Коронная башня. Роза и шип - Майкл Дж. Салливан

Ройс внимательно посмотрел на Адриана, на его глаза. На улице Вестников наступило лето, и окна домов были широко открыты.

– Ты же понимаешь, что мы сейчас отправимся на тот свет, – сказал Ройс со вздохом. – Какая жалость! Только ты мне начал нравиться…

* * *

Резко распахнув дверь, они выбежали из дома. Цыплят не было, двор утопал в лужах, по которым с грохотом барабанил дождь. Они будто снова прыгнули в реку.

Адриан бросился вперед и замахнулся, прежде чем кто-либо из солдат понял, что происходит, прежде чем была пущена первая стрела. Они застали патрульных врасплох. Но даже опомнившись, люди на скотном дворе не оценили угрозы. Ройс и Адриан бежали, словно овцы из загона. Один из солдат даже не стал обнажать меч, а выставил вперед руки, будто пытался поймать их, оставив открытым путь в ту сторону, куда, на его взгляд, никак не мог побежать невысокий раненый человек, вооруженный только кинжалом.

Как только Адриан замахнулся, Ройс стиснул зубы и помчался к рыцарю.

Боль пронзала тело, его снова тошнило, кружилась голова, но страх гнал его вперед. Он промчался по лужам, взметая вверх грязную бурую воду, будто назло падающим с неба сероватым потокам. Что-то пролетело мимо его головы, звук напоминал жужжание быстро летевшей по своим делам пчелы. Ройс и в самом деле умел уклоняться от стрел, но если стрела была только одна и он видел, откуда она летит. Под дождем, однако, он мог рассчитывать лишь на везение и еще на то, что ливень мешает лучникам целиться не меньше, чем ему видеть.

Бежать было недалеко. Скотный двор занимал всего несколько ярдов, и в центре его, возвышаясь над всеми, на белом коне величественно восседал рыцарь, с головы до ног облаченный в стальные доспехи, по которым с грохотом стекала вода. Клубы пара, вырывавшиеся изо рта лошади, образовывали причудливую дымку, напоминавшую серое чудовище. Рыцарь сидел высоко над грязью, в безопасности и отстраненно взирал на происходящее. Возможно поэтому, подумал Ройс, он его не замечал.

Все внимание рыцаря было приковано к Адриану. Он поднял забрало шлема, прикрывая от дождя глаза, и все еще не замечая Ройса, который был от него всего в нескольких шагах. Воин потянулся за мечом, намереваясь пришпорить коня.

Ройсу необходимо было правильно рассчитать время, воспользоваться силой инерции, схватить рыцаря за ногу, но при этом избежать удара, который мог бы рассечь его надвое, и не поскользнуться в грязи. Как оказалось, избежать падения было невозможно.

Боль, пронзившая его, была настолько острой, что если бы в него попало несколько стрел, он не заметил бы разницы. Головокружение становилось все сильнее. Звон в ушах начинал перекрывать шум дождя, и снова подкрадывалась темнота. Ройс вцепился в ногу рыцаря. Действие было неуклюжим – не столько нападение, сколько жалкая попытка устоять на ногах. Другой рукой он перерезал стременной ремень, задев лошадь, и та взвилась на дыбы. Ройса поразило, что животное, весившее три четверти тонны, могло двигаться так ловко. Тогда-то он и поскользнулся. Когда лошадь дернулась, Ройс, все еще державшийся за ногу сэра Холвина, упал в грязь. Не выпуская ноги рыцаря, он намеревался стащить его на землю, но оказался слишком низко, под неудачным углом. Используя Альверстоун подобно когтям для подъема вверх, он резанул бок рыцаря, пробивая дыры в металле – великий Мар, как же он любил этот кинжал! Теперь сэр Холвин наконец заметил его. Но Ройс был так близко, что рыцарь не имел возможности замахнуться. Он ударил Ройса рукоятью меча по голове, потом в лицо, но Ройс по-прежнему не отпускал его. Он знал, что ему нужно лишь удержаться. Рыцарь был правшой, а Ройс находился слева. Сэр Холвин приподнялся, упершись в стремена, и вся эта громада стали, лишенная опоры, начала падать вниз. Они падали все. Не только рыцарь, не только Ройс, но и лошадь, которая дернулась еще дважды после того, как Ройс услышал звук пчелиного жужжания, и тут он увидел, как на него обрушиваются полторы тысячи фунтов лошадиного веса вместе с рыцарем, закованным в тяжелые стальные доспехи.

Ройс попытался отклониться и отпихнуть их в сторону, пока его не придавила вся эта громадина, и отчасти ему это удалось. Рыцарь грохнулся рядом, но лошадь была огромная. Круп вдавил его левую ногу в грязь и вывернул ее. Ройс вскрикнул, почувствовав, как ломается кость. Стук в голове и звон в ушах достигли безумной громкости, словно все колокола мира звонили тревогу, а его голова была языком колокола. Лошадь перекатывалась и била ногами, пытаясь подняться и вдавливая Ройса глубже в грязь.

– Ройс!

Он услышал возглас Адриана и увидел, как из мрака на него надвигается силуэт.

Адриан все еще держал каплевидный щит, который теперь украшали пять стрел. Он воткнул щит в грязь и принялся вытаскивать Ройса.

– Рыцарь! – крикнул вор.

– Он мертв, – ответил Адриан, раскапывая грязь, чтобы подхватить Ройса.

В дверях он заметил Тома с большим луком. Тот обстреливал лучников, засевших возле амбара.

– Почему лошадь не встает? – забеспокоился Ройс.

– Она тоже мертва. Лучники паршиво стреляют.

Ройс откинулся в грязь. Дождь хлестал его по лицу.

– Нам была нужна эта лошадь…

Адриан просунул руки под Ройса и вытянул его. Когда нога выскользнула из-под лошадиной туши и Ройс почувствовал, что на него больше ничто не давит, вновь послышалось пчелиное жужжание. Адриан вдруг вздрогнул и замер. Том выругался и выпустил еще одну стрелу, с другого конца скотного двора донесся чей-то стон.

Адриан, стоявший на коленях, начал медленно валиться вперед. Ройс поймал его, насколько это было ему по силам, и нащупал торчавшее у него из спины древко стрелы.

– Девять! – крикнул Том.

Адриан лежал, положив голову на грудь Ройса, и с хрипами откашливал кровь.

– Ты слышал… мы победили…

* * *

Лил дождь.

Из ливня он перешел в настоящий потоп. Небеса разверзлись и низвергли на землю море воды. Ройс ничего не видел. Он не мог встать. Сломанная нога увязла в грязи. Они с Адрианом утопали в луже бурой воды, смешавшейся с их кровью, отчего она приобрела цвет чая.

Адриан, рухнувший на вора словно мокрая тряпичная кукла, перестал кашлять, а может быть, и дышать. Ройс не мог определить.

– Адриан?

Ройс сделал глубокий вдох и подавился водой. Он старался держать голову повыше, а она болталась, как цветок на сломанном стебле.

Громко шлепая по лужам, к ним подбежали Том и Артур.

– Оставьте нас, – прорычал Ройс. Он попытался встать, но не смог даже сесть. Швы разошлись. Он чувствовал, как у него на боку расползается кожа. – Вместо этих придут другие солдаты. Оставьте нас, или они узнают, что вы нам помогали.

Все кружилось перед глазами. Голова Адриана неподвижно лежала у него на груди. Если бы не грязь с кровью, можно было бы подумать, что он спит.

– Он жив, – прокричал Том Перышко сквозь грохот дождя, обращаясь то ли к сыну, то ли к Ройсу. – Повезло, что эти жадные ублюдки пользовались узкими наконечниками, а не широкими. – Он вытянул стрелу из спины Адриана. Тот даже не шевельнулся.