Ангел мертвеца - Вадим Юрьевич Панов

превратило в простого исполнителя?

– Нет.

– И сейчас Бри сомневается в том, что должна сделать?

– Да.

– Но почему?

– Потому что она очень хорошая, – вдруг ответила Лисс. – Замысел… или случайность… или злой рок… я не знаю что, но что-то сделало Бри идеальным Ключом для создания новой Вселенной – у неё не осталось ничего дорогого, ничего важного, ничего, о чём можно было бы пожалеть… но она всё равно пытается найти здесь хоть что-то, что позволит ей не уничтожать Вселенную.

– И как с этим связаны мы?

– Расскажу потом, когда всё это закончится, – пообещала девушка. – А пока слушай, что мы должны будем сделать…

– Подожди, подожди… – Машар выставил перед собой ладони. – Я немного запутался…

– У нас мало времени, – эту фразу Лисс произнесла чуть твёрже.

– «Мы должны будем сделать», – повторил рыцарь. – Ты что, договорилась с Бри?

– Я – шаса, любимый, – улыбнулась девушка, передавая Дориану «батарейку» с магической энергией Великого Дома Чудь. – Я могу договориться с кем угодно.

///

– Да куда вы их запихнули, придурки? – бормотал Штыпсель, периодически отпуская в адрес бывших подчинённых крепкие ругательства. – Не закопали же!

В отличие от Кувалды, уйбуй мгновенно сообразил, где лежат деньги, – в какой-нибудь комнате под мороком, однако делиться догадкой с великим фюрером не стал. Не был уверен, что получится сбежать из-под бдительной охраны, но помогать не собирался. Но в результате получилось идеально: одноглазый с подлым шасом отправились в полицию – чтоб их там арестовали! – два дуболома решили нажраться, и Штыпселя угораздило удрать. Остававшейся в карманах мелочи как раз хватило на такси, но, подъезжая к коттеджу, уйбуй сообразил, что у него отсутствует «различитель» – недорогой артефакт, с помощью которого не-маги могли видеть сквозь морок. А без «различителя» Штыпселю приходилось тщательно ощупывать каждую комнату в поисках невидимых сумок с наличностью, что выглядело комично со стороны, и непросто для самого искателя сокровищ.

– На кой ляд я арендовал такой большой дом? – спросил себя уйбуй и присел, услышав неожиданный ответ:

– Потому что решил гульнуть.

– Выпендриться.

– Бабло же было, вот ты его и не считал.

Первым в комнату, которую в этот момент ощупывал Штыпсель, вошёл Иголка, за ним – Контейнер. Вооружённые, конечно, но пистолеты не вынимали, оставили в кобурах. Кувалда благоразумно руководил происходящим из коридора.

– Как вы меня нашли? – пролепетал уйбуй.

– Следили, – хмыкнул Иголка. – Неужели ты думаешь, что мы сдуру ушли вдвоём за бухлом?

– Не сдуру?

– Мы решили проследить, куда ты подашься, на тот случай, если твои дружки не расскажут, где деньги. Потому что по твоей роже было видно, что ты сообразил, куда они могли их засунуть.

– Но фружки оказались такими же тупыми, как и он, и всё нам слили, – резюмировал Кувалда, напяливая на нос «различитель». – Свяжите прифурка, а я пока бабло найфу.

///

– Что ты делаешь? – изумился Схинки.

– А на что это похоже? – поднял брови Крода.

– Больше всего это похоже на подставу, – честно ответил орангутан. – Ничего другого в голову не приходит.

– Нет.

– Нет?

– Нет, – качнул головой ангел. – Если бы я хотел тебя убить, то пришёл бы и убил.

– А вдруг Марина Брич запретила тебе меня трогать?

– У тебя мания величия?

– Просто хочу понять, что происходит.

Крода вернулся в камеру минут через пять после того, как увёл Машара. На этот раз не прошёл сквозь завесу из чёрной пыли, а убрал её, открыв четвёртую стену, в которой находилась дверь в камеру, бросил орангутану его смартфон и кивнул на открывшийся путь в коридор:

– Убирайся.

Но Схинки не пошевелился и вёл разговор, продолжая сидеть в своём углу.

– Просто хочу понять, что происходит.

– Происходит вот что: она сомневается, – честно ответил Крода. – Мы оба понимаем, о чём идёт речь, так что обойдёмся без лишних разъяснений. Она сомневается и может всё испортить…

– Может не уничтожить мир? – уточнил Схинки, вертя в лапе телефон.

– Бри должна сотворить новую Вселенную – в этом заключается её предназначение. Но она сомневается, и я принял решение её подтолкнуть. А это означает, что у вас с Консулом появляется мизерный шанс на спасение. – Крода хмыкнул: – В кои-то веки вы будете действовать во благо этой Вселенной.

– Марина Брич настолько сильно сомневается? – прищурился орангутан.

– Да, – поколебавшись, ответил ангел. – К сожалению, да.

– Не хочет становиться Спящей?

– Испытывает сентиментальные чувства к нынешней версии Вселенной.

– Не боишься, что мы её убьём?

– Я боюсь одного, что госпожа не исполнит предначертанное, – произнёс Крода. – А по какой причине это произойдёт, мне абсолютно безразлично. – Выдержал короткую паузу, повернулся к дверям и через плечо бросил: – По коридору налево, на первом повороте налево, по лестнице поднимешься на первый этаж, направо вторая дверь – это кабинет. На столе лежит книга, которую твой первый князь наверняка захочет прочесть, – «Тёмные церемонии». И самое главное – у тебя мало времени, зверушка.

– Ты хочешь, чтобы я призвал заурда, – протянул орангутан. – То есть подстава не для меня, а для него…

– Думай, что хочешь, но я всё сказал: если госпожа свершит предначертанное – твой заурд рассыплется в пыль. Как и вся Вселенная.

///

Капур не планировал возвращаться с Кувалдой в коттедж, но пришлось: позвонил Иголка, доложил великому фюреру, что они с Контейнером преследуют удравшего Штыпселя, и одноглазый упросил шаса подбросить его до дома. Капур для виду покапризничал, но в итоге согласился и даже денег на бензин не попросил, чем приятно удивил дикаря. Единственное, велел Кувалде открыть окно и предупредил, что, если запах Красной Шапки впитается настолько, что потребуется магическая чистка салона, платить за неё будет великий фюрер. Одноглазый протестовать не стал.

После этого шас откланялся, не забыв продать Кувалде «различитель», с помощью которого великий фюрер быстро обнаружил сумки с деньгами, и велел бойцам вытащить их на террасу. Где ждал своей участи связанный Штыпсель. И с которой открывался превосходный вид на залив. Прохладный ветер забирался под одежду, напоминая, что находятся дикари отнюдь не в южных широтах, однако тучи не затягивали небо, и солнечные лучи весело прыгали по волнам, перемигиваясь друг с другом и с соснами. Залив блистал и радовался, однако дикари не обращали на него никакого внимания.

– Это мои деньги, – прорычал Штыпсель, разглядывая сумки, с которых одноглазый снял артефакты морока. – Мои!

– Были, – уточнил великий фюрер.

– Вор.

– Сам вор, – остроумно парировал Кувалда. – Ты бабло взял, а налоги платить не стал.

– Потому что они у тебя грабительские!

– Когфа я их ввофил, никто не протестовал.

– Потому что ты несогласных вешаешь.

– Рафи экономичного семейного процветания.

– Экономического?

– Нет.

Несколько мгновений Шапки смотрели друг на друга, после чего Штыпсель буркнул:

– Оставишь мне сколько-нибудь?

– Как фоговаривались, – хладнокровно ответил Кувалда. –