Всё будет по-моему! Арка 4 - Wing-Span

вне поля зрения даже ночью; и, самое главное, самостоятельно арканировал её своими подлыми уловками!

Высшие звери редко что-то скрывают друг от друга, однако этот парень специально игнорирует любые вопросы, а иногда очевидно обманывает, тем самым утаивая правду, из-за чего девушка начинала испытывать новые, ранее неизведанные чувства, превосходящие простое кошачье любопытство, в общем, она теперь не на шутку заинтригована его загадочной персоной.

Триана не выдержала и нетерпеливо закричала своим мелодичным голоском, с лёгкостью переходящим в нежное порыкивание: «Как ты это делаешь?! Как ты обнаружил меня со спины?!»

«Подойди.» — Кён поманил ушастую пальцем.

Тигрица настороженно приблизилась, готовясь к любому подвоху.

Кён низким тембром прошептал ей в ушко: «Тебе никогда меня не испугать. Ты недостаточно хороша для этого. Я слышу тебя ушами, вижу глазами и чувствую носом даже тогда, когда ты об этом и не догадываешься.»

От столь высокомерного заявления своенравного толстяка по телу Трианы от кончика хвоста до пушистых ушей прошла дрожь. В ней пробудился соревновательный интерес. Она захотела, чтобы человек немедленно проглотил свои слова.

Кён снисходительно добавил: «Батька покажет тебе, как надо пугать. Но не сейчас. Потом.»

Триана нахмурилась: «Ты? Меня? Напугать?! Мы, высшие звери, почти не понимаем шуток, но я уверена, что ты сейчас пошутил…» — в её голосе явственно звучала насмешка, а взгляд лучился надменностью.

Кён презрительно фыркнул: «Святая гордыня, какого же ты высокого о себе мнения! Обычная глупая кошка, не знающая своего места! И сейчас я тебе его покажу.» — он совместил два пальца и указал ими вниз. На земле появилась яркая светлая точка.

Триана завороженно уставилась на непонятное существо. Внезапно «оно» начало убегать. В тигрице мгновенно пробудился инстинкт охотницы, и она ринулась в погоню.

Со стихией эфира продвинутого разряда Кён мог фокусировать пучок выходящей энергии в луч, тем самым создавая лазер. Предел его возможностей — слегка ослепить человека без развития. Зато против кошки, особенно ночью, это ужасное оружие!

С утробным рычанием девушка гонялась за ярким светлячком на умопомрачительной скорости. Когда она его «ловила», тот ускользал. Это сердило её ещё больше, из-за чего хотелось догнать его ещё сильнее.

{Какая же она… Хорошенькая.} — с умилением подумал Кён.

Парень без усилий загнал игривую кошку в палатку и перекрыл выход.

«Поймала! Поймала его! А? Где?» — Триана лихорадочно, словно в трансе, оглядывалась еще с полминуты, но яркий неуловимый светлячок так и не нашла. Это заметно расстроило хищницу.

«Это ещё кто кого поймал?» — улыбнулся Кён.

Триана поднялась и обнаружила, что находится внутри палатки. Она раскрыла рот в шоке. Прошедшая минута будто выпала из жизни! Как она тут очутилась?

«Только что я заманил тебя, дурынду с непомерным самомнением, в ловушку при помощи банального солнечного зайчика. Ты повелась на самую простую уловку на свете. Жалкая глупая кошка. Теперь ты поняла, что я имел в виду?» — ехидно поинтересовался Кён.

«Создал?! Ты обманул меня!? Это не считается!» — прорычала тигрица, чуть не покраснев от унижения. Охотницей манипулировали, как марионеткой, а она этого не заметила! Со своим завышенным самомнением она выставляет себя дурой раз за разом…

{Стоп, ловушку?!} — девушка напряглась. — «Какую такую ловушку?» — у неё возникло плохое предчувствие. — «Что бы ты ни задумал, я буду спать снаружи…»

«Только мне решать, где ты будешь спать.» — Кён повелительно указал на расстеленную на земле шкуру. — «Ложись.»

Сбитая с толку Триана подчинилась: «Но я не хочу спать рядом с тобой… Не буду!»

«Да мне насрать на твоё мнение! Твои слова почти не имеют веса. Я могу прислушаться к ним, но окончательное решение принимаю сам. Забудь о своей прошлой свободной жизни. Теперь ты служишь мне — как ты там говорила? — жирной обезьяне.»

Девушка с обидой поджала ушки. Человек прав. Ранее он заявлял, что она сослужит ему и конём, и защитником, и подушкой. Настала пора третьего пункта. Какая жалость, принцесса вдруг превратилась в подушку…

Кён присел возле лежащей тигрицы и одним резким взмахом сорвал растительный лифчик. Его глазам предстали сочные мягкие упругие холмики. Любой на свете юноша мгновенно был бы очарован их формой. Руки парня рефлекторно потянулись к облачным вершинкам…

Девушка, вздыбив хвост, мгновенно вскочила на ноги, инстинктивно прикрывшись: «Ты что себе позволяешь, человек?!» — выглядела она одновременно напуганной и рассвирепевшей.

«Сегодня твои сиськи сослужат мне подушкой. Их мягкость… Самое оно.» — слукавил Лавр. — «Ложись и прекрати прикрываться, не заставляй отдавать приказ.»

Триану посетило жуткое предчувствие. Почему-то она постоянно отгоняла мысль о том, что порочный человек, обладающий полным доступом к её телу, может этим воспользоваться. Для зверей невинность — это залог преданности своему самцу, символ доверия и уважения. Потерявших девственность в гарем не принимают. Мечта о Фенрире превратится в прах. Какова вероятность сохранить целомудрие прекрасной во всех смыслах тигрице, будучи арканированой озабоченной обезьяной? Почти никакой. Неужели она напрасно тешилась надеждами на хорошего, понимающего хозяина? Подсознательно ей даже хотелось, чтобы юноша разрушил её предвзятое мнение о людях, но… так ведь не бывает.

Девушка поджала хвост и, изогнув тонкие брови, боязно залепетала: «Кён… Ты же не будешь меня… брать силой? Пожалуйста, не делай этого…»

Кён устало потянулся: «Повторяю. Сегодня ты будешь моей подушкой. Быстрее, пока я добр.»

Тигрица стиснула зубы. Словам человека верить нельзя. Страх быть изнасилованной мерзким уродливым юношей оказался чуть ли не сильнее, чем прямой взгляд императрицы Геры. Но что она может изменить, если её судьба в чужих руках? Манипулировать или давить на чувства других высшие звери не умеют. От неё уже ничего не зависит… Почему дядя привёл племянницу в этот проклятый лес? Почему всё сложилось таким образом…

Не желая провоцировать хозяина и надеясь на лучшее, девушка легла на шкуру леопарда и послушно оголила чарующие холмики. Несчастная пристально следила за парнем и мысленно молила богиню Цереру о помощи.

Кён в два маха разделся догола. Он издавна имел привычку спать голым.

«Я так и знала…» — с обидой прошептала Триана, прослезившись. Однако, посмотрев человеку в пах, она не обнаружила ничего, заслуживающего опаски, и это сначала потрясло её, а затем обрадовало, но потом озадачило. Разве возможно, чтобы её прекрасные груди не возбудили похотливого человека? Она недостаточно хороша для него?

Кён бесцеремонно плюхнулся лицом в груди тигрицы, уткнувшись носом в ложбинку. Теплота, ангельская мягкость и щекочущая его щеки нежность буквально уносили парня в рай… Невозможно отказать себе в удовольствии помотать головой и зарыться в мягкие зефирки поглубже. От приятного