Открытие Земли - Жюль Верн

Утром в понедельник 10 августа 1519 года флот снялся с якоря в Севилье и спустился по Гвадалквивиру до Санлукар-де Баррамеда, где и были закончены последние сборы. 20 сентября корабли вышли в открытое море и взяли курс на юго-запад. Спустя шесть дней они были уже у Канарских островов и, пристав к острову Тенерифе, запаслись водой и дровами. Но едва только флот отплыл от этих островов, как между Магелланом и Хуаном де Картахеной начались разногласия, приведшие затем к самым пагубным последствиям.

Хуан де Картахена, считая себя равным по власти Магеллану, решительно запротестовал, когда корабли от Канарских островов повернули на юг. Он заявил во всеуслышание, что капиган-генерал нарушает королевские инструкции. Картахена настаивал, чтобы Магеллан сообщил ему маршрут, которого он намерен придерживаться. На это ему было сказано, что капитан-генерал вовсе не обязан отчитываться в своих действиях перед подчиненными.

«В понедельник 3 октября, в полночь, – пишет Пигафетта, – мы плыли на всех парусах на юг и вступили в открытый океан, пройдя между Зеленым мысом и примыкающими к нему островами, расположенными на 14°30' широты. Таким образом мы шли много дней вдоль берегов Гвинеи или Эфиопии, где находится гора под названием Сьерра Леоне, расположенная на 8° широты, испытывая и противные ветры, и штили, и дожди без ветра, пока не достигли экватора, причем в течение шестидесяти дней беспрерывно шел дождь».

И здесь, уже за экватором, произошло следующее печальное событие. Узнав о том, что Картахена возбуждает среди офицеров недовольство, Магеллан устроил совещание на флагманском корабле. Завязался горячий спор. Картахена держался с недопустимым высокомерием и грубостью. Решив подавить мятеж в самом зародыше, Магеллан приказал арестовать его и заковать в колодки. Такому способу наказания подвергались только провинившиеся матросы. Капитаны запротестовали против унизительного

наказания высшего офицера и добились от Магеллана согласия подвергнуть Картахену обыкновенному аресту. Вместо него капитаном «Сан-Антонио» был назначен Гаспар де Кесада.

Дожди лили не переставая. Безветрие сменилось вихрями и шквалами. Судам пришлось залечь в дрейф. Во время этих бурь мореплаватели видели огни св. Эльма, которые были сочтены за доброе предзнаменование. Это явление, которое было непонятным для людей XVI века, есть не что иное, как атмосферное электричество, скапливающееся в форме звезды или кисти на верхушках мачт.

От экватора Магеллан повернул к «Земле Святого Креста» (Бразилия), и 13 декабря 1519 года флот бросил якорь в великолепной гавани Санта-Люсия, известной теперь под именем Рио- де-Жанейро. Впрочем, Магеллан был не первым европейцем, посетившим эту бухту, как долго полагали историки. С 1507 по 1510 год в бухте Санта-Люсия жил один из спутников Магеллана, Жуан Лопиш Карвалью. На корабле «Консепсион» плыл вместе с ним в качестве юнги его десятилетний сын, рожденный женщиной бразильского племени тамажу. Бывали в этой бухте и другие португальские моряки.

Здесь за стекляшки, ленты, ножницы, бубенчики, рыболовные крючки и прочую дребедень испанская экспедиция приобрела большое количество первосортных продуктов. По свидетельству Пигафетты, на борт были погружены ананасы, сахарный тростник, бананы, куры и мясо «анта» (по-видимому, это тапир).

Сведения, сообщаемые Пигафеттой о нравах бразильских индейцев, настолько интересны, что мы передадим их дословно. «Здешний народ, – пишет он, – не христиане и ничему не поклоняются. Они живут сообразно с велениями природы и достигают возраста 125-140 лет». Какая необычная фраза в устах итальянца XVI века – века, исполненного суеверий! Эти слова могут только подтвердить, что идея божества отнюдь не является врожденной, как уверяют теологи (богословы), а возникает в ходе самой истории.

Но вернемся к запискам Пигафетты.

«Как мужчины, так и женщины, – сообщает он дальше, – ходят нагие. Они живут в продолговатых домах, называемых «бойи», и спят в хлопчатобумажных сетках «амаке» [гамаки], привязываемых внутри этих домов концами к толстым брусьям. Под этими сетками на полу разложен очаг. В каждом из «бойи» помещается по сотне мужчин и женщин с детьми, отчего стоит большой шум. У них есть лодки «каноэ» выдолбленные из одного громадного дерева при помощи каменных топоров. Так как у местных жителей нет железа, то они пользуются камнем так же, как

мы пользуемся железом. В подобного рода лодке помещается от 3D до 40 человек… Мужчины и женщины такого же сложения, как и мы. Они едят мясо своих врагов, не потому, чтобы оно было вкусное, а таков уж установившийся обычай. Туземцы разрисовывают тело и лицо удивительным способом при помощи огня на всевозможные лады; то же делают и женщины… Одеты они в платья из перьев попугая, у пояса же они носят круг из самых больших перьев, – вид прямо-таки уморительный. Почти у всех, за исключением женщин и детей, в нижней губе проткнуты три отверстия, из которых свисают круглые камушки длиною около пальца. Цвет кожи у них не черный, а желтоватый… Своего повелителя они называют касиком».

Мы уже имели случай упомянуть, что плащи из перьев попугаев были в употреблении на берегу Тихого океана у перуанцев; интересно отметить, что перья попугаев служили своеобразной одеждой и бразильцам, несмотря на то, что, по сравению с перуанцами, они были настоящими дикарями. Что касается обычая продевать камушки через отверстия в нижней губе, то этому не приходится удивляться. Такой способ носить украшения, кстати, весьма распространенный и среди туземцев тихоокеанских островов, по сути дела мало чем отличается от обычая цивилизованных женщин прокалывать уши и вдевать в них серьги.

Бразильские индейцы были добры и доверчивы. Во время мессы, дважды отслуженной на берегу, они, как и европейцы, стояли на коленях и поднимали сложенные руки, повторяя все движения богомольцев. Любопытство и переимчивость этих дикарей произвели на Пигафетту такое сильное впечатление, что он не преминул заметить в своих записках: «Их можно легко обратить в веру Иисуса Христа».

26 декабря, после тринадцатидневной стоянки, флотилия снялась с якоря и продолжала свой путь к югу вдоль берегов Южной Америки. 10 января 1520 года под 34°40' южной широты экспедиция достигла устья большой реки, опресняющей на большом пространстве морские воды. Это была Ла-Плата. Местность на северном берегу реки получила название Монтевиди. Позже здесь выросла столица нынешнего Уругвая – Монтевидео.

При виде испанских кораблей здешние жители пришли в такой ужас, что обратились в бегство, захватив все свои пожитки. Местным индейцам, как видно, уже приходилось иметь дело с белыми людьми!

В 1515 году в стычке с туземцами погиб на берегах Ла-Платы испанский мореплаватель Хуан де Солис. Напавшие на него индейцы были вооружены страшным оружием: два камня, соединенные между собой тонким ремнем, мечутся с далекого расстояния, и ремень, обвиваясь вокруг тела жертвы, будь то человек или