Мантикора и Дракон. Эпизод II - Юлия Созонова

Сколько раз я видела их перед собой? Сколько раз в отблесках пламени костра, в его обжигающих языках мне чудился дракон с чешуей, сверкающей расплавленным золотом, с теплыми янтарными глазами? Горячее, согревающее озябшую кожу, дыхание, ласковые прикосновения раздвоенного языка и тихое, счастливое урчание, заставляющее вибрировать мощную грудь, покрытую крепкими чешуйками. Опасный, непредсказуемый, дикий зверь, становившийся таким ручным и домашним, только для меня одной.

Тихо вздохнула. Так хотелось сейчас подойти к нему, спрятать лицо на его груди, одной рукой обнимая своего дракончика за талию, второй прижимая к себе Рагдэна, счастливо улыбающегося и смеющегося. Хотелось ощутить его эмоции, окунуться в любовь и спокойствие, окружающее меня, укутывающее в теплый уютный кокон.

Но пока я не разберусь с Игроками, нет никакого смысла возвращаться. Риго так просто не отпустит и тем более не простит такого обмана со стороны послушной и такой любимой игрушки. Любимой, конечно же, до определенного момента. Меньше всего я хочу подставить под удар своего сына и мужа, а в том, что Гильдия будет мстить, сомнений никаких нет. Такое они вряд ли захотят стерпеть. Рушить собственные планы они не позволят даже Хранителям.

Звук тихих шагов, на грани слышимости, вырвал из размышлений. Печати, наложенные на пару валунов, недалеко от тропинки, ведущей на скромный выступ, послуживший площадкой для нашего лагеря, донесли отпечаток ауры гостя. Шентин не стал скрываться, прекрасно понимая, что не смотря на мое внешнее спокойствие, таясь он подвергает себя опасности. Меньше всего на свете мне хочется потом прятать взгляд и бояться посмотреть в глаза нашему любимому чудовищу, если с ее приемным сыном что 0 то случится по моей вине.

— Ты простынешь, — тихо и как — то буднично заметил дракон, остановившись слева и чуть позади.

Искоса посмотрела на парня и лишь едва заметно усмехнулась, вытащив из — за пояса флягу. Открутив крышку, скривилась. Зелье с легким эффектом анестезии, на вкус напоминала прокисшее молоко, простоявшее на солнце не один лень. Но это единственное, что хоть как — то притупляло боль, скручивающую внутренности узлом. Перерождение вносило собственные коррективы. По зрелым размышлениям, лучше всего было бы выждать еще несколько дней и уже тогда, детально проработав все детали плана и выбрав наилучшую стратегию атаковать, следуя намеченной линии.

Вот только не было у меня этих нескольких дней.

— Сомневаюсь, что мне это грозит, — улыбнувшись, болезненно и устало, потерла переносицу. — Что там?

— Он поверил. Сейчас строит планы по поводу вовлечения в свои игры мелкого, — в голосе полукровки слышалась плохо сдерживаемая ярость. От него исходила настолько сильная жажда крови, что по позвоночнику снова прошла волна страха, опаляя и вызывая дрожь. Шентин обладал одной чертой, за исключением безумия, вызывающей порой весьма обоснованные опасения. Потеряв всех и никогда не знавший, что такое семья и любовь, он, обретя это, теперь ревностно охранял свое сокровище. И методы его волновали в самую последнюю очередь.

Снова посмотрела на застывшую рядом фигуру, смотревшую вдаль холодным, отрешенно — спокойным взглядом опасно сверкающих синих глаз. Тонкие губы искажала ядовитая, полная счастливого предвкушающего безумия. На кончиках пальцев рук, сцепленных в замок, можно было заметить темный отблеск острых когтей, проткнувших кожу его ладоней. Темно — синие волосы влажными прядями свисали вниз, падая на лицо. Вода стекала по ним на тонкую, расстегнутую шелковую рубашку, одетую на голое тело, скользя вниз и теряясь на черной ткани брюк, заправленных в высокие сапоги. На бледной коже шеи аляповатым пятном выделялся алый ошейник раба. Сегодня Шентин выбрал именно этот, когда — то украшавший шею одного из спасенных им невольника. К сожалению, Хранители не дали ей шанса выжить. Последний ледяной дракон дал клятву на крови, что однажды все, кто хоть как — то причастен к смерти малышки, подавятся собственной кровью. Зная Шенти, ни капли не сомневаюсь, что он найдет того алого дракона, что бы лично посмотреть, как будет из него уходить драгоценная жизнь.

— Пусть потешит себя мыслью, что все снова оказалось так, как он хотел, — хищно оскалилась, проведя кончиками пальцев по бедру, где крепилась маска и перевязь с клинками. — Пусть он умрет немного счастливым… Совсем чуть — чуть.

Тихий, наполненный искренним весельем смех разрезал вечернюю тишину леса. Запрокинув голову назад, Шентин откровенно забавлялся. Даже знать не хочу, какие именно картинки подкинуло ему разыгравшееся воображение. Я люблю этого дракончика. Искренне и достаточно сильно. Но все же…

Все же иногда в душе вспыхивают искорки страха перед ним. Непредсказуемый, опасный и безумный. Поглощенный собственным защитным инстинктом в отношении всего лишь одного существа, Шентин мог легко выйти из — под контроля и причинить вред тем, кого считал своей семьей. Мои чувства в отношении этого полукровки были весьма противоречивы, только не смотря на это, любить меньше мальчишку не получалось.

— Пойдем, — на плечо легла его рука, немного сжав и надавив. — Ты еще слаба.

— Кто тебя назначил старшим? — притворно возмутившись, тем не менее скользнула к навесу, глее свернувшись в клубок и спрятавшись в кокон из собственных крыльев дремала Ниила, восстанавливая силы после последней тренировки в паре с Шенти. Совмещение двух сущностей проходило сложно и требовало большого количества энергии, что бы сопоставить знания и умения совершенно разных личностей в одном теле. По хорошему, ей бы сейчас находиться в теле, потому что второе «я» еще не полностью поглощено и в любой момент может поднять голову, показывая свой оскал. Лишь благодаря печати нашего отца Нииле удавалось довлеть над ним, но хватит ли ее сил на то, что нам предстоит?

Вздохнув, потерла переносицу, устроившись на плоском валуне возле входа в небольшую пещеру, послужившую нам прекрасным укрытием. Скрестив ноги и приняв позу лотоса, закрыла глаза, на какое — то время отключая себя от реальности и погружаясь в тревожное состояние полусна, наполненное неприятными предчувствиями.

Еще два — три часа. Уже настало время сумерек, когда стирается граница между днем и ночью, когда все кошки одного цвета и враг может оказаться другом, как и наоборот. И когда солнце закончит свой бег, погружая мир в мягкую ночную мглу, наша троица окажется на границе Миоуса. Возможно, все это можно было бы решить по — другому. И если бы я знала как…

Впрочем, что толку жалеть о том, чего нет? Мы выбрали свой путь и мы пройдем его до конца.

Поток мыслей перескочил с предстоящей бойни на более приятные мысли. Я снова видела своих мужчин. Они приветливо махали мне руками и звали к себе, и все во мне тянулось навстречу им. Только руки, раз за разом, ловили пустоту. Сешъяр и Рагдэн исчезали, снова превращаясь в миф, навеянный усталым разумом. Простая иллюзия, рассыпающаяся и недостижимая. Пока что недостижимая.

Шелест крыльев. Тихие голоса и едва слышные проклятья в чей — то адрес. Приоткрыв глаза, улыбнулась, наблюдая за растрепанным чудовищем, перевязывающим руки Шентина. Что интересно, ладони у него страдали в первую очередь, почему — то. Хотя в его возрасте уже можно было научиться справляться с неконтролируемой трансформацией. При условии, что он хотел учиться этому, конечно же.