Дом горячих сердец - Оливия Вильденштейн

другом, в чью голову он может проникнуть по своему желанию, — мои слова срываются с губ, точно стрелы безумных дикарей-фейри — быстро и беззвучно.

— … королевой.

— Для этого мне придётся выйти за него замуж, а я пока не готова. Я пока ни к чему не готова. Кроме того, чтобы поужинать в этой таверне с тобой, — я гляжу себе за спину, — и всеми этими разъярёнными людьми.

Фибус следит за моим взглядом.

— Я, конечно, люблю драму, но это слишком.

Он имеет в виду гнев моего отца, перемену настроения Лора или пророчество Бронвен? Не то, чтобы я забыла о пророчестве, но напоминание о том, что мне суждено прервать чью-то жизнь — жизнь того, кого я так хорошо знаю — заставляет моё нутро похолодеть. Но опять же этот человек — огромный и толстый лжец.

Я прижимаюсь спиной к каменной стене и делаю глоток вина.

— Ужин на вынос?

— Сейчас узнаю, не сможет ли Коннор что-нибудь для нас завернуть.

— Просто бери вино и…

«Даже не думай уходить», — приказ Лора заставляет меня подпрыгнуть.

Вино расплёскивается через край моего бокала и попадает на участок голой кожи в форме буквы V между чёрными краями выреза.

Глаза Лора лимонного цвета вспыхивают, когда он следит за дорожкой из алых капель, спускающейся вниз, но затем остывают, как только Бронвен говорит:

— Процесс уже запущен, Лор. Его нельзя остановить.

Он разворачивается к моей тёте и делает шаг в её сторону.

— Смотри, как я его остановлю, Бронвен.

Молнии разрезают почерневшее небо, которое стонет так же, как и пол под нашими ногами.

— Если ты убьёшь Данте, Морргот, ты приговоришь нас всех. И на этот раз не на пару веков или пару десятков лет, а навсегда.

Слёзы не падают из глаз Бронвен, но они блестят там, как только что сформированные рога на головах юных змеев.

— Он знает, как превратить тебя навечно в ворона.

Шипение раздаётся со всех сторон.

— Откуда он это знает, чёрт побери? — голос Лора звучит низко, но каким-то образом перекрывает ропот ужаса его народа.

— Ему рассказала Мириам.

Имоген подходит к Лору и встает рядом с ним.

— Она отказала Марко, но рассказала его брату?

Я прекрасно знаю, что сестра Ифы — член Круга, но обязательно ли ей стоять так близко?

И хотя моя жалкая ревность должна волновать меня в последнюю очередь, Лоркан отходит в сторону, добавив расстояния между их телами.

«Если бы ты встала рядом со мной, Фэллон, никто бы другой этого не сделал».

«Можно встать и с другой стороны, Ваше Величество».

— Да, Имоген, Мириам рассказала об этом Данте в обмен на свою свободу. Жаль, она не знала, что он не выполнит своего обещания.

Имоген сжимает губы.

— Прости, но мне кажется, для неё нехарактерно заключать сделку, не убедившись…

— Вещество, производимое в Неббе, которое начал принимать мой племянник, сделало его невосприимчивым не только к соли и железу; но также к заключению сделок.

Слова Бронвен раздаются вместе со вспышкой молнии.

Мои брови изгибаются, потому что я помню удивление короля Роя, когда сделка не отобразилась на его коже. Неужели они принимают одно и то же вещество?

Я уже собираюсь спросить о том, почему оно по-разному действует на людей, но теряю эту мысль, когда мой отец задаёт вопрос:

— А что, если его убью я? Что произойдёт тогда?

— Любой ворон, который попытается убить моего племянника, навечно превратится в ворона, Кахол. Мне показал это Котёл.

Её глаза на мгновение закрываются, и она зарывается лицом в грудь Киана, словно пытается убедиться в том, что его сердце всё ещё бьётся.

— Он собирает кровь Мириам.

В таверне воцаряется мёртвая тишина, так как каждый присутствующий здесь ворон задумывается о своей человеческой природе… и смерти.

— И что он будет с ней делать? Произносить заклинания?

Мне кажется, что мои голосовые связки спутались, точно волосы на ветру.

— Нет. С её помощью он усовершенствовал своё оружие, — объясняет Бронвен. — Если кровь шаббианцев попадёт в сердце ворона вместе с обсидианом, они перестанут быть людьми.

И навсегда превратятся в воронов.

«Иди сюда, птичка. Это поможет мне сосредоточиться».

Лор разжимает кулак.

«Фэллон, возьми меня за руку».

Когда я не двигаюсь в его сторону, он добавляет:

«Пожалуйста».

Но оторвать спину от каменной стены меня заставляет не столько его «пожалуйста», сколько усталость в голосе Лоркана. А ещё желание заслонить его от Имоген.

«Я знаю, что вороны не могут умереть от инфаркта, Лор, но судя по тому, каким фиолетовым стало лицо моего отца, думаю, будет безопаснее — ради нас всех — не держаться за руки».

Расшатанные нервы заставляют мои слова прозвучать как вопрос.

Лоркан, должно быть, решает пожалеть моего отца, потому что он не переплетает свои пальцы с моими. Но его тёмный дым всё же закручивается вокруг моих пальцев и запястья, а затем обволакивает мою талию, точно кашемировый палантин.

— Это должна сделать Фэллон.

Заявление Бронвен заставляет всех уставиться на меня.

— Этого хочет Котёл.

— А что насчёт моих желаний? — почти рычит Лор, его тени уплотняются, холодеют и становятся ледяными на моей покрытой мурашками коже. — А что насчёт желаний моей пары?

Глаза моего отца яростно сверкают.

— В венах моей дочери течёт кровь ворона, Бронвен.

Она глубоко вдыхает запах своей пары, после чего поворачивает к нам своё изуродованное лицо.

— Пока магия Фэллон заблокирована, обсидиан не действует на неё.

Контуры Лоркана темнеют.

— Я прикажу Вансу сделать это. Этот мужчина сделает всё ради денег.

— Ванс человек, — возражает ему Бронвен, — все люди слабые.

— А что если фейри… — щёки Фибуса розовеют, когда все обращают на него внимание, — у-убьёт…

— Даже не думай об этом, — я качаю головой.

— Я думаю, чистокровный фейри мог бы попробовать…

— Нет! — я почти кричу на Бронвен, пока эта безумная идея не укоренилась в голове Фибуса.

Бронвен смотрит в мою сторону, а я смотрю на неё в ответ. Мой гнев так силён, что я без сомнения должна сейчас излучать его в её направлении.

— Если какой-нибудь фейри — не тот, кто тебе дорог — сможет справиться с моим племянником, то тогда вы с Лорканом можете прокрасться на Шаббе, чтобы снять заклятие. Мне надо спросить у Котла.

Я хмурюсь.

— Шаббе? Я думала, нам надо найти Мириам, чтобы снять заклятие.

— Твоя бабка не имеет никакого отношения… — Бронвен перестаёт говорить так неожиданно, что я решаю, что Лоркан или Киан попросили её не раскрывать ещё больше секретов.

Это из-за присутствия фейри… или из-за меня?

Я поворачиваюсь к Лору.