Девонширский Дьявол - Дмитрий Безуглый

С презрительной улыбкой на лице, расправив плечи и приподняв подбородок, Алисдэйр Эддингтон вышел из комнаты в сопровождении полицейских. Присутствующие молча провожали его взглядами.

— Кстати, сэр Гален, — уже у выхода обратился главный констебль Финч к инспектору, потом взглянул на Валентайна. — Доктор Аттвуд, я получил телеграмму из Бриттона. Около двух месяцев назад там пропала некая Лорна Додсон. У нее был черный цвет волос. Ее до сих пор не нашли.

— Ну что ж, — задумчиво произнес ученый. — Сообщите констеблю Бриттона, что ее уже нашли. К сожалению, мертвой. Лорна Додсон стала еще одной жертвой «Девонширского Дьявола».

Когда входная дверь в замок со скрипом отворилась, сверху послышался шум.

— Нет! Сынок! — кричала Розелин, и громкий топот ее ног по лестнице раздавался в холле. — Постойте! Куда вы его везете?! Остановитесь же! Не-е-ет!

Плач отчаяния звучал вслед увозимому из «Эддингтон Холла» «Девонширскому Дьяволу»…

Прежде чем покинуть Уокерли, Валентайн отправился к дому Ригби Абрамсона. В тот день, когда они с Чарльзом Финчем вышли к хижине Селби Нэша на болотах и обнаружили там смертельно раненного Ройла Фармера, Аттвуда мучал вопрос — почему Ригби вместе с Уэсли быстро покинули ее? Почти вся деревня искала его пропавшую дочь. Почти все жители Уокерли на тот момент были убеждены, что убийца — Селби Нэш. Почему же тогда сам мистер Абрамсон не задал ни единого вопроса о дочери? Его поведение вызвало у доктора настороженность. Убитый горем отец, который провел двое суток на ногах в поисках своего дитяти, в той ситуации повел бы себя совершенно иначе.

Гален Гилмор знал, куда направился доктор. Он решил дождаться Валентайна в «Эддингтон Холле», а затем они вместе уедут в Лондон.

— Вы? — удивился Ригби, отворяя дверь.

— Я, — просто ответил Аттвуд. — Можно войти?

— Э-э-э… да, конечно.

Профессор переступил порог бедно обставленного дома, по внутреннему убранству которого было понятно: здесь жили небогато при полном отсутствии женских рук.

— Простите за беспорядок, — скупо оправдывался Абрамсон. — Жены давно не стало, а… а Агата…

— Я понимаю, — мягко прервал его Валентайн. — Где ваш сын, Ригби?

— Уэсли? — встрепенулся тот. — Но зачем он вам?

В глазах пожилого человека, подавленного свалившимся на него горем, Аттвуд увидел глубокий страх.

— Я хочу поговорить с вами обоими.

Какое-то время Ригби молча переминался с ноги на ногу, не решаясь что-либо сказать, но потом вдруг шумно вздохнул и заметно сник.

— А знаете, сэр Валентайн, — тихо проговорил он, — я очень устал. Может, оно и к лучшему.

Профессор молчал.

— Уэсли! Иди сюда, сын!

Из соседней комнатушки вышел молодой парень, чуть выше своего отца. Он был сильно измотанным, под глазами синие круги от недосыпания, пальцы рук мелко дрожали.

— Нелегко смириться, правда ведь? — неожиданно спросил Аттвуд.

— Да, сэр, — кивнул Уэсли.

— Тебе все это снится по ночам, ты не можешь уснуть, постоянно ворочаешься в постели, а когда проваливаешься в сон, то просыпаешься весь в поту. Иногда кричишь. Твои нервы напряжены, и тебе кажется, что вот-вот ты сорвешься.

— Да, сэр.

Ригби с такой болью и жалостью в глазах смотрел на своего единственного сына, что даже доктору было не по себе.

— Вы увезете его? — пытаясь сдерживать эмоции, спросил он.

— Расскажи мне, как это произошло, Уэсли, — попросил Валентайн. — Может, даже станет немного легче. Не держи в себе. Выговорись.

— Я… я не понимаю, как это случилось. Я не хотел. Правда.

— Верю тебе.

— Там было темно. Мы вышли к хижине, в которой прятался Селби, — уставившись в пол, монотонно рассказывал Уэсли. — Ворвались, а там он. Нэш испугался. В помещении стоял полумрак, и чтобы разглядеть что-то, нужно было поднапрячь зрение. А дальше…

Он вдруг посмотрел на отца, не решаясь продолжить.

— Ригби выхватил нож и кинулся на Селби, верно?

— Да. Это я виноват. Это все я! Слышите?

В глазах старшего Абрамсона появились слезы.

— Не вините моего мальчика. Прошу вас. Он все, что у меня осталось. Сначала их мать, потом Агата. Пожалуйста…

— Папа кинулся на Нэша, и мы с Джимом поняли, что он сейчас убьет его. Настолько месть овладела им. Селби кричал, просил остановиться. Джим бросился на отца и успел схватить его, а я вцепился в руку и буквально вывернул нож. Каким-то образом он оказался у меня в руках. А потом… потом…

Уэсли закрыл глаза, его подбородок затрясся.

— Потом ворвался Ройл Фармер, и от неожиданности вы ударили его ножом, — завершил за него Аттвуд.

— Да, сэр. Я… я не думал, что так все выйдет. Я испугался. То, что это был Ройл, я понял только тогда, когда он упал на пол.

— Кому же в голову пришла мысль свалить все на Нэша?

— Джиму. Он несколько раз сильно ударил Селби, потом огрел его чем-то по голове. Тот отключился. И тогда Джим сказал, что все ищут его и знают, что Селби убийца. Значит, и мы свалим все на него.

— А если бы Ройл выжил?

— Лучше бы он выжил, — прошептал Ригби. — Мы бы сейчас не жили в таком вот кошмаре.

— Я очень жалею об этом, — продолжал Уэсли. — Но… боюсь признаться. Я ведь видел, что сделали с Селби там, на площади. Вы меня арестуете?

Валентайн посмотрел Уэсли в глаза, видя страх. Затем взглянул на Ригби, жизнь для которого окончательно завершится, если он потеряет еще и сына. Старший Абрамсон взирал на Аттвуда, ожидая ответ.

— Ройл Фармер мертв. Как мертв и Селби Нэш. Эта правда их не воскресит, но может погубить еще двоих человек, потерявших дочь и сестру от рук жуткого убийцы. У меня к вам две просьбы. Обещайте, что выполните их. Первая — похороните мистера Нэша, как подобает хоронить нормального человека.

Валентайн сделал шаг в сторону двери.

— А вторая?

— Ходите в церковь, Уэсли. Молитесь, просите прощения у Бога и пытайтесь найти умиротворение внутри себя.

Валентайн, еще раз взглянув на обоих мужчин, кротко кивнул и покинул их дом. Он направлялся в «Эддингтон Холл», откуда они с инспектором Гилмором уедут в Лондон…

Джиневра Милтон шла на поправку. Она уже могла самостоятельно передвигаться и стала выходить на улицу для прогулки в небольшом дворике. Рядом с ней постоянно была служанка, которая внимательно следила за баронессой. Джиневра ни с кем не общалась, даже Бетси Тернер не желала видеть. С того самого дня, как ее похитил и чуть не убил «Девонширский Дьявол», она стала замкнутой, молчаливой и очень часто отрешенной от внешнего мира. Уитни стойко выносила такое настроение дочери, как и отъезд Олдоса из Уокерли. Надолго. Это меньше всего беспокоило баронессу, и даже смешки и слухи относительно ее связи с Хамишем Эддинтоном много лет назад не так волновали ее, как психическое состояние дочери. Доктор Янг каждый день навещал их, осматривал Джиневру, прописывал лекарства, но ничего не мог поделать с ее депрессией.