Повелитель стали - Виктор Зайцев

На противоположном берегу Камы ожидали угры Топора, в трёх лодках, человек двенадцать. Белов поприветствовал их и направился к воротам Выселков. Ворота в посёлок, огороженный частоколом, были закрыты наглухо, а из-за тына ехидные голоса подростков предложили постучать в них с разбегу рогами, как баран. Всё шло довольно предсказуемо.

Белов опустил стекло мотошлема, который надел в надежде защититься от стрел, и подошёл к воротам. Его помощники шли сзади, прикрывая себя и командира дощатыми щитами. Мешок с порохом и крючком уже был готов, оставалось его подвесить на уровне засова и поджечь шнур. Взрыв вышел не эффектный, по мнению Белова, но эффективный: между створками ворот образовалась дыра в полметра в диаметре, засов разорвался, и ворота медленно раскрылись. Он спокойно зашёл в ограду, высматривая среди удивлённых мужиков лучников. Лучников, к счастью, не было, никто всерьёз угрозы чужака не воспринял, а зря. Скор, подбадривая других криками, бросился на Белова с топором и упал с простреленной ногой. Ещё трое с рогатинами, вышедшие за ним, получили по пуле в конечности из револьвера, больше никто из селян не вышел из толпы.

– Значит, вы решили прогнать меня, – отставной подполковник остановился в пяти шагах от замерших жителей Выселков, принялся неторопливо заменять патроны в барабане револьвера, – я вот сейчас всех вас пораню, свяжу и продам купцам, что тогда скажете?

Молчание выселковцев перемежалось стонами и проклятиями валявшихся на земле раненых, которых уносили жёны, торопливо закрывая раны мужьям сорванными с головы платками. Никто не смотрел на них, все селяне мрачно слушали чужака, не пытаясь ничего предпринять. Своим уверенным видом, спокойствием и дерзостью Белов словно загипнотизировал людей.

– Платить, я понимаю, вы не хотите, – он подождал ответа, но безрезультатно, – тогда у вас один путь, признать меня старшим родичем, принести клятву, а я прощу родичам все долги. Понятно? Более того, в отличие от Скора, я не буду собирать с вас на жилое, на содержание старосты. Но нового старосту назначу по своему усмотрению. Кроме того, если мы породнимся, цены для вас на бражинские ножи, топоры, пилы и прочее, станут на одну десятую дешевле, чем прежде. Решайте, от родства со мной для вас одна польза!

Белов не сомневался, что практичные мужики в уме давно решили так и сделать, но надеялись, что Скор выгонит чужака из селения. Поскольку не получилось, мужики довольно быстро согласились присягнуть старейшине Бражинска. Как говорится, мастерство не пропьёшь, за свою долгую работу опытный сыщик уговаривал многих сделать то, что ему надо. Опыт огромный, и Белов его применил в нужном месте и в нужное время, добившись своего.

Уже через четверть часа он принимал присягу своих первых подданных славян. Клятву дали все главы семейств, даже раненые. Только Скора Белов велел связать и отнести в лодку, поедет в Бражинск. Слада в Выселках не оказалось, он вместе с женой и ребёнком уплыл два дня назад вверх по Каме. Белов назначил старостой Выселков в своё отсутствие отца Влады, выбрал десять отроков из семей среди близких родственников Скора для проживания в Бражинске в качестве заложников. Пока мальчишек собирали в дорогу, он проинформировал своих новых подопечных о разбойных деяниях бывшего старосты, о том, сколько купцов, проплывавших по Каме, тот убил и разграбил.

Многие мужики даже не подозревали об этом, другие нашли подтверждение своим догадкам. Характерно, что больше всего мужики возмутились не самими преступлениями, а тем, что Скор не делился добычей с обществом. Именно жадность прежнего старосты стала последней гирькой, перевесившей симпатии выселковцев в пользу новых порядков. Буквально в течение двух часов Белову удалось радикально изменить точку зрения выселковских мужиков на ситуацию. Дом бывшего старейшины, его земельный надел и лошадь, отдали новому старосте, а всю семью Скора – жену с тремя девочками-подростками, увезли с собой в Бражинск. Основная задача новому старосте была поставлена, охрана рубежей и немедленное сообщение о врагах.

В Бражинск возвращалась целая флотилия из четырёх лодок, загружённых не только имуществом, но и домашним скотом бывшего старосты – овцами, курами, целую лодку заняли остатки парохода, которую удалось найти затопленной, самое ценное – подшипники. Их Слад, к счастью, не успел раскурочить. Ума у новоявленного кузнеца хватило лишь на изготовление из украденного металла ножей и наконечников для стрел. Корову решили привезти позднее, оставив её новому старосте. Попрощавшись с Топором, Белов поблагодарил того за поддержку, попросил помочь Выселкам в случае нападения на селение и ещё раз пригласил на торг в Бражинск, показав на остатки парохода и обещая много железных товаров. Тянул на своей моторке вверх по Сиве свой караван Белов очень медленно, но добрались засветло.

Закрыв перевязанного Скора в одной из бань, за неимением свободных сараев, его семью победитель разместил в только что выстроенном доме. Жена бывшего старосты с абсолютно сухими глазами держалась стойко, надо полагать, о преступлениях мужа она догадывалась, но вынужденно молчала. Бывшему сыщику понравилась её реакция, женщина явно не была преступницей и сможет воспитать детей без мужа. Самого Скора бражинец планировал продать ближайшему купцу, как можно быстрее. Держать рядом своего врага он не собирался, как и расправляться с ним. Не было в Русской Правде смертной казни, не было. Соблюдать законы за время службы в милиции отставной подполковник привык, как бы они не были плохи.

Родителям погибшего матроса, поскольку виновник смерти их сына бежал, старейшина Бражинска выплатил виру в размере пяти гривен. Таким образом, он брал на себя обязанность покарать преступника, чему угры обрадовались, так как боялись ссориться с сильным славянским селением.

– Ты сильный, ты сможешь, – поклонились они нашему герою, покидая Бражинск. Надо полагать, угры подразумевали его способность отомстить за убийство сына. Христианская мораль ещё не добралась до Приуралья, и право мести все аборигены считали своей обязанностью, как добросовестные люди. Отказ от мести они восприняли бы слабостью и, как это ни смешно, непорядочностью. Белов с удовольствием бы плюнул на месть, но, как говорят французы, положение обязывает. Снова пришлось ему взвалить на себя неприятную ношу. Как много собрал он обязательств за последний год и как бездарно провалил половину из них. Те же конокрады отделались лёгким испугом, изрядно попортив репутацию бражинцев, как беззубых, не способных защитить своё имущество людей. Хотя нет, если бы не конокрады, он не решился бы на дерзкую выходку с фактическим захватом соседних селений угров.

«Тут не знаешь, что с пленными россохинцами сделать, а мне ещё кровную месть подсунули!» – чертыхался про себя отставной сыщик, проверяя по вечерам и утрам контрольно-следовую полосу. Проблемы, как снежный ком, валились на Белова, не оставляя времени на достижение истинной цели – техническое прогрессорство.

«Ну, их всех к чёрту, если я собираюсь менять этот мир технически, чего я боюсь? Пусть привыкают жить по моей морали, не буду держаться их первобытных устоев! Буду менять всё, что происходит в жизни. Привыкли же все жители Бражинска соблюдать гигиену, говорить только по-русски, ходить в уборные, есть картошку и помидоры! Пусть привыкают, вернее, отвыкают от кровной мести. Хватит нам диких горцев на Кавказе в двадцать первом веке, своих подопечных я от этого точно отучу!» – много размышлял он на эту тему, мысленно обыгрывая все возможные варианты обеспечения безопасности своей семье и людям, поверившим в него. Ничего, что бы улучшило ситуацию кардинально, в голову не приходило. Ну, не супергерой он, а средний человек. Единственное, что понял твёрдо, надо готовить команду, хотя бы ту группу подростков, и усилить охрану Бражинска.