Танцуют все! - Яна Алексеева

– Чего это? – изумился Тилан.

– Это Светлое княжество. Здесь Темных не любят, – назидательно заметила Милава.

Лина оглядела квартерона, присевшего на край помоста. Кожа чуть смуглая, румянец яркими пятнами проглядывает сквозь полосы грязи, глаза голубые, хитрые, спутанные волосы пшеничного оттенка, улыбка клыкастая, но невинная.

– Да ты не очень-то похож, – заметила она, дергая его за ногу, – на Темного.

– Нашлись просветители, – буркнул Льялис, спрыгивая с помоста.

– Рада, что ты жив, – безразлично сказала девушка и, сев прямо на землю, закрыла глаза. Случайно он попал?! Вот ведь врун. Не было его на поляне телепортов. По крайней мере не было видно.

Ребята пристроились рядом, тупо рассматривая запертые двери святилища, расписанные трудноразличимыми узорами. Бархатная ночь укрывала землю, прохладный ветерок заставлял ребят ежиться и жалостливо жаться друг к другу. Прямо-таки идиллия… Даже квартерон привалился сбоку, согревая своим жаром.

– Так что ты тут делал?

– Сторожил местного служителя Единого. Заперся, гад… И склады свои запер.

– Молится о спасении, – ехидно заметила Мила.

– А взломать? – предложила Лина.

– Только с разрешения Верховного служителя можно нарушить запоры святилища. Любого, – просветила вздернувшего брови квартерона княжна, прекрасно знакомая с реалиями Севера.

– Глупости какие, – пробормотал Тилан, всматриваясь в небо. – Послушайте… вот что. Как только наступит утро, я пойду в лес, искать брата.

В голосе его была такая обреченная решимость, что Лина только головой покачала. Пойдет. И будет искать. Вот только сгинет без толку. Помочь?

– Один? В лес? Не смеши нас… И с чего ты взял, что он там?

– Знаешь, можешь мне не верить, но у меня будто в душе маячок появился. Маленький такой…

– Маячок… верю, верю я тебе.

Девушка поерзала, щепка из неровно оструганной доски впилась в лопатку. У нее самой в душе нечто похожее творится…

– Но! Ты думаешь, что на рассвете закончится сражение?

Милава же внезапно нахмурилась, выпрямляясь и сжимая кулаки.

– Да неужели ты думаешь, что мы отпустим тебя одного? – в голосе ее прорезалось негодование.

– Один или нет, утром я уйду отсюда! Даже если эти твари застрянут под стенами! Там остался мой брат!

– Мы пойдем с тобой. Ведь так? – Милава переводила взгляд с Тилана на Лину.

– Да, – кивнула девушка, рассеянно всматриваясь в ночь, – только сначала отдохнем. Если получится…

Она не верила в возможность спокойного отдыха. Кажется, это было предчувствие. Или город нашептывал ей о том, что происходит на его улицах? О том, кто приближается к центральной площади. Но Лина не желала слушать…

Отдаленный шум навевал на нее сон. Будто там, на стенах, не сражалось за свою жизнь практически все население города, не прятались по погребам маленькие дети, не раскладывались на широких мостовых баррикады из бревен на случай прорыва… Не спешили по делам целители и алхимики.

Как же она устала. Но все же ведьмочка подтвердила свое решение коротким кивком.

– Я с вами, – внезапно подал голову Лис.

– Почему?

– Я тоже шагнул в этот телепорт… теперь это и моя дорога.

– Ты сначала со своими здешними делами разберись, – хмыкнула Лина, но улыбнулась благодарно.

И снова тишина…

Внезапно темноту прорезал свет факела. С широкой дороги на площадь вышел человек в просторном плаще. Мягкие сапоги из тисненой кожи делали его шаги совершенно неслышными.

Услышав певучий оклик на Светлом наречии, ведьмочка открыла глаза. Глянула на подошедшего, отметила его стройность, светлую кожу, призрачно сияющую в свете факела, и бледно-зеленые чуть раскосые глаза. И спросила, лениво ткнув пальцем в его сторону:

– Это и есть «просветитель»? И что он здесь делает?

Льялис вскинулся, скривился и, пробурчав себе под нос: «Тьма, совсем забыл с вами…» неохотно встал. Поклонился, щелкнул каблуками и что-то сказал. Девушка прислушалась, но вникать было лениво. Что-то о не желающем и носа казать из-за запертых дверей слуге Божьем и невозможности достать из его кладовых освященные стрелы. Затем скользнул следом за энергично развернувшимся и двинувшимся в обратную сторону Светлым. Плащ, расшитый по подолу защитными рунами, трепетал за его спиной черными крыльями.

– Ли-ис? – протянула Милава ласково. – Ты не ответил на наш вопрос!

– Э? – на полушаге обернулся тот.

– Кто это?

– Это один из моих поручителей, и мы идем на стену… Хотите с нами? – в полной уверенности, что ребята откажутся, спросил Лис.

– Хотим! – поднялась Лина, внезапно поняв, что простое и скучное ожидание свыше ее сил. Помахала раненой рукой и скривилась. Больно, но терпимо. Почему у нее не получается тихо отсидеться, огорченно подумала девушка. Наверное, потому что это сражение является отражением творящегося в горах беспредела, а Линара… Линара есть не более чем отражение того, кто начал сражение.

Милава дернула ее за штанину и печально спросила:

– Зачем нам на стену?

– Но мы же хотим уйти отсюда, как только перебьют этих тварей, – прошептала ведьмочка, с ходу находя неотразимый аргумент, – а Тил еще и раньше уйти собирается. Поможем – все случится быстрее…

Сумрачный эльф хмыкнул пренебрежительно.

У подносчиков стрел и болтов с Третьей башни оказалась вовсе не сладкая жизнь. А все потому, что бревенчатое, нависающее над воротами строение заняли эльфы-лучники. И использовали они свои орудия убиения с потрясающей скоростью и точностью. Вот потому-то покоя помощникам не видать до самого конца. Либо осады, либо жизни. Взглянув в тонкие суровые лица стражей Светлого леса, невесть как оказавшихся в городе, Лина поняла это совершенно отчетливо.

Главным среди двух полных десятков был представитель Старшей ветви с лицом, исчерченным свежими шрамами. Несмотря на это, он больше походил на застигнутого в дороге непогодой купца. И богатой одеждой по местной моде, и безмятежным поведением. Кафтан был расшит шелковой нитью, тускло поблескивающей в свете факелов, короткие волосы убраны под узкий чеканный обруч, по бокам штанин тянулась яркая шнуровка.

Коротко глянув на добровольцев, он махнул рукой, соглашаясь со сбивчивым предложением, выданным выпихнутым вперед Тиланом. Девушки благоразумно решили остаться в тени. И с интересом оглядывали полутемное помещение в основании башни. Пустые стойки, топчаны с аккуратно скатанными в изголовьях одеялами, сундучки, стойкий запах оружейного масла. Въевшаяся в потемневшие бревна копоть от светильников на длинных железных лапах… Казарма?

Но задавать вопросы оказалось некогда.