Когда поёт Флейта Любви - Анна Кривенко

всему, уже не относилась к его прикосновениям слишком эмоционально, но все же ему было неспокойно. Наверное, это был страх на уровне привычки. Голова говорит одно, а чувства приходят все равно другие.

Но все же… это ведь его Табо! Он даже не мечтал, что однажды сможет даже разговаривать с ней, не то, что прикасаться! Но это не сон, а реальность! Она здесь, она простила его, и она хочет быть его другом! Сердце Четана растаяло от этих мыслей. Неужели это действительно не сон?

— Господи, — прошептал Четан, глядя в темный потолок комнаты, — какое чудо Ты совершил! Спасибо! Помоги мне… больше никогда ей не навредить!!!

На этом его веки отяжелели, и он погрузился в крепкий сон. Его сердце успокоилось, а в душу пришел долгожданный мир…

* * *

Анита открыла глаза и почувствовала себя очень отдохнувшей. В небольшое окно уже давно светило утреннее солнце, и сердце девушки словно обрело новую жизнь. Мысли тут же вернулись к удивительным событиям прошлой ночи. И хотя в воспоминаниях было еще много боли, но… еще были объятия Четана, его нежный взгляд и тихие слова «я скучал по тебе»

… Анита взволнованно начала кусать губы и при этом немного по-дурацки улыбаться.

Четан…

А вдруг… а вдруг… у него еще остались к ней хотя бы толика чувств? А вдруг она ему хотя бы чуточку нужна? Как было бы чудесно!..

Анита начала мечтать, словно подросток, о чудесной любви, пока не споткнулась о камень жестоких мыслей: «Не глупи! Лучше не надеяться ни на что, чем потом страдать! У него есть любимая женщина, и он сам из другого народа. Он не будет жить на ферме вечно. Однажды он захочет домой… Да и сможет ли он тебе доверять после твоих ужасных поступков? Да, он простил, но доверие — это нечто большее. А без доверия отношений быть не может!».

Вдруг откуда-то снизу послышались странные звуки. Вспомнив о ночных крысах, она вздрогнула и осторожно приподнялась, чтобы посмотреть на пол. Но через мгновение она едва сдержала изумленный возглас: Четан спал на полу прямо около ее кровати!

Анита замерла, зажав рот ладонью, и, не отрываясь, смотрела на него. Одна рука его лежала под головой, а вторая на животе. Его белая рубаха расстегнулась, оголив мускулистый торс. Волосы разметались по полу, поблескивая в лучах льющегося из окна солнца. Его смуглое красивое лицо с идеально гармоничными чертами выглядело умиротворенным.

Анита не могла оторвать от него своих глаз. С одной стороны, она ужаснулась, увидев его буквально у себя под кроватью. Если его здесь кто-то увидит, могут поползти слухи. Но, с другой стороны, ее сердце радостно трепетало в груди. Он не ушел! Он остался с нею до самого утра! Значит, ему действительно не все равно! Значит, он беспокоился о ней!

Вспомнив его вчерашние вынужденные объятия, Анита покраснела. В ней проснулся трепет, что-то совершенно новое и незнакомое, романтичное и порывистое, и сердце начало требовать любви и взаимности. Но… опять «но»! Стоит ли это начинать? У него есть любимая женщина! Он из чужого, можно сказать, вражеского народа! Он слишком хорош!

«Он не для тебя, слышишь?!!».

Анита поникло и устало откинулась обратно на подушку. Как все это сложно! Любовь — такая тяжелая штука!!!

От ее движений Четан проснулся и резко присел, потом вскочил на ноги и склонился над Анитой, пытаясь оценить ее состояние. Она не выдержала его испытывающего взгляда и улыбнулась.

— Все в порядке, — прошептала девушка, чувствуя, что его тревога о ней делает ее все более счастливой.

Четан облегченно выдохнул и присел на край ее постели. Он ничего не смыслил в условностях, а Аните в тот момент о них меньше всего хотелось думать.

— Я очень рад, — проговорил он тихо, чувствуя, как его сердце начинает ликовать: Табо относится к нему хорошо! Он и не мечтал о таком! Им было так хорошо вместе, что они продолжали просто молчать и смотреть друг на друга еще какое-то время.

Но вдруг дверь в комнату тихо отворилась, и на пороге появился пастор Стен Батлер.

— Извините, Анита, у вас была приоткрыта дверь… — начал было он, но осекся.

Анита и Четан стремительно обернулись к нему, а на лице обычно добродушного душепопечителя вдруг отразилось выражение глубокого изумления. Со стороны молодые люди выглядели крайне… подозрительно. Анита лежала в кровати в тонкой ночной сорочке, а на краю ее постели сидел молодой индеец с распахнутой рубахой и слегка всколоченными волосами, и весь его вид говорил о том, что он только-только проснулся. Анита испуганно похлопала ресницами, а потом скользнула взглядом по внешнему виду Четана и пришла в ужас.

Резко присев, она воскликнула:

— Пастор! Пастор! Вы ошибаетесь! Все не так, как вы думаете! Четан просто охранял мой сон, потому что мне вчера было плохо…

Она замолчала, поняв, что ее слова звучат крайне глупо. Охранял сон? А может еще опахалом обмахивал? Или пылинки сдувал? Анита обреченно опустила голову.

Четан же удивленно переводил взгляд с Аниты на пастора и обратно, совершенно не понимая, что же вообще случилось.

— Пастор, — проговорил он, — почему ты гневаешься? Посмотри, Анита в порядке! Посмотри!

Стен понял, что Анита вышла из депрессии, и это немного умерило его гнев, но на счет их внешнего вида и поведения он решил провести с ними очень серьезную беседу.

— Сестра, — проговорил Стен по привычке, а потом исправился, — Анита. Если ты принимаешь гостей, то должна быть прилично одета. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?..

Анита стала пунцовой от стыда, а Четан никак не мог этого вместить. Что не так с ее одеждой? Он взглянул на Аниту, пробежался взглядом по ее сорочке и не нашел в ней ничего необычного. Он уже собрался возразить пастору, но тот, подойдя, схватил его за руку и довольно стремительно вывел из комнаты.

— Поправь рубаху и пойдем со мной, Четан, — немного сурово проговорил Стен и повел его в свой кабинет.

Уже в кабинете он усадил индейца на стул и сел напротив, но, посмотрев в его искренне недоуменные глаза, немного смягчился. Все-таки этот парень из другого мира. Ему сложно быть белым, да и, пожалуй, не нужно.

— Четан, — серьезно проговорил пастор, — я очень рад, что вы с Анитой поладили, и ты мне сейчас все подробно обо всем расскажешь, но прежде я хотел бы сказать тебе нечто важное: Господь Иисус заповедал нам вести праведную жизнь, ты знаешь об этом?

Четан утвердительно кивнул.

— Хочешь ли ты во