Антология сатиры и юмора XX века - Евгений Львович Шварц

ждали. Но тем не менее — добро пожаловать. Приборов не хватает… но ничего. Вы будете есть из глубокой тарелки, а я из мелкой. Я бы приказал принести, но лакеи, дурачки, разбежались… А мы тут венчаемся, так сказать, хе-хе-хе, дело, так сказать, наше личное, интимное. Так уютно… Знакомьтесь, пожалуйста. Где же гости? Ах, они уронили что-то и ищут это под столом. Вот сын мой, Генрих. Вы, кажется, встречались. Он такой молодой, а уже бургомистр. Сильно выдвинулся после того как я… после того как мы… Ну, словом, после того как дракон был убит. Что же вы? Входите, пожалуйста.

ГЕНРИХ. Почему вы молчите?

БУРГОМИСТР. И в самом деле, что же вы? Как доехали? Что слышно? Не хотите ли отдохнуть с дороги? Стража вас проводит.

ЛАНЦЕЛОТ. Здравствуй, Эльза!

ЭЛЬЗА. Ланцелот! (Подбегает к нему.) Сядь, пожалуйста, сядь. Это в самом деле ты?

ЛАНЦЕЛОТ. Да, Эльза.

ЭЛЬЗА. И руки у тебя теплы. И волосы чуть подросли, пока мы не виделись. Или мне это кажется? А плащ все тот же. Ланцелот! (Усаживает его за маленький стол, стоящий в центре.) Выпей вина. Или нет, ничего не бери у них. Ты отдохни, и мы уйдем. Папа! Он пришел, папа! Совсем как в тот вечер. Как раз тогда, когда мы с тобой опять думали, что нам только одно и осталось — взять да умереть тихонько. Ланцелот!

ЛАНЦЕЛОТ. Значит, ты меня любишь по-прежнему?

ЭЛЬЗА. Папа, слышишь? Мы столько раз мечтали, что он войдет и спросит: Эльза, ты меня любишь по-прежнему? А я отвечу: да, Ланцелот! А потом спрошу: где ты был так долго?

ЛАНЦЕЛОТ. Далеко-далеко, в Черных горах.

ЭЛЬЗА. Ты сильно болел?

ЛАНЦЕЛОТ. Да, Эльза. Ведь быть смертельно раненным — это очень, очень опасно.

ЭЛЬЗА. Кто ухаживал за тобой?

ЛАНЦЕЛОТ. Жена одного дровосека. Добрая, милая женщина. Только она обижалась, что я в бреду все время называл ее «Эльза».

ЭЛЬЗА. Значит, и ты без меня тосковал?

ЛАНЦЕЛОТ. Тосковал.

ЭЛЬЗА. А я как убивалась! Меня мучили тут.

БУРГОМИСТР. Кто? Не может быть! Почему же вы не пожаловались нам! Мы приняли бы меры!

ЛАНЦЕЛОТ. Я знаю все, Эльза.

ЭЛЬЗА. Знаешь?

ЛАНЦЕЛОТ. Да.

ЭЛЬЗА. Откуда?

ЛАНЦЕЛОТ. В Черных горах, недалеко от хижины дровосека, есть огромная пещера. И в пещере этой лежит книга, жалобная книга, исписанная почти до конца. К ней никто не прикасается, но страница за страницей прибавляется к написанным прежним, прибавляется каждый день. Кто пишет? Мир! Записаны, записаны все преступления преступников, все несчастья страдающих напрасно.

Генрих и Бургомистр на цыпочках направляются к двери.

ЭЛЬЗА. И ты прочел там о нас?

ЛАНЦЕЛОТ. Да, Эльза. Эй вы там! Убийцы! Ни с места! бургомистр. Ну почему же так резко?

ЛАНЦЕЛОТ. Потому что я не тот, что год назад. Я освободил вас — а вы что сделали?

БУРГОМИСТР. Ах, боже мой! Если мною недовольны, я уйду в отставку.

ЛАНЦЕЛОТ. Никуда вы не уйдете!

ГЕНРИХ. Совершенно правильно. Как он тут без вас вел себя — это уму непостижимо. Я могу вам представить полный список его преступлений, которые еще не попали в жалобную книгу, а только намечены к исполнению.

ЛАНЦЕЛОТ. Замолчи!

ГЕНРИХ. Но позвольте! Если глубоко рассмотреть, то я лично ни в чем не виноват. Меня так учили.

ЛАНЦЕЛОТ. Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?

ГЕНРИХ. Уйдем, папа. Он ругается.

ЛАНЦЕЛОТ. Нет, ты не уйдешь. Я уже месяц как вернулся, Эльза.

ЭЛЬЗА. И не зашел ко мне!

ЛАНЦЕЛОТ. Зашел, но в шапке-невидимке, рано утром. Я тихо поцеловал тебя, так, чтобы ты не проснулась. И пошел бродить по городу. Страшную жизнь увидел я. Читать было тяжело, а своими глазами увидеть — еще хуже. Эй вы, Миллер!

1-й Горожанин поднимается из-под стола.

Я видел, как вы плакали от восторга, когда кричали бургомистру: «Слава тебе, победитель дракона!»

1-й ГОРОЖАНИН. Это верно. Плакал. Но я не притворялся, господин Ланцелот.

ЛАНЦЕЛОТ. Но ведь вы знали, что дракона убил не он.

1-й ГОРОЖАНИН. Дома знал… а на параде… (Разводит руками.)

ЛАНЦЕЛОТ. Садовник!

Садовник поднимается из-под стола.

Вы учили львиный зев кричать: «Ура президенту!»?

САДОВНИК. Учил.

ЛАНЦЕЛОТ. И научили?

САДОВНИК. Да. Только, покричав, львиный зев каждый раз показывал мне язык. Я думал, что добуду деньги на новые опыты… но…

ЛАНЦЕЛОТ. Фридрихсен!

2-й Горожанин вылезает из-под стола.

Бургомистр, рассердившись на вас, посадил вашего единственного сына в подземелье?

2-й ГОРОЖАНИН. Да. Мальчик и так все кашляет, а в подземелье сырость!

ЛАНЦЕЛОТ. И вы подарили после того бургомистру трубку с надписью «ТЬой навеки»?

2-й ГОРОЖАНИН. А как еще я мог смягчить его сердце?

ЛАНЦЕЛОТ. Что мне делать с вами?

БУРГОМИСТР. Плюнуть на них. Эта работа не для вас. Мы с Генрихом прекрасно управимся с ними. Это будет лучшее наказание для этих людишек. Берите под руку Эльзу и оставьте нас жить по-своему. Это будет так гуманно, так демократично.

ЛАНЦЕЛОТ. Не могу. Войдите, друзья!

Входят ткачи. Кузнец, Шляпочных и шапочных дел мастер.

Музыкальных дел мастер.

И вы меня очень огорчили. Я думал, вы справитесь с ними без меня. Почему вы послушались и пошли в тюрьму? Ведь вас так много!

ТКАЧИ. Они не дали нам опомниться.

ЛАНЦЕЛОТ. Возьмите этих людей. Бургомистра и президента.

ТКАЧИ(берут Бургомистра и президента.) Идем!

КУЗНЕЦ. Я сам проверил решетки. Крепкие. Идем!

ШАПОЧНЫХ ДЕЛ МАСТЕР. Вот вам дурацкие колпаки! Я делал прекрасные шляпы, но вы в тюрьме ожесточили