Кардинал Ришелье - Петр Черкасов

В целом к концу 1639 года Франция оказалась в значительной степени вытесненной из Северной Италии.

* * *

Неожиданные осложнения возникли в Германии. Бернгард Саксен-Веймарский упрочил свое положение в Эльзасе и даже предпринимал дерзкие набеги на Баден и Франконию. Но с некоторых пор он стал внушать Ришелье серьезные опасения растущим неповиновением и непомерными амбициями.

Овладев Брейзахом и установив контроль практически над всем Эльзасом, Бернгард не спешил передать их королю Франции, а вознамерился объявить себя владетельным герцогом Эльзасским. Дело дошло до того, что Ришелье недвусмысленно пригрозил Бернгарду прекращением финансовой помощи. Не известно, к чему бы привели возникшие распри, если бы не внезапная смерть Бернгарда на 36-м году жизни в Нейбурге на Рейне 16 июля 1639 г. «Он умер от болезни, — писал Шиллер, — по многим признакам схожей с чумой; это поветрие унесло в его лагере около 400 человек в течение двух дней. Черные пятна, проступившие на теле герцога, слова, произнесенные умирающим, и те выгоды, которые его внезапная кончина дала Франции, вызвали предположение, что он был отравлен французами, но оно в достаточной степени опровергается характером болезни. Союзники потеряли в нем крупнейшего полководца, какого они имели после Густава Адольфа, Франция — грозного соперника в борьбе за Эльзас, император — самого опасного из своих врагов… Чувствуя себя в силах совершить намного больше, нежели другие, он питал более смелые замыслы». Смерть настигла Бернгарда в тот самый момент, когда он намеревался вторгнуться в Баварию.

«Король и весь двор в трауре. Надеюсь, что войска останутся твердыми в их верности королю. Не могу передать вам того беспокойства, которое я лично испытываю в связи с гибелью этого полководца», — писал Ришелье 27 июля генерал-полковнику артиллерии Мейере. При всей сложности отношений с Бернгардом Ришелье сознавал все значение утраты талантливого военачальника для последующего ведения войны. К тому же предстояло еще склонить соратников покойного герцога к соблюдению верности королю Франции. Ради этого кардинал пошел на их прямой подкуп. Барон Эрлах получил крупные земельные владения в Эльзасе, генералы Нассау, Оём и Шёнбек — 12-тысячную пожизненную ренту каждый, полковникам было предложено годовое жалованье 6 тысяч экю на весь период войны. Такова была цена, которую Ришелье заплатил за Брейзах и весь Эльзас.

Возник вопрос, кто же возглавит армию герцога Саксен-Веймарского. Солдаты и офицеры были слишком привязаны к Бернгарду, чтобы принять любого из объявившихся претендентов на пост командующего. В их числе был и сын эфемерного короля Чехии Фридриха V пфальцграф Карл Людвиг, усиленно навязываемый Ришелье добрым дядюшкой английским королем Карлом I. Но у Ришелье были собственные планы на этот счет, он не без оснований видел в Карле Людвиге нового претендента на титул герцога Эльзасского, поэтому просто приказал арестовать спешившего в Брейзах пфальцграфа. С помощью подкупленных генералов Ришелье удалось провести на пост временного командующего веймарской армией герцога де Лонгвиля, его заместителем стал де Гебриан, будущий маршал.

На исходе осени Лонгвиль начал с основными силами наступление, подготовленное еще Бернгардом. Но он изменил его направление: вместо Баварии армия была переориентирована на север — в сторону Франкфурта и Майнца. Наступление развивалось успешно, в короткий срок были взяты Нейштадт, Оппенгейм, Бинген, Крейцнах,

Другая часть армии под командованием Гебриана (который в скором времени займет место Лонгвиля) 27 декабря 1639 г. форсировала Рейн и вклинилась с юга в центральные районы Германии. В январе 1640 года Гебриан, взяв Лимбург, остановился в Гессене. Для габсбургской империи возникла серьезная опасность на западном направлении.

А в это время из Померании началось наступление 18-тысячной шведской армии генерала Баннера, который прошел через Бранденбург, Брауншвейг и другие германские земли, вплоть до Тюрингии и Саксонии, откуда весной следующего, 1640 года вторгся в Чехию.

Положение императора Фердинанда III становится критическим. Огромным напряжением сил ему удается вытеснить шведов из Чехии. Но умиротворение Германии, которого, казалось, он добился, было поставлено под вопрос.

* * *

Положение габсбургской коалиции еще более ухудшилось в результате сокрушительного поражения испанского флота у английских берегов близ Дувра в октябре 1639 года.

Главный путь, связывающий Испанию с ее провинциями в Нидерландах, лежал через море. Хотя в руках испанцев были Вальтелина и альпийские переходы, пользоваться этим сухопутным путем было гораздо сложнее, чем морским.

Попытки Ришелье договориться с Англией о совместной морской блокаде подступов к испанским Нидерландам оказались тщетными. Тогда кардинал сделал аналогичное предложение Соединенным провинциям, которые с пониманием отнеслись к идее французского министра.

Летом 1639 года испанский флот в составе 70 кораблей с 10-тысячным десантом под командованием дона Антонио де Окуендо вошел в Ла-Манш, где его поджидал со своей эскадрой (30 судов) молодой голландский адмирал Мартин Тромп. Не ввязываясь в бой, Тромп по договоренности с англичанами вынудил испанцев войти в бухту Дувра и фактически запер их там, оставив за собой морской простор и свободу маневра. В бухте он продержал испанские корабли до наступления осени, заставив израсходовать все имевшиеся запасы продовольствия.

Оценив возможности испанцев и используя свои преимущества в маневрировании, Тромп 21 октября нанес сокрушительный удар по испанскому флоту. Из 70 кораблей лишь семи с большим трудом удалось вырваться из блокады и укрыться в Дюнкерке. На дне моря оказался и почти весь 10-тысячный десант, предназначавшийся в помощь кардиналу-инфанту, которому теперь до конца войны придется рассчитывать только на свои силы.

В один день Испания перестала быть хозяйкой Атлантики. Отныне здесь безраздельно господствовали англичане, голландцы и французы. Воображение Ришелье рисует заманчивую картину полного и окончательного уничтожения морской мощи Испании. Он поручил французскому послу в Гааге выяснить возможности организации совместных франко-голландских морских экспедиций к берегам Испании, Северной Африки и даже далекой Америки с целью уничтожения или захвата всех кораблей, плавающих под испанским флагом. Однако голландцы не дают вовлечь себя в столь обширные планы, посчитав их несвоевременными.

Положение на фронте в испанских Нидерландах характеризовалось растущим напором со стороны французской армии, командовать которой в 1639 году был назначен родственник Ришелье по материнской линии Шарль де Л а Порт, маркиз де Ламейре. Главным событием на этом участке стала осада хорошо укрепленной испанцами крепости Эден, к западу от Арраса. В начале июня сюда прибывает сам Людовик XIII, пожелавший принять участие во взятии Эдена. Он доволен тем, как ведется осада, о чем сообщает Ришелье: «Я не могу выразить Вам то удовлетворение, которое вызывает у меня месье де Ламейре… равно как и те, кто служит под его командованием. Я побывал уже в нескольких траншеях и посетил три редута…»

Ришелье тоже доволен своим родственником, о чем и пишет Шавиньи: «Эден осажден, и я уверен в благополучном исходе. Месье де Ламейре получил мушкетную пулю, которая, к счастью, застряла в его колете из буйволовой кожи…» Далеко не все родственники кардинала, вознесенные им на высокие посты в армии и гражданской администрации, оправдали его доверие. Но Ламейре не был в их числе. Он хорошо показал себя и под Эденом, и в последующих сражениях.