Оковы для призрака - Райчел Мид

Сумела ли? Было поздно, и мне уже полагалось лежать в постели, когда в дверь постучали. Я заколебалась. Кого это принесло так поздно? Чего я хочу — отвлечься или и дальше лелеять свое одиночество? Я знала одно — это не Лисса. Господи! Скорее всего, это Ганс, пожелавший узнать, почему я не появилась на работе. Стук не смолкал, и после долгих размышлений я решила открыть дверь.

Это оказался Адриан.

— Маленькая дампирка… — Он устало улыбнулся. — У тебя такой вид, будто ты только что встретилась с призраком.

Нет, не с призраком. Поверьте, я всегда узнаю призраков, когда встречаюсь с ними.

— Просто… Просто я не ожидала увидеть тебя после того, что произошло утром…

Он вошел и сел на постель. Было приятно видеть, что он привел себя в порядок — переоделся и уложил волосы. Запах сигарет по-прежнему ощущался, но после того, как я с ним обошлась, он имел право следовать своим дурным привычкам.

— Ну, я и сам не ожидал, что приду, — признался он. — Но ты… ну… ты заставила меня кое о чем задуматься.

Я тоже села на постель, на приличном расстоянии от него.

— Насчет нас?

— Нет. Насчет Лиссы.

— А-а…

Я обвиняла Дмитрия в эгоизме, но чем лучше я сама, воображающая, будто Адриан не может думать ни о чем, кроме любви ко мне?

Взгляд его зеленых глаз был задумчив.

— Я все время думал о твоих словах… ну, о ее отце. И ты была права… насчет карточного долга. У него хватило бы денег заплатить любой долг. Не было никакой необходимости держать это в секрете. Ну, я пошел и спросил маму.

— Что? — воскликнула я. — Об этом никто не должен был знать…

— Да-да, я так и понял, что твоя информация сверхсекретная. Не беспокойся. Я сказал ей, что мы слышали разговоры об этом в Вегасе… О тайных вкладах отца Лиссы.

— И что она ответила?

— То же, что и я. Ну, на самом деле сначала она рассердилась на меня. Сказала, что Эрик Драгомир был хорошим человеком и что не следует сплетничать о покойном. Предположила, что, возможно, он действительно имел карточные долги, но даже если так, не стоит об этом думать, поскольку он сделал много добра.

— Она права, — сказала я.

Может, документы украли именно с целью опорочить его репутацию? Правда, распространять слухи о покойном бессмысленно, но, может, у кого-то возникло желание бросить тень на всю семью Драгомир, чтобы не осталось шансов изменить закон о голосовании в пользу Лиссы? Я хотела высказать все это Адриану, но он опередил меня, сообщив нечто еще более поразительное.

— Потом наш разговор услышал папа и сказал что-то вроде: «Скорее всего, он переводил деньги своей любовнице. Он был симпатичный мужчина, склонный пофлиртовать. И любил дамочек». — Адриан закатил глаза. — Он так и сказал — «любил дамочек». Папа такой козел! Выражается, будто воспитывался сто лет назад!

Не отдавая себе в этом отчета, я схватила его за руку.

— Что еще он сказал?

— Ничего. — Адриан не стал отнимать руку. — Мама рассердилась и сказала ему то же, что раньше мне, — что некрасиво распространять бездоказательные слухи.

— Думаешь, это правда? Думаешь, у отца Лиссы была любовница? И ей он посылал эти деньги?

— Не знаю, маленькая дампирка. Хочешь честно? Мой отец тот еще тип, знаешь ли. Он собирает любые сплетни и даже сам распускает их. В смысле, нам известно, что папа Лиссы любил вечеринки, из чего легко сделать далеко идущие выводы. Наверное, у него был какой-то грязный секрет. Черт, у всех нас он есть! Может, тот, кто украл документы, хотел сыграть на этом.

Я изложила ему свою теорию насчет того, что это может быть опасно для Лиссы.

— Или совсем наоборот — документы украли в ее же интересах, чтобы какая-то неприятная правда не вышла наружу, — добавила я, подумав.

Адриан кивнул.

— В любом случае, не думаю, что опасность так уж велика.

Он начал подниматься, но я потянула его обратно.

— Адриан, постой… Я… Я хочу извиниться. То, как я с тобой обращалась, что я делала… это было нечестно по отношению к тебе. Прости.

— Сердцу не прикажешь. — Он опустил взгляд.

— Суть в том… Я и сама не знаю, что чувствую. Звучит по-идиотски, да, но это правда. Я не могу забыть Дмитрия. Глупо было думать, что меня никак не затронет его возвращение. Но теперь я осознала…

Я запнулась. «Любовь уходит, — невольно вспомнилось. — Моя ушла».

— Теперь я осознала, что у нас с ним все кончено. Я не говорю, что это так вот сразу пройдет. Потребуется время, и я солгала бы и тебе, и себе, если бы сказала, что это не так.

— Ну-ну, это уже интересно, — подбодрил Адриан.

— Неужели?

— Да, маленькая дампирка. — В его глазах мелькнула улыбка. — Иногда твои слова имеют смысл. Продолжай.

— Я… Ну… Как я уже говорила… Утверждать, будто я скоро… будто я когда-нибудь забуду его, было бы пустыми словами. Но ты мне тоже не безразличен… Думаю, я даже немного люблю тебя. И хочу попытаться снова. Правда хочу. Мне нравится, что ты есть в моей жизни, но, возможно, прежде я слишком торопилась. Ты имеешь все основания отвергнуть меня — после того, как я морочила тебе голову, но если согласен попробовать еще раз…

Он так долго молчал, вглядываясь в мое лицо, что у меня перехватило дыхание. Я сказала, что думала: он действительно имел право порвать со мной… и тем не менее эта мысль приводила в ужас.

Наконец он притянул меня к себе и откинулся на постель.

— Роза, я по-прежнему хочу тебя. Я не могу без тебя с тех пор, как впервые увидел на лыжной базе.

Я придвинулась ближе к Адриану и прижалась головой к его груди.

— У нас получится, я знаю. А если я снова все испорчу, ты бросишь меня.

— Если бы это было так легко! — Он засмеялся. — Ты забываешь: я человек привычки. Я привык к тебе. Такое чувство, что как бы плохо ты со мной ни обращалась, я все равно буду возвращаться. Просто будь со мной честна, идет? Рассказывай правду о своих чувствах. Если не можешь разобраться в своих отношениях с Дмитрием, рассказывай мне, и мы будем разбираться вместе.

Мне хотелось сказать ему, что он может не беспокоиться по поводу Дмитрия независимо от моих чувств, поскольку тот отказался от меня и повторил это бессчетное число раз. При желании я могла бы и дальше гоняться за Дмитрием, но толку-то? Любовь уходит… Эти слова все еще обжигали, и говорить об этом было бы слишком больно. Но сейчас, когда я лежала рядом с Адрианом, который так добр ко мне, какой-то частью истерзанной души я осознавала, что верно и обратное: любовь приходит. Я предприму еще одну попытку с ним. Непременно.