Плазмоиды - Сергей Палий

Но все пилоты приняли их за наведенные помехи и продолжили заход на азимут вторичной атаки. Пока все 57 машин были в воздухе.

Под фюзеляжами грозных «Левиафанов» раскинулась оранжевая геенна.

Земля возле Вифлеема уже горела.

Это было похоже на воплощенные в реальности кошмары Апокалипсиса.

Состав монорельса, замерший на обесточенных путях, подбросило, словно игрушечный паровозик с вагончиками из набора детской железной дороги. Охваченные пламенем вагоны взмыли в пылающее разноцветными огнями небо метров на сто и жужжащими болидами опустились на выжженные холмы. Раздались взрывы. Опоры, поддерживающие рельсы, покосились и стали заваливаться на бок вместе со всей силовой конструкцией и искрящими обрывками проводов.

Люди бросились врассыпную, чтобы не угодить под падающие стальные балки и крошево бетонных столбов.

Мгновенно вспыхивали военные джипы, фургоны спасателей и красно-белые пожарные грузовики, попавшие в зону термического удара.

Там и тут слышались стоны раненых и умирающих, мелькали с носилками работники «скорой» в светлозеленых халатах. На покрытых сажей пригорках тлели трава и кустарник…

Если бы плазмоид взорвался на километр ближе, то вокруг вообще не осталось бы ничего живого.

Максим стоял и смотрел, как на его руках тает ледяная корка. Он был опустошен и еле держался на ногах. Рядом что-то истерично вопила Ветка, шлепая его по бедру, но уши заложило, и слов он не разбирал…

Они ударили синхронно, все пятеро. И только это смогло остановить приближающийся плазменный колосс.

Когда первые плазмоиды размером с автомобиль или чуть больше пронеслись над толпой беженцев, у людей будто бы поехала крыша. Многие бросились на землю ничком и замерли, другие упали на колени и принялись молиться, но основная масса просто побежала не разбирая дороги. Со стороны Иерусалима беспорядочно метнулись ввысь десятки ракет класса «земля – воздух» с пусковых установок ПВО. Они мгновенно потеряли управление и посыпались стальным градом вниз, даже не взорвавшись, но подняв целые тайфуны пыли.

А затем из-за горизонта показался первый сверхгигант.

Вот это выглядело по-настоящему жутко…

Будто зловещее солнце в фантасмагорическом сне, поднялся он над холмами, окрашивая пейзаж в призрачно-сиреневые оттенки. И хотя процентов девяносто пять термической энергии он, вероятно, контролировал и удерживал в своей замкнутой сфере, ближайшие здания вспыхнули, как бумажные.

На вершинах железных столбов ЛЭП затлели зеленоватые огни. Приторный запах озона ударил в ноздри. В электронных приборах разом выгорела вся начинка, и генералу пришлось выбросить бесполезный планшетный компьютер…

Вот тогда привратники и решили нанести удар.

Максим почувствовал, как от его ладоней исходит та невообразимая энергия, всплеск которой он испытал единожды – больше месяца назад возле российско-украинской границы. Когда ему довелось впервые обнаружить в себе скрытый отголосок дара.

Долгов поднял руки, и все произошло само собой…

Вымораживая каждую частичку материи на своем пути, хлынула от него в сторону плазмоида-гиганта волна сверхнизкой температуры, похожая на какое-то неведомое – пятое – состояние вещества.

И вновь, как тогда – над шоссе при въезде на Крымский полуостров, – столкнулись две стихии, заставляя друг друга отступать. Но только теперь к силе Долгова прибавились еще три не менее мощных составляющих.

Маринка создала вокруг плазменного чудовища зону пространства, где давление в тысячи и тысячи раз превышало нормальное. И частицы на мгновение потеряли привычные связи.

Слава Торик с помощью телекинеза откинул гиганта на пару сотен метров назад.

А Юрка, используя свои последние резервы, сковал плазмоида на порядок возросшей инерцией.

И такое невероятное нарушение физических законов в сравнительно небольшом объеме пространства буквально разорвало исполинский шар в клочья.

Выделившейся энергии хватило бы, чтоб стереть с лица земли целый мегаполис, и так бы оно и произошло, если б в игру не вступил Фрунзик, ошибочно считавший до этого момента свою способность к поглощению электромагнитного излучения бестолковой.

Но даже его дара не хватило, чтобы до конца нивелировать последствия взрыва. Поэтому все вокруг заволокло раскаленным розовым туманом, трава мигом ссохлась и воспламенилась, а звуковая ударная волна оглушила всех осатаневших от происходящего людей, которые находились в это время в радиусе полутора километров от эпицентра. У некоторых даже пошла из ушей кровь…

– Ты можешь идти? – заорал в лицо Максиму Пимкин, выводя его из оцепенения.

Все звуки казались приглушенными, будто барабанные перепонки кто-то обложил спрессованной ватой.

– Идти, говорю, можешь? – повторно прокричал генерал, поддерживая окровавленную Волкову.

– Да, – не слыша себя, ответил Долгов. – А что с Ниной?

– Осколком ранило… В бедро! Не смертельно, но дальше она двигаться не сможет! Я останусь с ней. Мы попробуем добраться до ближайшего медпункта, иначе полковник может истечь кровью! Так что дальше пойдете одни! – Он повернулся к Торику и Фрунзику, постепенно приходящим в себя. – Вы двое теперь единственные офицеры среди присутствующих, хоть и бывшие! Ответственность на вас!

Егоров на подкашивающихся ногах подковылял к Волковой, сжавшей зубы от боли.

– Дайте взглянуть на рану, – сказал он. – Я немного в этих делах разбираюсь: полтора курса в ветеринарке отучился…

Полковник отняла ладонь от внутренней стороны бедра, и в середине темного пятна на джинсах запульсировал маленький алый фонтанчик.

– Плохо дело, – покачал головой Юрка, вновь кладя руку стремительно бледнеющей Нины на рану. – Артерия. Жгут наложить надо выше раны…

– Я справлюсь, – заверил его Пимкин, размазывая пыльным рукавом пот по лбу. – Вам нужно обязательно добраться до артефакта! До пресловутой базилики Рождества осталось не больше километра! Торик, ты знаешь схему Бейт-Лехема?

– Досконально, – ответил Святослав. И Максиму стало немного легче от этого уверенного военного тона, которого он никогда еще не слышал от бывшего астронома. – Мы дойдем.

– Вот и ладненько… – Пимкин медленно опустил веки, словно благословляя друзей. Затем снова открыл глаза. – Идите. Береги жену и дочь, Долгов.

– Вы мне только помирать не вздумайте! – с какой-то отчаянной злостью крикнул Юрка. – Оба!

Генерал промолчал.

А Волкова с усилием улыбнулась сухими губами и проговорила:

– Ну, мы не можем себе позволить сыгрануть в ящик, Юра. Ведь это невежливо – отказывать Папе Римскому. Он же звал нас к себе в гости, когда кончится война…

– Я доверяю вам, полковник, – неожиданно сказал Торик. – Теперь – да.