Мемнох-дьявол - Энн Райс

Но теперь я стал человеком. Я ощущал наличие мозга в своейголове, отчетливо представлял себе его сложную, почти хаотичную работу,множество слоев влажной мозговой ткани, сформированной в ходе всех стадийэволюции и постепенно достигшей совершенства высокоразвитых клеток, которыесоставляют его кору. Этот, на первый взгляд, лишенный всякой логики процесс насамом деле происходил совершенно естественно, но, чтобы постичь егоестественность, нужно было обладать теми знаниями, которыми как ангел обладаля.

– Какими же? – спросил я, стараясь, чтобы вопрос мойпрозвучал как можно вежливее.

– Ну, например, что эмоции, зарождающиеся на перифериимозга, способны завладеть мною, прежде чем достигнут моего сознания, –сказал Мемнох. – С ангелами ничего подобного случиться не может. Нашичувства полностью контролируются разумом. Мы не способны испытыватьиррациональный ужас. Так, во всяком случае, мне всегда казалось. Как бы то нибыло, но тогда, стоя на земле в плотской человеческой оболочке, я в этом несомневался.

– А могли тебя ранить или даже убить в таком облике? –поинтересовался я.

– Нет. Об этом, кстати, я буквально только что намеревалсятебе сказать. Однако поскольку я находился посреди вот этой самой долины,окруженной девственными лесами... – а эта область, если тебе интереснознать, впоследствии получит название Палестины, – то я понимал, что моетело вполне может стать пищей для диких зверей. Вот почему я воспользовалсясвоей ангельской субстанцией и с ее помощью создал вокруг себя мощное защитноеполе, действовавшее подобно электрическому. Как только ко мне приближалсякакой-нибудь зверь, а это произошло практически в первую же минуту моегосуществования в облике человека, оно мгновенно срабатывало и отражало любуюатаку.

Огражденный таким образом от любых посягательств, уверенный,что никто и ничто не сможет причинить мне даже малейший вред, я отправился вокрестные поселения, чтобы своими глазами увидеть все, что там происходит.

В моем облике не было ничего сверхъестественного. Напротив,я выглядел как самый обыкновенный, причем совершенно безобидный для окружающихчеловек и старался вести себя так, чтобы привлекать к себе минимум внимания.

Дождавшись наступления вечера, я приблизился к одному изпоселений – самой крупной в округе стоянке людей, обитатели которой сумелисилой доказать свое превосходство над другими племенами и теперь собирали даньсо своих соседей. На большой, обнесенной по кругу высоким забором территориистояло множество отдельных хижин. В каждой горел огонь. Просторная площадка вцентре поселения служила местом общего сбора. Ворота еще не были заперты наночь.

Я проскользнул внутрь и лег на землю, укрывшись за одной изхижин. В течение нескольких часов, осторожно перебираясь с места на место,чтобы оставаться незамеченным, я наблюдал за людьми. Мне было интересно все: ито, что они делали в сумерках на улице, и то, чем занимались в своих хижинах.

На следующий день я продолжил свои наблюдения, но уже излеса. Когда охотники отправились на промысел, я скрытно последовал за ними, акогда они меня все же заметили, бросился бежать. Никто меня не преследовал.

Три дня и три ночи я неустанно следил за вполнеблагополучной жизнью этого многочисленного и процветающего племени и за этовремя сумел многое узнать об их возможностях, способностях и потребностях, оплотских нуждах и болезнях. Но главное, я понял, что такое страсть ивожделение, ибо однажды вдруг почувствовал, как этот огонь разгорается внутрименя самого.

Вот как это произошло. Представь себе вечер, сумерки наисходе третьего дня... Я успел увидеть достаточно, чтобы сделать собственныеумозаключения, и готов был представить Богу целый ряд доказательств того, чтоэти люди никак не могут считаться частью природы. Пришло время покинуть стоянку.

Однако существовала одна проблема, всегда крайне волновавшаяангелов, в том числе и меня. Мы не знали, что такое сексуальный контакт иплотские наслаждения. Конечно, невидимым ангелам не раз доводилось почтивплотную приближаться к совокупляющимся парам, видеть их полуприкрытые отудовольствия глаза, слышать их крики и даже прикасаться к разгоряченным телам ираскрасневшимся лицам.

Лично я делал это неоднократно. Однако только теперь явпервые понял, что плотская страсть может стать ключевым, поворотным моментом вмоей судьбе. Я знал, что такое голод и жажда. Я знал, что такое усталость иболь. Я знал, как живут люди, что они думают, чувствуют, о чем разговариваютмежду собой. Но не знал, что и как происходит в момент плотского совокуплениямежду мужчиной и женщиной.

Итак, в сумерках на исходе третьего дня я стоял вот здесь,на берегу моря, довольно далеко от поселения – оно находилось в несколькихмилях вправо от этого места. И вдруг словно из ниоткуда передо мной появиласьпрекрасная дщерь человеческая.

Поверь, я повидал немало привлекательных женщин. Если тыпомнишь, я уже говорил тебе, что женская красота стала для меня одним из самыхсильных потрясений в ходе эволюции... Еще до того, как люди избавились отволосяного покрова на своих телах и обрели гладкую кожу... Да и за три дня,проведенных возле стоянки, я успел полюбоваться множеством красавиц – но толькоиздалека, ибо, помня о том, что с некоторых пор я обрел плоть и перестал бытьневидимым, старался держаться на расстоянии от людей.

Но, заметь, я уже целых три дня пребывал во плоти. Исоответствующие органы этого тела – а они, надо признаться, были в полномпорядке – мгновенно откликнулись на появление очаровательного юного существапротивоположного пола, дерзкого, чем-то явно рассерженного, с развевающимися наветру длинными волосами. Девушка в одиночестве шла по берегу – ниохранников-мужчин, ни других женщин поблизости не было.

Вся ее одежда состояла из грубо выделанной шкуры какого-тоживотного, подпоясанной плетеным кожаным поясом, – она доходила до колен,оставляя открытыми стройные ноги с босыми ступнями. Гнев и возмущение,отражавшиеся на юном лице, свидетельствовали о силе характера. А сочетаниеголубых глаз и темных волос делало девушку поистине неотразимой. Я сразу понял,что она в отчаянии и намерена совершить какой-то безрассудный поступок.

И тут девушка заметила меня.

Мгновенно осознав грозящую ей опасность, она резкоостановилась. Я молча, не двигаясь с места, смотрел на нее, а мой мужской орган– о том, чтобы хоть чем-то прикрыть собственную плоть, я не позаботился ипотому все эти дни ходил обнаженным – явно демонстрировал свое страстное, нетерпящее отлагательства желание. Именно в тот момент я ощутил первые признакитого, что называется вожделением. До тех пор, включая и три дня, проведенные воблике человека, я мыслил и чувствовал как ангел, и вот теперь заговорилаплоть, а я внимал ей ангельским слухом.