К решающим битвам - Арсен Мартиросян

И вот что удивительно. Захваченный НКВД полковник германской разведки Губе Осман на допросе показал: «Среди чеченцев и ингушей я без труда находил нужных людей, готовых предать, перейти на сторону немцев и служить им. Меня удивляло: чем недовольны эти люди? Чеченцы и ингуши при Советской власти жили достаточно зажиточно, в достатке, гораздо лучше, чем в дореволюционное время, в чем я лично убедился после 4-х месяцев с лишним нахождения на территории Чечено-Ингушетии. Чеченцы и ингуши, повторяю, ни в чем не нуждаются, что бросалось в глаза мне, вспоминавшему тяжелые условия и постоянные лишения, в которых обретала в Турции и Германии горская эмиграция. Я не находил иного объяснения, кроме того, что этими людьми из чеченцев и ингушей, настроениями, изменническими в отношении своей Родины, руководили шкурнические соображения, желание при немцах сохранить хотя бы остатки своего благополучия, оказать услугу, в возмещение которой оккупанты им оставили бы часть имеющегося скота и продуктов, землю и жилища». Мало того. Чеченцы еще и умудрились подарить Адольфу Гитлеру белого коня в знак особой признательности. Ничуть не лучше были калмыки, откровенно сотрудничавшие с германскими оккупантами и оказывавшие им массовое содействие.

Мог ли Сталин терпеть в тылу Красной Армии такое предательство и такой бандитизм, когда многие советские люди погибали на фронте, а другие, надрываясь в глубоком тылу, изо всех сил ковали оружие Победы?! Естественно, что не мог. Непозволительная это роскошь. Потому и не следует удивляться тому, что с ними так сурово обошлись — выселили. Но, подчеркиваю это особо, выселили, а не уничтожили!

В последние годы некоторые наглецы стали утверждать, что чуть ли не 50 % чеченцев и ингушей погибли во время депортации, что-де это был форменный геноцид. Однако же никакого геноцида этих народов не было и в помине. Это сплошная ложь. Вот конкретные данные. Согласно вполне достоверным сведениям, чеченцев и ингушей в 1937 г. (в материалах переписи они исчислены как единый вайнахский народ) насчитывалось 436 тысяч человек. В 1944 г. их было 459 486 человек, а в 1959 — 525 тысяч человек, в том числе 419 тысяч чеченцев и 106 тысяч ингушей. То есть на 20,4 % больше, чем в 1937 г. и на 14,2 % больше, чем в 1944 г. Ну и где тут геноцид хотя бы 50 %?! Если, например, сравнить с Белоруссией, где от рук гитлеровских варваров погибло 22 % населения (2 миллиона из 9 миллионов человек), то довоенная численность населения в этой славной республике была достигнута только через четверть века, в 1970 г.

Якобы геноцид 50 % депортированного населения Чечено-Ингушетии тем более гнусная ложь, если учесть, что численность населения СССР в целом выросла с 1937 г. по 1959 г. всего на 13 %, а не на 20,4 %, как у чеченцев и ингушей. К тому же рост численности их населения практически такой же, как и у не выселявшихся народов Северного Кавказа — аварцев, осетин, кабардинцев, кумыков и т. д. У последних рост численности населения за указанный период времени в среднем составил 25 %, а у чеченцев и ингушей, повторяю, 20,4 %. Где тут геноцид?!

И в завершение это темы позвольте предложить вашему вниманию интервью от 9 ноября 2007 г. известного российского историка и талантливого публициста Игоря Пыхалова, которое он дал одному из информационных агентств (цит. по интернету):

К. — Как нам известно, Вы много работали над чеченской тематикой. Что же происходило на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны?

П. — Начиная войну с нашей страной, немцы, среди прочего, рассчитывали разыграть «националистическую карту». Частично им это удалось. Ряд народностей СССР, в частности чеченцы и ингуши, фактически встали на путь массового предательства. Первое обвинение, которое следует предъявить чеченцам и ингушам, — это массовое дезертирство. За первые три года войны из рядов РККА дезертировало 49 362 чеченца и ингуша, ещё 13 389 уклонились от призыва, что в сумме составляет 62 751 человек. Для сравнения: находясь в рядах РККА, погибло и пропало без вести 2,3 тысячи чеченцев и ингушей. По данным на март 1949 г. среди спецпоселенцев насчитывалось 4248 чеченцев и 946 ингушей, ранее служивших в Красной Армии. Вопреки уверениям нынешних публицистов, некоторое количество чеченцев и ингушей за боевые заслуги было освобождено от отправки на поселение. В результате получаем, что в рядах РККА служило не более 10 тысяч чеченцев и ингушей, в то время как свыше 60 тысяч их сородичей уклонились от мобилизации или же дезертировали.

К. — Сейчас много говорят о чеченцах — защитниках Брестской крепости. У Вас есть данные, сколько их там было?

П. — Разумеется, ни о каком «чеченском батальоне», якобы оборонявшем Брестскую крепость, речь идти не может. На сегодняшний день имеется список из 17 установленных фамилий защитников крепости чеченской или ингушской национальности. Что ж, можно отдать им должное. В отличие от десятков тысяч их соплеменников, которые предпочли дезертировать или уклониться от призыва в Красную Армию, эти люди проявили себя достойно. Однако на фоне нескольких тысяч защитников Брестской крепости их вклад достаточно скромен.

К. — Насколько серьёзными были боевые столкновения на Северном Кавказе? Как активно действовали против наших войск тамошние бандформирования?

П. — Сегодня деятельность тогдашних чеченских «борцов с Советами» нередко героизируется. Пишут о том, что для их подавления якобы были брошены целые дивизии вместе с авиацией, бомбившей контролируемые повстанцами «освобожденные районы». Действительность гораздо скромней и неприглядней. По сути тогдашние чеченские «борцы за свободу» были обычными бандитами. Убить, ограбить, а при появлении войск Красной Армии или НКВД немедленно скрыться — вот их обычная тактика. Что касается масштабов их деятельности. С июля 1941-го по 1944 год только на той территории Чечено-Ингушской АССР, которая впоследствии была преобразована в Грозненскую область, органами госбезопасности было уничтожено 197 банд. При этом общие безвозвратные потери бандитов составили 4532 человека: 657 убито, 2762 захвачено, 1113 явились с повинной. Таким образом, в рядах бандформирований, воевавших против Красной Армии, погибло и попало в плен почти вдвое больше чеченцев и ингушей, чем на фронте. А поскольку без пособничества местного населения в здешних условиях бандитизм невозможен, многих «мирных чеченцев» можно также с чистой совестью отнести к предателям. Кроме того, на территории Чечено-Ингушетии произошло три крупных восстания: в конце октября 1941 года — в Галанчожском, Шатоевском и Итум-Калинском районах, в августе 1942 года — в Итум-Калинском и Шатоевском районах и в октябре 1942 года в Веденском и Чеберлоевском районах.

К. — А у Вас есть данные о непосредственных контактах чеченцев с немецкой стороной: засылка советников, переброска оружия и т. п.?

П. — После приближения линии фронта к Чечено-Ингушетии немцы начали забрасывать на территорию республики возглавляемые кадровыми разведчиками диверсионные группы. Забрасываемые агенты должны были создать и максимально усилить бандитско-повстанческие формирования и этим отвлечь на себя части действующей Красной Армии, провести ряд диверсий, перекрыть наиболее важные для Красной Армии дороги, совершать террористические акты и т. п. Наибольшего успеха добился немецкий унтер-офицер Реккерт, заброшенный в Чечню во главе диверсионной группы в августе 1942 года. Установив связь с бандой Расула Сахабова, он при содействии религиозных авторитетов завербовал до 400 человек и, снабдив их немецким оружием, сброшенным с самолетов, сумел в октябре того же года организовать восстание в ряде аулов Веденского и Чеберлоевского районов. Однако благодаря принятым оперативно-войсковым мерам это вооруженное выступление было ликвидировано, Реккерт убит, а примкнувший к нему командир другой диверсионной группы, Дзугаев, арестован. Наиболее многочисленная разведывательно-диверсионная группа в количестве 30 парашютистов была заброшена 25 августа 1942 года на территорию Атагинского района, близ села Чешки. Возглавлявший её обер-лейтенант Ланге намеревался поднять массовое вооруженное восстание в горных районах Чечни. Для этого он установил связь с одним из главарей чеченских бандитов Хасаном Исраиловым, а также с предателем Эльмурзаевым, который, будучи начальником Старо-Юртовского райотдела НКВД, в августе 1942 года перешел на нелегальное положение вместе с районным уполномоченным заготовительной конторы Гайтиевым и четырьмя милиционерами, забрав 8 винтовок и несколько миллионов рублей денег. Однако в этом начинании Ланге постигла неудача. Не выполнив намеченного и преследуемый чекистско-войсковыми подразделениями, обер-лейтенант с остатками своей группы сумел с помощью проводников-чеченцев во главе с Хамчиевым и Бельтоевым перейти через линию фронта обратно к немцам. Одновременно с отрядом Ланге 25 августа 1942 года на территорию Галанчожского района была заброшена и группа Османа Губе. Ее командир Осман Сайднуров (псевдоним Губе он взял, находясь в эмиграции), аварец по национальности, белоэмигрант. После начала Великой Отечественной войны он прошел курс обучения в немецкой разведывательной школе и был передан в распоряжение военно-морской разведки. На Османа Губе немцы возлагали особые надежды, планируя сделать его своим наместником на Северном Кавказе. Для поднятия авторитета в глазах местного населения ему даже разрешили выдавать себя за немецкого полковника. Однако планам этим не суждено было сбыться — в начале января 1943 года несостоявшийся кавказский гауляйтер и его группа были арестованы органами НКВД. Кроме засылки диверсантов, немцы широко практиковали и заброску на парашютах оружия для чеченских бандитов. Более того, чтобы произвести впечатление на местное население, они однажды даже сбросили мелкую разменную серебряную монету.