Гонка на выживание - Вадим Филоненко

Я замираю на одной ноге, а потом недоверчиво спрашиваю:

– Григ? Это ты? Ты жив?

– Да. Пока у меня есть возможность поддерживать с тобой контакт, давай поговорим. Отойди подальше от трамплина, сядь и слушай внимательно, у нас с тобой очень мало времени.

Сажусь на пол в углу площадки.

– Я слушаю, Григ.

– Вначале о том, что происходит… Начну с чипов в твоей голове… Первые два тебе поставили около полугода назад…

– Полгода назад?! Первые два?! Так сколько же их было всего?! – Я потрясен, и это еще мягко сказано.

– Всего четыре. Но если ты будешь перебивать меня, то я не успею рассказать тебе главного, – ворчит Григ.

– Но ты ничего не путаешь? Ты уверен в том, что говоришь?

– Да. Мне показывали запись с теми операциями, и вообще, держат в курсе всех событий. К тому же на стене моей камеры висит экран визора, и уже полгода без перерыва мне транслируют «реалити-шоу» с твоим участием. И днем и ночью, транслируют. Так что, уж извини, но я видел и знаю абсолютно все, что с тобой происходило за последние шесть месяцев.

– Но зачем им это?! – вырывается у меня. Впрочем, я и сам знаю ответ. Это очередной способ психологического давления на Грига. Дескать, мы узнаем все и без твоего согласия, но при твоем непосредственном участии. А ты станешь предателем поневоле и сможешь потом пустить себе пулю в лоб. В общем, что-то в этом роде.

– Да, – соглашается Григ, – что-то в этом роде… Но вернемся к происходящему. План тех, кого ты называешь Игроками, был прост – передать мою память другому маоли и ломать уже его. Но вся проблема заключалась в том, что маоли может «поменяться душой» или, говоря по-простому, передать свою память не первому попавшемуся маоли, а лишь близкому к нему по духу, по характеру, по пристрастиям. Игроки перебрали несколько кандидатов, но обмен так и не состоялся – всех близких мне по духу маоли они сами же планомерно уничтожали в течение двадцати лет, а те, кто остался… В общем, они не подходили. План Игроков зашел в тупик, но им помог случай – они увидели по визору вас с Мартином. Вначале их заинтересовал не ты, а Мартин, его внешняя схожесть со Стином. Они решили, что Мартин – дальний родственник Стина, так называемый «спящий» маоли, то есть тот, в ком есть неактивированный, скрытый ген.

Григ перехватывает мой невысказанный вопрос и поясняет:

– Подобный ген есть у всех уроженцев Лагуты и их потомков, даже если эти потомки родились не на Лагуте. Бывало, что уроженец Лагуты переезжал на другую планету, женился там и производил на свет детей. И такой ребенок всегда имел скрытый ген маоли, но чтобы он проявился, был необходим Исток.

– Но родители Мартина не с Лагуты. Они уроженцы Таруны, – возражаю я.

– Да. К такому же выводу пришли и Игроки: Мартин не имеет к маоли никакого отношения. В отличие от тебя.

Григ делает паузу и мрачно продолжает:

– Уж не знаю, как Игрокам пришло в голову проверить тебя. На всякий случай, наверное. За компанию с Мартином. Но результат превзошел их ожидания. Твой отец оказался уроженцем Лагуты, но не совершал прыжок в Исток. Он предпочел остаться обычным человеком, не становясь маоли. Возможно, он просто не верил в Исток, считал это чушью, бредом. К сожалению, среди жителей Лагуты многие думали именно так… Короче, твой отец был весьма неплохим археологом. Ему предложили работу на Земле-3. Там он познакомился с твоей матерью. Они поженились, а потом появился ты… Твой отец, хотел он того или нет, передал тебе неактивированный ген маоли. А потом твои родители погибли при раскопках, и это произошло до того, как у тебя наступил возраст прыжка. Не знаю, собирались ли родители рассказывать тебе правду или хотели, чтобы ты, как и они, оставался обычным человеком… Впрочем, сейчас это уже не важно. Важно лишь то, что ты идеально подходил для того, чтобы я мог «отдать тебе свою душу». Но здесь была проблема – ты так и не стал маоли и вряд ли смог бы им стать, ведь Исток был уничтожен вместе с Лагутой. И тогда было решено внедрить тебе чип… Это произошло, как я уже говорил, почти полгода назад, и ты наверняка не помнишь об этом.

– Не помню.

– Тебя похитили спящего ночью из дома, – продолжает Григ, – доставили в одну из секретных клиник и поставили первый чип.

– Подчинения? – неуверенно уточняю я.

– Разумеется, нет. Тебе поставили что-то вроде электронной имитации прыжка к Истоку. С помощью этого чипа в тебе надеялись активировать ген маоли. А дальше Игроки заменили врача «Отвязных Стрельцов», внедрив на его место своего человека. Тот обследовал тебя под видом стандартной проверки, и сообщил, что все в порядке – под воздействием чипа ты стал маоли. Правда, сам чип тут же вышел из строя, но это уже не имело значения. На следующий день тебя снова похитили и поставили второй чип – нечто вроде приемника, а передатчиком являлся я. Вернее, моя память.

– И мысли, – поправляю я.

– Нет. Только память. Они не хотели, чтобы я мог передавать тебе мысли. Для них это равносильно провалу. Ведь, по их замыслу, ты не должен понимать, что происходит, и они не могут допустить, чтобы мы разговаривали друг с другом.

– Но мы разговариваем!

– Да. В конце концов, мне удалось сделать это, – соглашается Григ.

Он выдерживает паузу, будто переводит дыхание, и я вдруг отчетливо понимаю, каких титанических усилий ему стоит наш разговор.

– Мне удалось вступить с тобой в осознанный контакт, – повторяет он. – А вначале, честно признаться, я сильно испугался, что мои воспоминания вот-вот действительно перейдут к тебе и ты выдашь сведения Игрокам. Я пробовал сопротивляться, но от меня почти ничего не зависело. Мои воспоминания утекали к тебе, словно вода из дырявого корыта. Мне приходилось прикладывать колоссальные усилия, чтобы скрывать от тебя самое главное. Код и местонахождение тайника. То есть то, что и нужно Игрокам…

– До сих пор нужно? Именно это и есть цель Игры?

– Да, – подтверждает Григ. – Итак, полгода назад между нами произошел первый неосознанный ментальный контакт, и ты получил мое воспоминание о нападении на базу…

– Точно, точно, – перебиваю. – Тогда еще пострадал Тимми.

– Было дело… Но слушай дальше. Ты получил одно из моих воспоминаний, а потом вдруг твой ген маоли снова уснул, и передача памяти прервалась. Игроки растерялись, я обрадовался. Они решили выжидать и наблюдать за тобой в надежде, что ген снова проснется. Ген несколько раз и впрямь просыпался, но на очень короткое время, которого не хватало для полноценного ментального контакта. Так прошло несколько месяцев, а потом начальству надоело ждать, и оно потребовало результат. – Григ усмехается. – Знаешь, Брайан, сколько голов тогда полетело. Причем в самом прямом смысле полетело… У конторы железное правило – проваливший операцию разработчик уничтожается физически… Короче, два месяца назад разработчик был сменен.