Время больших пушек. Битвы за Ленинград и Севастополь - Александр Широкорад

Во второй половине дня 29 октября немцы обошли левый фланг Приморской армии, и к исходу дня их моторизованные колонны вышли в район село Айбары – село Фрайдорф, в 17 км юго-восточнее высоты 52,7 (правого фланга) и в 40 км южнее высоты 11,5 (левого фланга Приморской армии).

7-я бригада морской пехоты, находившаяся в резерве командования войсками Крыма и занимавшая позиции на третьем оборонительном рубеже в районе населенных пунктов Старый Кудияр, Айбары, Аджи, Атман, Тотман и совхоз Тогайлы, неожиданно для себя очутившаяся в районе движения немецких моторизованных частей, не смогла задержать их.

Вечером командование войсками Крыма приняло решение об отводе войск на третий, частично подготовленный рубеж, проходивший по Крымскому предгорью, через населенные пункты Окречь, Таблды, Челле и Саки.

В тот же день заместитель командующего Черноморским флотом по сухопутной обороне главной базы и начальник Севастопольского гарнизона контр-адмирал Жуков приказом № 02 ввел в Севастополе и его окрестностях осадное положение.

Вечером 30 октября Манштейн приказал 30-м армейскому корпусу в составе 72-й и 22-й дивизий как можно скорее захватить Симферополь и затем прорваться к Алуште, чтобы лишить советские войска возможности занять оборону по северным отрогам гор. 54-й корпус (50-я, 132-я пехотные дивизии, моторизованная бригада Циглера) направлялся по западной части полуострова через район Евпатория – Саки, чтобы затем с ходу захватить Севастополь. 42-му армейскому корпусу в составе 46-й, 73-й и 170-й пехотных дивизий было приказано стремительно продвинуться на Керченский полуостров с тем, чтобы упредить советские войска и не дать им возможность создать оборону на Ак-Манайских позициях и в конечном счете захватить порты Феодосия и Керчь. Горнострелковый румынский корпус в составе двух бригад двигался во втором эшелоне.

30 октября организованное сопротивление советских войск на севере Крыма прекратилось и началось повальное бегство. Кому мои слова покажутся слишком резкими, я отправлю к «Хронике…»: "По отдельным отрывочным сведениям, поступавшим в течение дня, было известно, что в 11 ч. 40 м. 45 автомашин с немецкой пехотой подошли к станции Карагут (10 км севернее Саки). Около 13 часов в районе деревни Икар (12 км севернее Евпатории) противник выбросил воздушный десант, и 40 человек этого десанта двигались к железнодорожной станции Евпатория.

В 13 ч. 10 м. по дороге вдоль западного побережья Крыма между деревнями Ивановка (16 км южнее Саки) и Николаевка, было обнаружено движение четырех танкеток, а в 13 ч. 30 м. по дороге из Евпатории в Симферополь прошли 12 танков противника. В 15 ч. 10 м. немцы заняли город Саки. В 16 часов из деревни Бурлюк по дороге на восток показались бронемашины противника. В 16 ч. 15 м. из штаба ПВО донесли, что противник перерезал шоссе между Симферополем и Евпаторией на 37-м км". [207]

Когда речь заходит о бездействии Черноморского флота в период оставления Крыма в конце октября – начале ноября 1941 г. или Севастополя в конце июня – начале июля 1942 г., наши адмиралы, офицеры и военные историки в один голос утверждают, что Октябрьский действовал правильно. Мол, снятие войск с полуострова и их артиллерийская поддержка в 1941 г. не входили в задачу Черноморского флота. И вообще, мол, ни один флот в мире этого никогда не делал. То же самое говорят и о 1942 годе.

Честно говоря, мне эти байки надоели, и приходится отвлечься от темы и рассказать, как это делалось «за бугром».

В конце мая 1940 г. германские войска разгромили союзников и прижали к побережью британскую армию и значительную часть французских войск. Вот передо мной монография О. Роскилла «Флот и война» (М.: Воениздат, 1967) – официальное издание британского адмиралтейства, изданное по решению английской палаты общин: "Во второй половине дня 23 мая поступило приказание эвакуировать Булонь. Для эвакуации были направлены эскадренные миноносцы «Вимьера», «Веномес» и «Венеция». В 18.30 противник подверг порт сильной бомбардировке с воздуха. Через 50 минут над кораблями появились истребители английских военно-воздушных сил. После присоединения к кораблям эскадренных миноносцев «Уайлд Свон» и «Уитшед» все корабли начали входить в гавань. Эскадренные миноносцы «Уитшед» и «Вимьера» вышли первыми и, вступив в артиллерийскую перестрелку с батареями противника, пришвартовались к стенке. Каждый из кораблей принял на борт около 1000 человек, и в 20.20 все они вышли из гавани. Их место тотчас же заняли эскадренные миноносцы «Уайлд Свон», «Веномес» и «Венеция». Противник вновь открыл огонь по кораблям. Ввиду полученных повреждений и ранения командира эскадренному миноносцы «Венеция» пришлось уйти из гавани. Оставшиеся корабли продолжали вести бой весьма необычного характера: скорострельные морские орудия били прямой наводкой по танкам противника и его артиллерийским позициям, находившимся на удалении лишь нескольких сот метров. И без того тяжелое положение осложнялось тем, что орудия французских батарей береговой обороны, своевременно не выведенные из строя, теперь были повернуты в сторону кораблей. Однако эскадренные миноносцы «Уайлд Свон» и «Веномес» сдерживали войска противника, и посадка людей продолжалась. Примерно в 21.30, имея на борту всего около 900 солдат и продолжая перестрелку с противником, корабли вышли из гавани и благополучно прибыли в Дувр. Число раненых и убитых на кораблях оказалось, как это ни странно, небольшим.

Однако адмирал Рамсей знал, что в городе оставалось еще много людей, и потому послал за ними эскадренный миноносец «Виндзор». В 22.30 эскадренный миноносец прибыл в гавань и принял на борт около 600 человек, включая раненых и диверсионный отряд моряков. Но имелись основания полагать, что на берегу все еще оставались люди, ожидавшие эвакуации. Адмирал Рамсей приказал еще двум эскадренным миноносцам выйти в Булонь, но из них только «Вимьера» достиг гавани. Рано утром 24 мая он вошел в разрушенный порт и пришвартовался к пирсу. К 02.45 этот небольшой корабль принял на борт не менее 1400 человек. Несмотря на перегрузку, он благополучно достиг Англии. Таким образом, из-под самого носа противника было эвакуировано 4360 человек. Около 300 уэльских гвардейцев остались на берегу…

На следующий день (24 мая) адмирал Рамсей усилил группу кораблей в районе Кале эскадренными миноносцами «Грэфтон», «Грэйхаунд» и «Бужа»; эвакуация войск, не участвовавших в боевых действиях, началась.

Эскадренные миноносцы оказывали артиллерийскую поддержку пехотным подразделениям на протяжении всего дня. В результате атак бомбардировщиков противника эскадренный миноносец «Уэссекс» был потоплен, а «Вимьера» и «Бужа» получили повреждения. Следующими в Кале прибыли эскадренные миноносцы «Вулфхаунд» и «Верити» с боеприпасами и морской пехотой для обороны порта. Приняв на борт раненых, они ушли в Англию. В ночь на 25 мая командир бригады получил приказ, в котором говорилось, что войска эвакуированы не будут и что он должен сражаться до последнего солдата. Однако возможность эвакуации, которая могла начаться в самую последнюю минуту, не исключалась. Учитывая крайне запутанную обстановку, что нередко приводило к отмене только что отданных приказаний и изменению составленных планов, адмирал Рамсей решил не отказываться от надежды спасти хотя бы часть гарнизона порта. Поэтому он сформировал и в ночь на 26 мая послал в Кале большую группу яхт, траулеров и дрифтеров; некоторые из них вели на буксире шлюпки. Эти маленькие суда вошли в порт, приняли людей, большей частью раненых, и перебросили их на большие суда, стоявшие на подходах к порту…