Лихорадка - Тесс Герритсен

Одного взгляда на тело Джея-Ди было достаточно, чтобы понять: он мертв.

Эдди вернулся с кухни, все еще сжимая в руках ружье Джека Рейда. Он подошел к мачехе и встал рядом. Они оба не могли отвести глаз от мертвого мальчика и так и стояли молча; это жуткое зрелище – Джей-Ди Рейд в луже собственной крови – навеки останется в их памяти.

– Амелия, – вспомнил Линкольн и посмотрел наверх, на площадку второго этажа. – Где ее комната?

Эдди посмотрел на него затуманенным взглядом.

– Вторая. Справа…

Линкольн взбежал по лестнице. При первом взгляде на дверь в комнату Амелии он понял, что самое страшное уже произошло. Дверь была выбита, и раскрошенное дерево устилало пол в коридоре. Должно быть, девочка пыталась запереться, но Джей-Ди разнес дверь несколькими ударами топора. В предчувствии ужаса, который ожидал его внутри, он шагнул в комнату.

Он увидел топор, застрявший в искореженном стуле. Увидел разбитое зеркало, разодранные платья, сорванную дверь шкафа, болтающуюся на одной петле. Он медленно перевел взгляд на кровать девочки.

Там никого не было.

Митчелл Грум, сидя за рулем «Субару» доктора Эллиот, медленно вел машину по склону Букового Холма. Он дождался полуночи – часа, когда встреча со случайным свидетелем маловероятна, но, к сожалению, небо было ясным, а свет полной луны с беспощадной яркостью отражался от чистого снега. От этого он чувствовал себя незащищенным, уязвимым. Но, как бы то ни было, он должен завершить все сегодня. Слишком много было проколов, и ему пришлось прибегнуть к радикальным мерам, которые он не планировал.

Все началось с простого задания – ему надлежало присмотреть за работой доктора Татуайлера и под видом журналиста, невинно задающего вопросы, осторожно оценить, как действует паразитическая инфекция на молодых людей Транквиля. Но его задача внезапно усложнилась вмешательством Клэр Эллиот. Ее подозрения были опасно близки к правде. А потом и Дорин Келли добавила ему неприятностей.

После возвращения в Бостон ему определенно предстоит тяжелый разговор.

Он был уверен в том, что может представить вполне логичное объяснение исчезновения Макса Татуайлера. Нельзя же рассказать боссам из «Лабораторий Энсон» всю правду: что Макс захотел выйти из игры, узнав о том, как на самом деле погибла Дорин Келли. «Меня наняли найти червей, – возмущался Макс. – „Энсон“ уверяли, что это будет погоня за научной сенсацией. Никто не упоминал об убийстве, да и к чему оно? Чтобы сделать этих особей корпоративной тайной?»

Макс отказывался понимать, что создание нового психотропного препарата все равно что разработка золотой жилы. Строжайшая секретность была в этом деле ключевым фактором. Нельзя было допустить ни малейшей утечки информации, иначе сокровище окажется в лапах конкурентов.

А сокровищем был тот самый гормон, который вырабатывается уникальным беспозвоночным, гормон, обладающий ярко выраженным эффектом усиления агрессии. Достаточно небольшой дозы препарата – и солдат мог бесстрашно сражаться в бою. Это было зелье для убийства, очень полезное для военной индустрии.

«Лаборатории Энсон» и их головная компания, «Фармация Слоун-Рутье», узнали о существовании червей всего два месяца назад, когда сыновья одной семейной пары из Вирджинии загремели в психиатрическое отделение военного госпиталя. У одного из мальчиков вышел червь – биолюминесцентная особь, которую не смог идентифицировать ни один из военных патоморфологов.

Семья провела отпуск в коттедже на берегу озера в штате Мэн.

Грум свернул на шоссе Тодди-Пойнт. На пассажирском сиденье, шевельнув головой, застонала Клэр. Он надеялся, для ее же блага, что она не придет в сознание, потому что участь, которая ее ожидала, была не из приятных. Еще одна неприятная необходимость. Смерть бедолаги Дорин Келли, конечно, заставила некоторых горожан удивленно вскинуть брови. Но местный доктор не мог бесследно исчезнуть, вопросы были бы неизбежны. Поэтому нужно было, чтобы полиция, обнаружив ее тело, признала смерть несчастным случаем.

Дорога представляла собой череду плавных спусков и подъемов – идеальная трасса для ночного путника. Фары освещали пустынный асфальт, поблескивающий льдинками и песком; в широкой арке света вырисовывались деревья, плотной стеной обступавшие дорогу с обеих сторон. Черный туннель с сияющими над головой звездами.

Он приблизился к очередному повороту, где дорога резко забирала влево, и притормозил у лодочной пристани.

Когда Грум перетаскивал ее с пассажирского сиденья и усаживал за руль, Клэр снова застонала. Он пристегнул ее ремнем безопасности. Потом переключил передачу, отпустил ручной тормоз и захлопнул дверцу.

Машина начала плавный спуск к скованной льдом воде.

Грум стоял на обочине, наблюдая за тем, как машина медленно скользит по озеру. Лед был покрыт снегом, и колеса с трудом преодолевали белые преграды, а пучки света, исходившие от фар, тревожно вздрагивали. Десять метров. Двадцать. Сколько еще до тонкого льда? Стояла первая неделя декабря; озеро еще не промерзло настолько, чтобы выдержать вес машины.

Тридцать метров. И тут Грум услышал треск, резкий, как ружейный выстрел. Капот машины медленно пополз вниз, фары утонули в снегу и осколках льда. Снова треск – и машина неуклюже нырнула носом в воду, а красные габаритные огни обратились к небу. Теперь хрустнул лед и под задними колесами – машина провалилась в воду. Электричество замкнуло, и свет погас.

Финал был сыгран на фоне лунного света и серебристой безмятежности снежной пустыни. Машина на мгновение качнулась словно поплавок, потом вода хлынула в моторный отсек и потянула автомобиль вниз, заявляя о своих правах. Раздался громкий всплеск – машина продолжала тонуть, но теперь ее перевернуло колесами вверх. В таком положении она и пошла ко дну; Грум представил себе, как вздымается грязный ил, затягивая черной пеленой отражение луны в воде.

Завтра, подумал Грум, кто-нибудь увидит полынью и, сопоставив факты, получит вполне логичную версию. Бедная усталая доктор Эллиот возвращалась домой в ночи, ошиблась с поворотом и угодила на лед озера. Какая трагедия.

Он расслышал отдаленный вой полицейской сирены и обернулся. Пульс учащенно забился. Только когда машина с сиреной проскочила мимо и проблесковые огни скрылись в темноте, он позволил себе расслабиться. Мало ли куда вызвали полицию; свидетелей его преступления не было.

Он развернулся и быстрым шагом двинулся по дороге, возвращаясь к Буковому Холму. Ему предстояло пройти четыре с лишним километра до пещеры, где еще нужно было кое-что доделать.

Она чувствовала, как темнота смыкается вокруг нее, чувствовала ледяные объятия воды и, когда резко очнулась, поняла, что реальность может быть хуже любого кошмарного сна.

Она находилась во тьме и будто бы в гробу и совсем не понимала, где в этом пространстве низ, а где верх. Знала только, что вода постепенно обволакивает ее, подбираясь к грудной клетке. Она задергалась в панике, инстинктивно запрокидывая голову, чтобы не захлебнуться, но обнаружила, что ее тело привязано. Она попыталась вырваться, но безуспешно. А вода уже лизала ей шею. Ее дыхание сменилось лихорадочными вздохами и судорожными всхлипами.