Высшие кадры Красной Армии. 1917-1921 гг. - Сергей Войтиков

Только с приходом на должность начальника Всероссийского главного штаба Н.И. Раттэля, уже в Штабе Высшего военного совета зарекомендовавшего себя в качестве дельного и достаточного лояльного большевикам лица[980], прекратилась «чехарда» в руководстве Всероглавштаба: Раттэль продержался до слияния Полевого штаба и Всероглавштаба в единый Штаб РККА, т. е. до 1921 года[981].

Основу кадрового состава Всероглавштаба составили прежние сотрудники ГШ и ГУ ГШ: на это указывает анализ соответствующих документальных источников. 13 мая 1918 года ВХС рассмотрел представление ГУ ГШ от 4 мая с окладами содержания служащим ВГШ. Установив часть окладов, ВХН высказал «несколько пожеланий» по конструкции ВГШ и численности его личного состава. Управления и их отдельные структурные подразделения ВЗС рекомендовал образовать «по одной схеме». Главное – ВХС обратил внимание на превышение проектируемыми штатами штатов соответственных учреждений мирного времени[982]. ВХС признал необходимым сократить штаты ВГШ и согласовать их «с действительными потребностями армии и военного ведомства», а также «с состоянием средств государственного казначейства»[983]. Однако единственным заметным изменением в кадрах при создании Всероглавштаба стало увольнение 89 вольнонаемных конторщиков Главного штаба приказом Наркомвоена от 13 июня[984]. Как выразился И.Л. Дзевялтовский 19 июля, приказы, вышедшие из стен ВГШ, «не заключают ничего иного, как перемещения, назначения, увольнения делопроизводителей»[985].

В начале октября 1918 года численность сотрудников ВГШ составила 1 093 человек, из них 476 (43,5 %) руководителей и специалистов[986].

Генштабистов на службе в подразделениях Всероглавштаба насчитывалось (по состоянию на 10 сентября 1918 г.) 74 человека: в Оперативном управлении ВГШ – 33 (число генштабистов к сентябрю сократилось с 36 – по состоянию на 5 августа[987]), Военно-исторической комиссии – 9, Управлении по организации армии – 15, Мобилизационном управлении – 4, Управлении по командному составу армии – 2, Военно-топографическом управлении – 11. Заметим, что военные топографы были «черной костью» Генштаба и его академии. В утвержденных штатах (управлений: по организации армии, военно-топографического, по командному составу, военно-учебного) не указывалось, какие должности обязательно замещаются генштабистами, но в зависимости от характера работ они замещали должности начальников отделов и наиболее ответственных отделений, а в ряде случаев и старших делопроизводителей[988].

В целом для текущей работы ВГШ генштабистов на первых порах было достаточно. Об этом свидетельствует сентябрьский доклад начальника Оперативного управления ВГШ С.А. Кузнецова, расстрелянного позднее за измену Советской власти, другой «контре» – начальнику ВГШ А.А. Свечину. Кузнецов сообщал о невозможности полностью выполнить предписание Э.М. Склянского от 2 сентября № 229 об откомандировании на Восточный фронт 25 % личного состава лиц Генерального штаба, поскольку это «безусловно, остановит работу» в управлениях ВГШ, притом, что объем работы «согласно указаниям» должен был «еще более» возрасти. С.А. Кузнецов предлагал ходатайствовать об отмене указания[989]. Руководство Наркомвоена поддерживало стремление руководителей подразделений не допускать отправки генштабистов на фронт, продолжая их концентрацию в центральном военном аппарате.

Списки служащих свидетельствуют, что военные специалисты активно использовались и при сформировании Военно-законодательного совета. Здесь в отделе общих дел 22 сотрудника из 28 (78,6 %) занимали прежде аналогичные должности в Кавоми (в том числе начальник и 9 служащих), 1 переведен из Главного штаба, 2 из дивизионных интендантств на местах.

В Управлении делами ВХС 14 сотрудников из 32 (43,8 %) перешли из Особого совещания по обороне, двое (6,3 %) из Кавоми. С гражданской госслужбы пришло 7 человек (21,8 %). Естественно, все 32 сотрудника были беспартийными. По свидетельству председателя Комитета солдат и низших служащих ВЗС, в УД и ЗФУ ВЗС все вакантные должности (даже переписчиков!) замещали бывшие офицеры и военные чиновники – кадры оставались практически неизменными.

В хозяйственном отделе Хозяйственно-технического управления при ВЗС служило 28 человек. Из них начальник и 4 служащих (17,8 %) перешли из Кавоми, 14 (50 %) ранее состояли на военной и 7 (25 %) – на гражданской службе (в т. ч. 2 в судебном ведомстве, по 1 в министерствах – Финансов, Юстиции и Народного просвещения), только 2 (7,1 %) не служили до этого нигде.

Контрольно-наблюдательный отдел при ВХС насчитывал 48 сотрудников. Из 40 профессионалов (83,3 % от общего числа служащих) – 17 в должности контролеров. При этом 5 были ранее военными следователями и 1 гражданским, а остальные – специалисты по финансовой части и 1 офицер.

Руководителем Междуведомственного совещания при ВЗС стал бывший дежурный генерал ГШ (ранг, соответствующий заместителю начальника). К нему был прикомандирован служащий – бывший помощник обер-секретаря Правительствующего сената.

В Законодательно-финансовом управлении насчитывалось 17 бывших офицеров, в т. ч. начальник управления – генерал-майор Ф.П. Балканов, 4 полковника (3 старших делопроизводителя и зав. общим отделом), 2 подполковника и ротмистр (делопроизводители), 3 капитана (старшие помощники делопроизводителей). Несомненно, что при замещении должностей здесь, прежде всего, учитывался профессионализм. В законодательном отделе из 14 лиц, замещавших должности специалистов, 13 ранее служили по военно-законодательной части: 2 – с 1901 года (17-летний стаж!), 3 – с 1911—1912-й, 4 – с 1914—1916-й. Лишь одного забросила на «военно-законодательную» службу революция.