Технократ - Даниил Аксенов

— Я отправил ему письмо, — сказал Ферен. — Он обещал скоро быть.

— Отлично, — ответил король, — но я в Иктерне не задержусь. Завтра же поеду в столицу.

Когда Михаил вышел из кареты, происшествие с четырьмя бочками выветрилось из его мыслей мгновенно. Он обладал деятельной натурой и уже старался придумать план, который поможет ответить на все вопросы или почти на все. Пусть такая цель выглядит нереальной и невыполнимой, но попытаться-то стоило. Король пока не подозревал, что бочки с трупами окажут самое решительное влияние на этот план. Но пока бочки ничего не значат. Разум человека — штука коварная, требующая для успешной работы множества не связанных с главной целью вещей. Причем, что любопытно, эти не зависящие друг от друга вещи не могут принести какую-либо пользу друг без друга. Для того чтобы бочки оказали нужное влияние на мысли, должны были случиться еще два события: маленький мальчик в Парме должен был пустить игрушечный кораблик после дождя, а королевский совет соседнего Кманта — попробовать сэкономить на мраморе.

Анелия встретила короля более чем радостно. Платье, сияющее белизной, подчеркивало черноту ее волос. Принцесса вежливо поздоровалась с военачальниками, столпившимися в холле дворца, холодно кивнула брату, подошла к Михаилу, сделала реверанс и, официальным тоном осведомившись о путешествии, кротко попросила короля уделить ей немного времени.

Владыка Ранига и Круанта последовал за своей невестой, но, войдя в дальние комнаты, увидел, что принцесса пропала. Король не стал искать Анелию, а остановился у окна, любуясь заходящим за корабельные мачты солнцем. Михаил все сделал правильно — его невеста вскоре появилась. На этот раз она была одета в белый халат, отнюдь не платье, и, пожалуй, кроме халата, на ней ничего не было. В этом король смог легко убедиться, когда Анелия ловким движением сбросила на пол одежду и осталась в самом привлекательном из своих обличий.

— Что ты думаешь? — спросила она, лукаво поглядывая на короля. — Как тебе это, а?

Принцесса даже встала на цыпочки, чтобы лучше показать Михаилу то ли свой точеный животик, то ли высокую грудь со светло-коричневыми сосками, то ли ножки: мышцы икр напряглись и слегка угадывались под белой кожей.

Король залюбовался своей невестой, но тут же взял себя в руки.

— Я думаю, что пора объявлять о свадьбе, — произнес он. — Скажем, через две-три недели. Народ готов, ишибы и другие дворяне тоже. Я хочу пригласить Муканта и, наверное, Нрала, но думаю, что императорам скоро будет не до развлечений. Хотя кто их знает! Пошлю приглашения и извинюсь за то, что им придется торопиться. Но, увы, этот наш поход оказался совсем не тем, на что я расчитывал. Еще три недели назад, когда мы отплывали, было все гораздо спокойнее. И проще.

— Ты всегда говоришь о политике, — улыбнулась Анелия. — Но ведь ты рад? Признайся, что рад. Я заметила.

— Рад, — сказал король. — Рад и не рад. Ты просто еще не знаешь, что произошло.

Принцесса подошла к Михаилу и, взяв своими ладонями его лицо, заглянула в глаза.

— Рад, — выдохнула она, продолжая улыбаться. — А как ты думаешь, это будет мальчик или девочка?

— Мальчик, — твердо ответил король. — Конечно, мальчик.

— Почему? — удивилась Анелия, раскрывая широко глаза. — Совсем ведь маленький срок, недели четыре. Еще не ясно, едва заметно даже. Кроме тебя, еще никто не в курсе — я все скрываю. Так почему мальчик?

— Знаешь, очень далеко отсюда существует одна страна, — усмехнулся Михаил. — Она выглядит обычной на первый взгляд, но в ней правят странные законы. Они называются тоже странно: законы подлости. Так вот, думаю, что эти законы добрались и сюда. До похода я бы еще колебался, будет мальчик или девочка, но сейчас, когда узнал об одном чудовище, которое может обрушить свой удар на нас в любую минуту, говорю твердо: мальчик. Здоровый, крепкий мальчик с потрясающим абом и сильным характером. Настоящий король, истинный наследник! Умный, решительный и отважный. Гордость рода. Никто другой и не может родиться ввиду такой угрозы. Скорее всего, мы умрем, Анелия. И мальчик умрет вместе с нами. Законы подлости гласят, что любая потеря стремится к максимуму. Возможно, мальчик будет даже великим ишибом. Да, скорее всего.

У абсолютной монархии есть только один опасный враг. Это — король.

Возвращение Шенкера в Иендерт было не таким радостным, как возвращение Нермана в Парм. Иендерт встретил советника настороженным волнением, переросшим на следующий день в самый настоящий бунт.

Вообще же главе имис пришлось побегать, невзирая на почтенные годы и почетные должности. Сначала, после возвращения армии в Иктерн, советник немедленно устремился в Иендерт, чтобы лично доложить императору о случившемся. Мукант воспринял новости с таким трудом, что сам немедленно засобирался к Нерману. Пришедшее в тот же день письмо короля Ранига, в котором тот извинялся за спешку и приглашал на свадьбу, лишь ускорило сборы. Шенкер оказался перед необходимостью возвращаться в Раниг — на этот раз в компании императора. Советник испросил лишь небольшую отсрочку, чтобы повидаться с семьей.

Но на следующий день императорского отъезда не случилось. Вместо этого делегация дворян и ишибов, среди которых было несколько великих ишибов, потребовала аудиенции у императора. В обычное время Мукант, не задумываясь, жестоко наказал бы дерзких, но сейчас все было по-другому. Император сидел не первый год на троне и умел делать выводы из собственного опыта и опыта предшественников. Он точно знал, когда нужно показывать силу, а когда лучше притвориться добрым правителем, понимающим заботы подданных и готовым к переговорам. Мукант с ласковой улыбкой принял всех.

Шенкер стоял по правую руку от трона (а слева был непотопляемый длиннобородый советник Енарст, который после краткосрочной опалы все-таки сумел вернуть расположение императора) и слышал каждое слово. Требования делегации были просты: оставить все, как есть. Дело в том, что еще до возвращения армии по Фегриду ползли нехорошие слухи. Прибытие же воинов, так и не вступивших ни в одно сражение, слухи усилило. Говорили, что император окончательно подпал под влияние коварного короля Ранига, что вскоре ожидается повсеместная отмена рабства и ряд неожиданных реформ, что последует откат в политике по отношению к эльфам, а множество знатных родов лишится своего влияния и даже имущества.

Мукант общался с делегацией так, словно они были его любимые дети. Император тонко лавировал, льстил, давал дружеские советы, заверял в верности прежнему курсу, но в конце концов выяснил имена всех тех, кто на самом деле стоял во главе этого недозаговора. По странному стечению обстоятельств (которое Михаил назвал бы закономерным), они все были великими ишибами. Шенкер думал, что Мукант на этом остановится, но нет, тот пошел еще дальше. Император пригласил главарей вместе нанести визит Нерману. Это был очень сильный ход: с одной стороны, заговорщики не оставались в Иендерте в отсутствие верховной власти, с другой — Мукант явно собирался отдать их для обработки королю Ранига. В том, что Нерман найдет нужные слова, чтобы затуманить им головы, Шенкер не сомневался.