Путь Дракона - шаг 1. Планета поссов - Елена Весенняя

командовать и указывать, как поступать? Неужели всерьёз ждёшь, что я выйду и скажу: «мне дракон приказал”?

– Я просто предложил, – разозлился Рой. – Не нравится – разбирайтесь сами как хотите! – он резко нырнул под штору со стороны леса и исчез.

– Ну и зачем ты правителя включил? – негромко спросил жрец, когда ткань перестала колыхаться.

– Привычка, – буркнул Вайтинагри. – Позови обратно.

Бучнопом осторожно высунулся наружу.

– Уже и след простыл. С его-то длинными ногами. Что делать будем?

– По-моему, очевидно. Беги к своим и уводи, а я своих как-нибудь задержу, там как раз удачно линия дракона осталась.

– Чего это мы должны убегать как трусы? – насупился Бучнопом.

– Потому что дракон выбрал сторону законного правителя, – ухмыльнулся Вайтинагри. – Просто его срочно вызвали духи.

– С какой стати?

– Если хочешь, можем подраться. Но учти, у меня ещё резерв неподалёку стоит.

– А у меня два отряда от герцога.

Они задумчиво помолчали, оценивая шансы.

– Может, Испытание Претендента? – вдруг предложил правитель. – Только по-настоящему и с Призывом.

– Ты с ума сошёл, – вытаращился Бучнопом. – Такими вещами не шутят.

– Я и не шучу. Раз дракон не захотел выбирать, пусть Верховный Дух поставит точку.

– Но, – жрец нервно облизал губы, – если он выберет меня?

– Значит, так тому и быть. Прочитаешь Призыв? Тебе, как духовному лицу, это ближе.

Испытание Претендента было магическим обрядом, с помощью которого поссы в старину решали, кто достоин стать новым старейшиной племени, а позднее вождём, главнокомандующим и правителем. По легенде этот ритуал ввёл сам Звёздный Гончий Пёс, Верховный Дух-покровитель созвездия. Внешне обряд напоминал игру «камень – ножницы – бумага», только у поссов это были сила (кулак), закон (ладонь) и деньги или монета (два пальца образовывают кольцо). При этом сила поддерживает закон, закон поддерживает деньги, а деньги поддерживают силу. Тот, кто трижды выигрывал, признался победителем Испытания. Но главное было в формуле Призыва – тайной фразе, которая вызывала свидетелем Верховного Духа, а претенденты мысленно обращались к тому, кого выбирали покровителем. Считалось, что после этого руками соревнующихся управляют духи и так выражают свою волю. До сих пор у поссов официальная передача власти напоминала этот обряд, но с оговоренной последовательностью фигур, исключающей случайность, и без чтения Призыва. Тайную фразу знали лишь немногие избранные: наследники правящей династии, да один-два ближайших соратника.

Бучнопом постучал ногой, почесал в затылке, потёр руки и решительно тряхнул головой.

– Хорошо. Будь что будет.

Он встал напротив правителя и распевно произнёс Призыв. Затем, неотрывно глядя друг другу в глаза, на счёт три они выбросили правыми руками фигуры и левыми проверили, что выбрал соперник. У Вайтинагри оказались «деньги», а у Бучнопома – «сила». Второй раунд тоже закончился не в пользу жреца. На третьем оба чуть задержались, дружно опустили глаза – и правитель заметно выдохнул.

– Три подряд, – пробормотал Бучнопом. – Случайно так не бывает. – Он вздохнул. – Если не секрет, кого ты выбрал покровителем для обращения?

– Небесного Дракона Роя, – ответил Вайтинагри.

– Серьёзно? Но он… Не может быть!

– Возможно, я ошибаюсь. Но порой важна не истина, а во что ты веришь. – Правитель посмотрел на соперника и вдруг ехидно улыбнулся. – Ну и рожа у тебя сейчас. Совсем заигрался в жреца с духами.

– Ты что же это, дурака валял? – аж подпрыгнул Бучнопом. – А сам не веришь?!

– Честно – сам не знаю, – пожал плечами Вайтинагри. – Но как бы то ни было, я выиграл. Так что давай, дуй к своим, пока у меня хорошее настроение, и постарайся, чтобы мои не догнали. А я пошёл объявлять волю духов.

* * *

Триумфальное шествие правителя на полпути к замку стал нагонять приличный отряд герцога. Вайтинагри уже собрался обороняться, но присланный гонец сообщил, что Самсебум хочет выразить своё почтение освящённой волей небес власти.

Экипаж герцога остановился на приличествующем расстоянии. Самсебум подлетел к правителю, вычурно поздравил с победой, всячески заверил в верности, а потом сказал:

– Мне искренне жаль, что я не смог заранее распознать бунтовщиков, которые вероломно воспользовались моим доверием и моими землями для подготовки коварного замысла. Позвольте же мне хоть немного искупить свою вину и передать в ваши справедливые руки…

Вайтинагри потребовалась вся выдержка, чтобы не выругаться, когда люди герцога подтащили два десятка связанных монахов и Верховного Жреца без сознания.

* * *

На следующее утро в камеру Бучнопома принесли поднос с бутылкой вина и двумя бокалами. Следом вошёл правитель и сел на табуретку. Жрец лежал на койке лицом к стене.

– Эх, Бупа, зачем ты вообще в политику полез, – вздохнул после длинной паузы Вайтинагри.

– Прости, – глухо сказал жрец в подушку.

– Поздно просить прощения. Вставай. Ну же, поднимайся.

– Зачем?

– Попрощаемся.

Жрец резко сел на кровати, взглянул на Вайтинагри и сполз на пол в ноги.

– Ваше Поссешство, пощадите!

– Не унижайся! – прикрикнул правитель.

Бучнопом судорожно вздохнул, сжал кулаки и медленно поднялся. Вайтинагри тоже встал. Они были одного роста, только жрец более худой и жилистый, а правитель поплотнее.

– Когда? – спросил Бучнопом.

– Через три часа.

– Как?

– Четвертование.

Жреца передёрнуло, но он тут же взял себя в руки.

– Попытка переворота – слишком крупный проступок, – сказал Вайтинагри. – Никто не поймёт, если…

– Не оправдывайся, – строго перебил его Бучнопом. – Попадись ты мне, я бы тоже расправился.

– Знаю, – кивнул правитель. – Но мне будет тебя не хватать.

– Тебе остаётся дракон.

– Боюсь, это ненадолго.

– Ничего, Вайти, у тебя талант притягивать достойных противников, долго скучать не будешь. И довольно сантиментов, ты всегда был сильнее, не разочаровывай меня напоследок.

Правитель коротко кивнул, разлил вино, подал один бокал жрецу. Потом достал из кармана пузырёк и вылил содержимое в вино Бучнопома.

– Последнее, что я могу для тебя сделать, – сказал он. – Безвкусно, действует быстро и безболезненно.

– А как же…

– Мои ребята профи, никто ничего не заподозрит. Останешься в Хрониках стоическим мучеником, который при