого не сделать.

Это был юмор висельника, тем не менее им обоим стало смешно.

— Надеюсь, — сказал Андре, — Вашингтон не позволит мне умереть в петле и заменит ее расстрелом. Это самое малое, что он может для меня сделать. И как о дополнительной милости я попрошу того же для тебя.

— Ну кто позаботится о тебе лучше друга?

И они снова захохотали.

Громыхнул засов, открылась дверь.

— А! — весело воскликнул Андре. — Вот и тот человек, что организовал нашу встречу. Сознаюсь, я подумал, что меня тащат в мастерскую, снимать мерки для гроба… Или что-нибудь в этом роде. И вдруг — встреча с другом. Как я могу отблагодарить вас, сэр?

— Не стоит благодарности.

— Безусловно, я могу хоть что-то для вас сделать. Но я даже не знаю вашего имени.

— Майор Джон Андре, — голос Исава звучал торжественно, — позвольте вам представить моего отца, Джареда Моргана.

Джаред стоял на повороте дороги, ведущей к месту казни. Время двигалось к полудню. Вдоль дороги собралась огромная толпа. Вскоре в сопровождении двух младших офицеров из тюрьмы вышел осужденный. За ними следовал его слуга Питер Лон. Этот человек был направлен к Андре генералом Клинтоном, он привез с собой новую британскую форму. Ее ярко-красный цвет не давал Андре затеряться среди сопровождавших его к месту казни людей.

Время от времени осужденный узнавал кого-то в толпе и просил у конвоиров позволения остановиться и «поговорить с другом». То же произошло, когда он увидел Джареда Моргана. Он подошел к нему с таким видом, словно они встретились на прогулке.

— Хочу еще раз поблагодарить вас за вчерашнее свидание с Исавом. Я выполнил свое обещание: написал Вашингтону о вашем сыне.

— Благодарю вас, сэр. Я знаю, как Исав дорожит вашей дружбой.

Эти слова нарушили стоическое спокойствие Андре. Однако он быстро совладал со своими чувствами. И, приняв благодарность старого капитана, с достоинством пошел дальше. Однако, не сделав и двух шагов, он остановился, вернулся назад и взял Джареда за руку.