Снежная сага - Данил Сергеевич Кузнецов

она просто сойдёт с ума от всего пережитого. Такие приключения — не для хрупкой женщины. Скорее, они для каких-нибудь неуязвимых и бесстрашных книжных героев…

Но, может, это как раз возможность таким героем стать?

Стрела чиркнула по каменной кромке у самой головы. Чертыхнувшись, Георгий вновь спрятался за кручей и тихо застонал от донимавшей его боли.

Выдёргивать наконечник, он знал, было нельзя, чтобы с меньшей вероятностью занести в рану инфекцию. Да и времени на это не оставалось ни единой лишней секунды: срочно требовалось что-то сделать с вражескими лучниками и вывести их из строя.

Но как — всего с четырьмя патронами, из которых лучше было даже оставить хоть один про запас?! Прицел, только точный прицел позволит покончить с обоими стрелками с первой попытки.

Георгий на миг прикрыл глаза и сказал себе успокоиться. Что его и могло сейчас подвести, так это нервы.

Боль терпима. Если она чересчур сильная, то да, она застилает разум и не даёт адекватно мыслить. Но если убедить себя в том, что её можно выдержать, то она придаёт холодной злости, а злость прочищает рассудок, заставляет голову работать на сильнейшем чистом упрямстве. И тело лучше поддаётся контролю.

Вдох, выдох. Расстояние до цели по горизонтали — около сорока метров. Угол наклона — градусов тридцать пять. Целить — только в голову. Поправка на ветер учтена. Траектория построена. Осталось высунуться, выставить пистолет так, чтобы ось ствола совпала с воображаемым пунктиром, нажать на спуск и успеть укрыться. В теории всё просто. Осталось осуществить на практике.

Георгий представил себе картину местности во всех подробностях, необходимую траекторию полёта пули. Задержал дыхание, выбросил руку из-за скалы и выстрелил.

Крик на грани слышимости, свист стрел и скрежет наконечников.

Попал. В первого. На очереди ещё один, а потом уже и остальные Огненные.

Осторожно выглянуть, скорректировать образ местности, мысленно наложить траекторию. Втянуть воздух. Покориться случаю.

Грохот! По окрестностям разнеслось гулкое эхо.

И… ничего. Нет ответных выстрелов. Неужели?..

Георгий сглотнул, вытер выступивший под тёплой шапкой пот и глянул в направлении поля битвы.

Нет, по склону не лез с занесённым мечом пропущенный боец чужого отряда. И огневая помощь так-то никому очень не была нужна. Шшорг и ещё двое горцев теснили своих противников к краю тропы, Хремгир бодро махался с собственным, а Наталья тихо истерила посреди всего этого.

Два патрона. Стоит ли тратить один на кого-то из этих врагов — либо же приберечь для новых, с которыми только предстоит встретиться? Если да, то на какого?

Георгий присмотрелся к каремнику. Тот хоть и отражал атаки латника, но сам нападать не мог: Огненный был быстрее. И опытнее. Так что держался Хремгир до сих пор лишь на счастливом случае или на какой-то другой сверхъестественной силе.

Выбор очевиден.

«Прости, Хремгир, но, когда идёт схватка без правил, честность и благородство в бою — для дураков. Надеюсь, ты не станешь осуждать меня за это», — подумал следователь и выстрелил врагу в голову. Предпоследней пулей в обойме.

…Хремгир понемногу начинал уставать. Да, меч его как-то там вёл, подсказывал на уровне неосознанных побуждений, что и как делать, но утомлял сам бой, длившийся уже куда дольше нескольких мгновений.

Командир Огненных разъярялся всё сильнее, его выпады с обрубком клинка сыпались спереди и с боков, заставляли уходить в глухую оборону. А так схватку было не выиграть. Поэтому следовало что-то менять — до того, как противник вымотал бы его полностью.

Хремгир отбил очередную атаку, неожиданно шагнул в сторону и ткнул мечом горизонтально, метя Огненному в приоткрывшуюся на миг грудь. Но тот на раз прочухал приём и ответил своим: увернулся и полоснул «заточкой» каремнику по руке, а когда тот повернулся, — набросился на него, целясь острой кромкой в горло.

Повалившись наземь, Хремгир чудом успел откинуть голову вбок от удара. Взбрыкнул в попытке освободиться. Не тут-то было: латник давил весом — и примеривался опять, чтобы уже наконец прикончить человека, который доставил ему столько хлопот…

Что-то звякнуло о шлем, и командир ненадолго замер, дотронувшись до головы свободной рукой в перчатке. Но этой заминки Хремгиру хватило.

Каремник высвободился из-под противника, а когда тот начал подниматься следом, — всадил волшебный клинок ему в грудь. Меч не подвёл и на этот раз: пробил латы, словно какую-то ткань. С двух сторон, выйдя остриём из спины.

Огненный стоял с удивлением на мертвеющем лице. Казалось, он не мог поверить в случившееся — в то, что мог так быстро и глупо проиграть. Особенно такому, как Хремгир.

Кровь сочилась из раны по ледяному лезвию, стекала с губ на подбородок. Внезапно из кадыка побеждённого врага показалось другое остриё — костяное, и блеск жизни в устремлённом в никуда взгляде пропал.

Хремгир дёрнул меч на себя и подавил рвотный позыв, увидев почти полностью окровавленное лезвие. Лишённый опоры Огненный упал на колени, затем лицом вниз — а за ним обнаружился молодой горец, который вытягивал копьё из шеи врага — точнее, из узкого зазора между шлемом и бронёй на спине, прикрытой верхней кожаной одёжей.

Каремник благодарно кивнул, сглотнул и отвернулся. По стихшим звукам боя и отсутствию криков он понял, что всё закончилось.

Всё просто. Подоспел привлечённый свистом Шшорга отряд и помог добить оставшихся противников. Троих латников, скорее всего, вниз скинули, другие двое — вон валялись на тропе, а лучники… их тоже было не видно. Знать, Геохрги поработал…

— Эй, стрелок, давай сюда! — раздался требовательный окрик старосты, и Хремгир будто пришёл от этого в себя.

Мало того, и Наталья также подняла голову и поискала глазами того, к кому обращались.

Георгий тяжело спустился со скалы и, придерживая левую руку с торчащей из неё стрелой, зашагал к Шшоргу, который с ругательствами сквозь зубы уже рылся в своей котомке в поисках набора для лечения.

Хремгир пару раз будто бы кашлянул — а потом отчего-то коротко рассмеялся.

Наверное, от облегчения. Наконец-то ушло беспокойство за свою судьбу, сопровождавшее каремника (да и остальных тоже) с самого начала этого дерзкого и опасного похода. Настало время для чего-то нового… может быть, решимости. Смелости. Силы…

— Так, слушайте меня все! — сказал Шшорг, занимаясь ранением Георгия. — Сейчас небольшой отдых. Обед не предлагаю: всем надо прийти в себя после такого… Затем трупы вниз покидаем, чтоб тропу расчистить, и выдвинемся. Там до спуска на равнину уже не так далеко осталось, сегодня дойдём. Соединимся с остальными и направимся дальше… Ну как, парень, терпимо?

— Ага… А-а-а!..

— Не дёргайся! Будешь знать теперь,