Кофе в постель - Ольга Горовая

— Ната…, - у него было вразумительных слов. Ни единого, черт побери! — Солнышко, — хрипло, низко шептал он, раз за разом покрывая ее лицо жадными поцелуями.

— Тебе понравилось? — с лукавым, довольным поддразниванием в голосе, хрипло прошептала Наташа.

— О, черт! Понравилось, не то слово, солнце, — низко усмехнулся он, впившись поцелуем в ее рот. — Это было непередаваемо. Волшебно, черт возьми! — Слава обхватил ладонями ее щеки и всмотрелся в лицо Наты, надеясь, что сделанное его любимой, не было неприятно ей. — Ната, это… черт! Я никогда еще не ощущал такого, — честно признался он.

И осознал, что начинает опять заводиться, увидев, как блестят ее глаза, а ладонями ощущая горячий румянец на щеках Наты. Черт! Она была возбуждена тем, что сделала для него! Испытывала желание, не меньшее, чем он сам…

— А я ведь использовала только верхнюю половину своего тела, Слава, — все тем же, хриплым и возбужденным голосом, прошептала Наташа, потянувшись губами к его уху.

Потребовалась пара секунд, пока в его одурманенный мозг пробился смысл этих слов.

За это время, Ната уже успешно завладела мочкой его уха и активно покусывала то.

Она дышала так же тяжело, как сам Святослав и при каждом движении грудной клетки напряженные, твердые соски грудей Наты, дразнили его кожу.

Он выругался и, опираясь на руки, навис над ней, застыв на пару мгновений, просто глядя на лицо Наташи.

Господи! Он даже не рассматривал подобный вариант, когда ставил крест на их отношениях в случае его паралича.

Слава оказался ограниченным придурком! И не заслуживал любви такой потрясающей женщины, уже только потому, что готов был оттолкнуть ее, испугавшись и не обдумав, не попробовав всех возможностей. Но будет еще большим дураком, если сейчас пойдет на попятной.

— Я люблю тебя, — низким голосом признался он и, не удержавшись, завладел чуть натертыми губами Наты в алчном и требовательном поцелуе.

Она застонала, подавшись навстречу ему всем телом, с такой же страстью отвечая, с какой только что одаривала его.

Не отпуская рук Наты, Слава переплел их пальцы.

Его рот поцеловал кончики ее губ. Он прошелся по ее скулам, прикусил кожу в чувствительном месте, где шея, переходила в затылок.

С жадностью, которую сам от себя не ждал, Слава втянул в себя вершину ее груди, заставив Нату застонать, выгнуться под ним. Он потерся щекой о второй сосок, дразня тот протяжными касаниями языка, заставляя тугую горошину еще больше сжиматься.

А потом, целуя, покусывая нежную кожу живота Наташи, Слава добрался ртом до точки, касание к которой заставило задрожать все тело любимой.

— Слава! — настала очередь Наташи цепляться за его волосы.

Но, черт побери! Слава только приветствовал такой ее порыв.

Отпустив ладони Наташи, он оперся локтем о матрас, и пальцами правой руки скользнул вверх-вниз по влажной плоти Наты, упиваясь тем, что она настолько возбудилась. Его губы нежно мучили, посасывали ее клитор, дразня легким царапаньем края зубов.

Наслаждаясь каждым ее стоном, каждым протяжным вздохом, срывающимся с губ любимой, Слава снова и снова ласкал ее плоть, одновременно с этим, погружая в ее тело свои пальцы. Сначала один, потом два, растягивая влажное, но такое узкое лоно.

Наташа хныкала, всхлипывала с нуждой на каждый плавный толчок его руки.

Она выгибалась дугой под его ласками, упираясь пятками в матрас по бокам от его плеч. И так надрывно шептала имя Славы, мотая головой по подушке, что его собственное, уже вновь каменно-твердое тело скручивалось в болезненном желании.

Но Слава не собирался что-то менять. Только глубже погружал в нее свои пальцы, и не думая прекращать ласку своего рта на ее горячей плоти.

И когда Наташа сжала его голову коленями, до боли вцепившись в волосы Славы пальцами, когда ее тело сжалось, крепко сжимая, обхватывая его пальцы, он втянул, прижал губами бугорок ее клитора, продлевая наслаждение любимой. И пообещал себе, что это только первый оргазм Наташи из тех, которые он заставит ее испытать этой ночью.

Благо, до утра у них еще имелась бездна времени.

11 марта, 9.55, дом Славы

— Ната, солнышко, пора просыпаться, — она попыталась глубже зарыться в подушку, еще не готовая открыть глаза.

Тихий смешок Славы указал ей на то, что от любимого не укрылся этот маневр.

Одновременно с этим, Наташа почувствовала, как его теплая ладонь обхватила ее плечо, и Святослав нежно погладил то, заставляя Нату жмуриться от удовольствия.

Но все равно, просыпаться не хотелось. В конце концов, он дал ей заснуть только в полпятого. Имела же она право на отдых?

Очевидно, видя, что его действия не приносят желаемого результата, Слава сдвинул ладонью край одеяла, и Ната почувствовала, как ее, теплой от сна кожи, коснулся прохладный воздух спальни.

Наташа недовольно надула губы, но все равно, не открыла глаза.

Только попыталась опуститься ниже, чтобы опять укрыться, и в этот раз, возможно, с головой.

Смех Славы стал громче и, более того, от его хохота, так трясся весь матрас, что спать теперь было совершенно невозможно.

Большая, теплая ладонь накрыла ее грудь, спасая Наташу от холода, а ласковые губы коснулись ее щеки, около самого уха.

— Я и не подозревал, что ты такая соня, — все еще посмеиваясь, поддел ее Слава веселым голосом.

Его ладонь скользнула ниже, поглаживая живот и бедра Наташи.

Со вздохом, демонстрирующим смирение, Ната приоткрыла глаза и, недовольно прищурившись, посмотрела на Святослава сквозь ресницы.

— Давай, — увидев, что добился цели, Слава наклонился ниже, целуя ее поджатые губы. — Я уже договорился, нас ждут. А потом, поедем к Вячеславу Олеговичу, моему врачу, сможешь задать все свои вопросы, — погрузив пальцы в ее взъерошенные волосы, он нежно погладил Наташу по голове.

— Я не соня, — решила возмутиться она таким несправедливым обвинением, и ближе подползла под бок Славы, укладывая голову любимому на колени. — И практически каждый день встаю в пять, чтобы приехать к открытию Кофейни. Просто кто-то, — Наташа широко зевнула и уткнулась носом ему в живот, с огорчением отметив, что Слава уже успел одеться. А у нее никак не выходило даже глаза открыть полностью. — Дал мне уснуть только в пять! — она обвиняюще ткнула пальцем Славе в живот.

А он опять рассмеялся.

— Хорошо, — со смехом согласился Слава, продолжая гладить ее волосы. — Когда приедем назад, ляжешь опять спать, — он наклонился и поцеловал ее закрытые веки. — Но сейчас, нас ждут, Ната. Я и так дал поспать тебе по максимуму, — Святослав прижался своим лбом к ее щеке. — Сейчас десять, а нас будут ждать к одиннадцати.