Ярость стихий – Искра - Олег Шевчук

class="p1">– Не вмешивайтесь, дети мои, я лично накажу этих жалких глупцов.

Он поднимался всё выше и смотрел на нас с превосходством, словно на каких-то мелких надоедливых жуков. Его белые волосы развевались, одежда трепетала, а на лице было написано упоение собственной силой и властью. Играть со слабыми противниками ему уже судя по всему наскучило. Он хотел продемонстрировать свою силу тому, кто был действительно способен её оценить. Нужно ли говорить, что с человеком он ошибся: идиоты, которые пытались доказать что-то другим, меня никогда не впечатляли. В глазах Илея отразилось чуть заметное колебание и страх: вид человека, который запросто шёл по воздуху мог сбить с толку кого угодно.

– Узрите же, ничтожные, мою истинную мощь!

Глава сектантов вновь сжал руку Земли в кулак и сильно ей потряс. Почва под нашими ногами задрожала и покрылась сеткой трещин. Илей покачнулся, выронил посох и упал, поднимать его времени у меня не было. Из земли чуть левее «храма» медленно поднимался огромный, в рост пятнадцати-двадцати человек, каменный истукан, силы главы сектантов хватало даже и на такое. Его приверженцы смотрели на всё это с восторгом и ужасом, некоторые падали на колени, молились ему и плакали.

Илей бросил на меня быстрый взгляд. На его лице было написано запоздалое раскаяние, извинение и прощание. Я лишь молча покачал головой, сдаваться раньше времени дурная привычка.

– Держись рядом!

Я подскочил к Илею, объединил щиты вокруг наших тел в один большой и ударил по каменному исполину веером огненных шаров, почерк мне приходилось менять, поэтому это было скорее не нападение, а лишь проверка.

Спустя какой-то миг мои заклинания достигли цели. Раздалась череда оглушительных взрывов-хлопков и ослепительных ярких вспышек. Каменный исполин несколько раз слегка вздрогнул, но даже не покачнулся. Глава сектантов поглядел на нас задумчиво, набросил на себя щит и отлетел чуть назад, за своё творение.

Вмятины и дыры на теле каменного исполина вдруг стали сами-собой затягиваться, заполняться землёй, она поднималась от его ступней по ногам к голове и телу. На эффекты глава сектантов явно не скупился: левитация, псевдооживление такой громады и плюс ко всему её самовосстановление, всё это слишком сложная магия, зачастую недоступная одному отдельному человеку, но он обходил ограничения, давил грубой силой, словно верил, что она у него и впрямь безгранична. Возможно он хотел позже применить это всё на Светлячках, а пока испытывал на мне. Он подлетел ближе к каменному исполину и положил тому руку на голову, громада покорно её склонила, словно провинившийся ребёнок перед отцом.

– Стихии склонились предо мной! Они меня выбрали, даже та, которую ты считаешь своей! – Он тихо засмеялся, а вместе с ним гулко и громогласно каменный исполин. – Твой Огонь, тот, кому ты поклоняешься, кого молишь дать тебе хоть крупинку сил, мой раб, слышишь, а раб ни за что не причинит своему господину вред! Смотри!

Глава сектантов громко произнёс заклинание и щёлкнул пальцами. Руки каменной громады вдруг вспыхнули до локтей.

– Магия и Свобода! Магия и Свобода! Магия и Свобода! – истово взвыли остальные сектанты и уже все поголовно рухнули на колени.

Илей посмотрел на меня, сжал зубы, застонал, медленно поднялся и сплюнул в сторону псевдооживлённой земляной твари. Я смотрел на него и не узнавал того человека, с которым сюда пришёл. Последние колебания у него закончились, и теперь он действительно был готов драться насмерть.

Глава сектантов мягко подтолкнул своё творение в спину, каменный исполин поднял ногу и сделал шаг к нам, земля глухо вздрогнула, застонала, в стороны от его ступни посыпались камни и песок. Илей закусил губу, но отступать и убегать судя по всему не собирался. Я смотрел на горящие руки земляной громадины и чувствовал, как во мне медленно закипает гнев, просыпается чистая ярость. За подобное осквернение своей стихии простить главу сектантов я не мог. Своей дурацкой выходкой он, сам того не ведая, поднял ставки до предела. Я понимал, что теперь просто не имею права ему проиграть. Игры в прятки со Светлыми и прочее было уже неважно. Этот бой стал для меня делом чести.

– Я не раб своей стихии, тварь, как и ты ей не господин!

Я поднял руку, взмахнул ей и резко её опустил. Пламя на руках каменного исполина взметнулось, взревело и погасло, словно задутая внезапным порывом ветра свеча. Глава сектантов удивлённо посмотрел на меня, а затем на своё детище. Некоторые сектанты подняли головы и тоже посмотрели в нашу сторону, в их глазах была ненависть, но также и неверие и страх.

– Ты просто жалкий фокусник, как и твой друг!

Глава сектантов вновь произнёс то же заклинание, но я тут же его развеял, он произнёс снова и я снова его развеял. Руки каменного исполина больше не загорались, а тот замер с поднятой ногой и ждал. В рядах сектантов на миг возникло брожение, их глава мельком глянул на них и они замолчали.

– Невелика беда, мальчик, на вас хватит и одной Земли.

Он кивнул своему каменному великану, тот завершил свой следующий шаг к нам и вновь занёс ногу. Убегать было бесполезно, как и надеяться на щиты. Я быстро перебирал в уме подходящие заклинания. Чтобы справиться с этим чудовищем мне нужно было что-то настолько же, а лучше более мощное. Обычные атаки тут не прошли бы, он каждый раз всё так же бы восстанавливался. Выбора у меня не было, оставалось лишь использовать своё Слово Силы на полную и тоже сотворить что-то псевдооживлённое и большое: огонь способен восстанавливаться за счёт того, что поглощает, в этом был мой единственный шанс.

Я глубоко вздохнул. Никогда не думал, что мне придётся применить этот козырь вот так. Я прекрасно сознавал, что изменение почерка тут точно уже не поможет.

«Огонь, моё истинное Слово, взываю к тебе», – произнёс я про себя стандартную фразу обращения. Воздух вокруг нашего щита в тот же миг стал слегка потрескивать и нагреваться.

– Создай иллюзию того, что я сейчас представлю, вон там.

Я указал Илею на небо. Моей силе нужно было воплощение, мне нужно было что-то, во что я мог поверить, от чего оттолкнуться, форма заклинания, желательно что-то живое, но точно не человек. Я залез в карман, щёлкнул по табличке старика-музыканта и крепко сжал её в руке словно наш оберег, почему я решил сегодня взять её с собой я не знал, просто в миг до выхода это показалось правильным.

Громкая и чистая мелодия рассекла тяжёлый, застойный, душный воздух, словно острый клинок, я вновь