Ликующий на небосклоне - Сергей Анатольевич Шаповалов

не выпускала руку Амени из своей горячей нежной ладошки.

Юноша почувствовал, что их объединяет невидимая сила, но не мог понять, что это за сила. Он и не старался понять, и без того все казалось волшебным, неправдоподобным.

Рассказчик закончил повествование старинной молитвой на ночь. Жрецы отвели детей вниз и уложили спать. Мекйот, так же, ушла в свою комнату. Наверху остались только Меритре и Амени. Как всегда, неожиданно появился Парэ.

– Вам понравился наш чтец? – поинтересовался он.

– Он умеет заставить слушать, – похвалила его Меритре. – Я все явственно представляла с его слов, словно видела все это воочию. Он, наверное, один из мудрейших жрецов.

– Нет, – разочаровал ее Парэ, – он всего лишь на первой ступени. Просто, чтец использовал некоторые приемы риторики, к которым обычно прибегают жрецы в своих проповедях.

– Какой же путь к совершенству проходят послушники, чтобы подняться на верхнюю ступень? – удивился Амени.

– Наша каста особая. Все, служители богов, что живут в этой долине, попали сюда не просто так, – они обладают особым даром видеть иные миры. Жрецы преодолевают три стадии подготовки через познание себя и познание окружающего мира.

– Расскажи нам об этом, – попросила Меритре.

– Я даже не знаю, как вам объяснить, – покачал головой Парэ. – Поймете ли вы мои слова?

– Мы постараемся, – заверила его Меритре.

– Ну, хорошо. Жрецы, попавшие сюда, готовят свою душу к новой жизни. Долгие тренировки приводят к тому, что душа выходит из тела и бродит в иных мирах. Если хоть раз душа-проявления Ба нашла выход из тела, странствовала в инобытии и запоминала все виденное там, а после смогла вернуться обратно, жрец становится младшим посвященным. Посвященные среднего сана вследствие особых упражнений должен иметь способность по своему желанию отправлять свою душу в странствие по инобытию. Он исследует все доступные его душе пути, запоминая малейшие подробности. Высшие посвященные, иначе называются чудотворцами. Боги наделяют их способностью не только самостоятельно отправлять свою душу в мир иной, но и помогать душам других людей совершать подобные странствия для познания инобытия. – Парэ посмотрел на них как на маленьких детей, слушающих сказку. – Я вас не утомил?

– Нет, нисколько, – поспешил заверить его Амени. – Но ты являешься чудотворцем?

– Да, – просто ответил Парэ. – Иногда меня просят родственники умершего, помочь бестелесной оболочке усопшего пройти сквозь Дуат.

– Ты посылаешь свою душу под землю и помогаешь умершим? – содрогнулась Меритре.

– Я всего лишь подсказываю душам верный путь, – скромно ответил жрец. – Как не печально это звучит, но ко мне частенько обращаются родственники тех, кто жил неправедно на земле. Грехи так отягощают души, что я не в силах ничего сделать. Они навсегда остаются под землей, так и не преодолев всех врат.

– А будущее ты предвидишь? – спросил Амени.

– Будущее – это прошлое, но в обратную сторону. Каждый может в него заглянуть, но не каждому понравится то, что он там увидит.

– Нам не понять твоих мыслей, – растерялся Амени. – Они, словно ласточки, пролетающие над самой головой, – поймать их невозможно.

– Скажи проще, – попросила Меритре, – что будет с нами.

– С вами? – жрец сделал паузу и взглянул на белый лик луны. Как бы спрашивая: говорить им или нет? Подумав, произнес: – Что вы хотите услышать? Про долгие и счастливые годы жизни? Прежде, чем насладиться диким медом, надо перетерпеть укусы пчел.

Он низко поклонился, повернулся и ушел, так и не дав нормального объяснения.

– Как его понять? – удивилась Меритре.

– Я немного научился переводить мысли местных жрецов на человеческий язык, – сказал Амени. – Он хотел сказать, что надо верить в свои силы и вынести все, что нам готовит судьба, тогда мы сможем получить от жизни всего, чего захотим.

– А что бы ты хотел получить от жизни? О чем ты сейчас мечтаешь?

– Я? – голос прозвучал хрипло. Если б не темнота, Меритре заметила бы, как Амени залился краской.

– Да! Вот именно в этот миг, – настаивала Меритре, при этом требовательно смотрела ему прямо в глаза.

– Я хотел бы видеть тебя сестрой в своем доме, – выпалил он.

Амени заметил, как лунный свет вспышкой блеснул в глазах Меритре.

– Я согласна, – неожиданно произнесла она, и сердце Амени чуть не выпрыгнуло от счастья. – Когда все закончится, я предстану перед Семенхкере, разоблачу предателей и объявлю, что ухожу в твой дом.

– Только у меня ничего нет, кроме лука и стрел, – виновато вспомнил Амени.

– Ничего не надо, – смело успокоила его Меритре. – Мы отправимся в Куши.

– Но там неспокойно. Нехсиу все ближе подбираются к первому порогу Хапи…

– Ты забыл о меше Дочери Солнца. Под моим началом бесстрашные воины. Мы прогоним племена нехсиу за третий порог… – Вдруг Меритре остановилась на полуслове и дрожащей рукой указала на верхушку пирамиды.

Амени увидел лишь слабую дымку, которая тут же растаяла в темноте.

– Я увидела отца, – дрожащим голосом произнесла Меритре.

– Так высоко невозможно что-нибудь разглядеть. Может, это отблеск луны? – Предположил Амени.

– Нет! – упрямо твердила Меритре. – Это он. Я узнала его.

– Вряд ли. Твой отец уже возродился с Солнцем. Что ему делать здесь?

– Надо будет спросить завтра у чудотворца, – Меритре испуганно огляделась по сторонам и прислушалась к ночной тишине.

– Может, все-таки, показалось. Я вообще ничего не увидел, – успокаивал ее Амени. Но последнее слово потонуло в леденящем душу вое сторожевых собак. Они завыли протяжно и хрипло. Сначала две или три, затем траурный вой подхватили еще с десяток.

Весь вечер, так чудесно начавшийся, был испорчен. Амени проводил Меритре до ее покоев. Сам долго ворочался на жестком ложе под жуткое завывание псов. Туто сопел напротив, ему все нипочем. Наконец, Амени начинала одолевать дремота. Он проваливался в забытье, но сон исчезал внезапно. Амени переворачивался на другой бок, удобнее укладываясь на деревянный подголовник. Вновь качался на волнах сна. Тело становилось невесомым, а мысли путались. Вновь сон отпускал его. Толи уже на той стороне, толи на яву, он увидел человека, стоявшего у изголовья Туто. Амени попытался вскочить и кинуться на защиту мальчика, но тело отказалось его слушаться, даже язык не шевелился, чтобы позвать на помощь. Его как будто спеленали тугими повязками Осириса. Между тем, лик ночного гостя становился четче, и Амени узнал Эхнэйота, вернее, призрак великого правителя. Да, именно призрак с бледным холодным лицом и пустым бездонным взглядом. Правитель стоял немного сутулясь. Руки его скорбно сложены на груди. Голова в синем венце склонилась вперед.

«Неужели Туто суждено умереть?» – мелькнула догадка в голове Амени. Призрак, словно услышал его мысли, поднял голову, посмотрел на него ледяными глазами и покачал головой: «Не сейчас! Но скоро!». Призрак правителя повернулся и стал удаляться сквозь окно.

«Правитель! Постой! Правитель!» – пытался крикнуть Амени – Но тот шел, не оборачиваясь, и растворялся в воздухе, словно облачко, разгоняемое порывом ветра. «Правитель! Не уходи» – в отчаянии кричал Амени.

– Чего ты там бубнишь? Кто куда уходит? – На нем верхом сидел