Нежное прикосновение - Шарлин Рэддон

Медленно, не поднимая головы, Брианна открыла глаза.

Перед ней стоял мужчина, его одежда казалась желто-оранжевой от солнечного света. Это был дородный, косолапый, как медведь, мужчина. Пальцы рук у него были короткими и толстыми.

Она сразу его узнала.

В мгновение ока она снова перенеслась на берег реки Миссури. Ливень хлестал в окно, гром эхом отдавался у нее в голове, сильный ветер трепал ее юбку. Знает ли он о том, что ему известна его тайна?

С той ужасной ночи, когда Баррету привиделся кошмарный сон, произошло много разных событий. Она стала совершенно другой женщиной, но интуитивно чувствовала, что Баррет, в отличие от нее, совершенно не изменился.

На этот раз она не позволит ему бить ее. Ни за что! Если он хоть пальцем тронет ее, она убьет его.

— Наконец-то я поймал тебя! — сказал он.

Теперь он стоял так, что ей было видно его лицо.

У нее задрожали руки и ноги, а в животе неприятно заныло. Она подняла голову и усилием воли заставила себя успокоиться.

— Рада видеть тебя, Баррет. Я уже думала, что мне придется еще целую неделю ждать тебя здесь.

— Ты хочешь, чтобы я поверил в то, что ты ждала меня? — спросил он и громко захохотал.

— Да, я…

— Прекрати врать мне, хитрая сука! Из-за тебя на мою голову свалились все эти неприятности. Сначала меня обвинили в том, что я тебя убил. Черт возьми, надо было тебя действительно прикончить, — сказал он, приблизившись к ней. — Я поехал за тобой, забросив свои торговые дела. Меня избили, ограбили и бросили умирать в прерии. И все из-за тебя!

Брианна знала, что здесь, на камне, у нее очень уязвимая позиция. Увидев дикий блеск в его глазах, она поняла, что от злости он уже на грани помешательства. Она медленно опустила ноги и, едва они коснулись земли, быстро встала.

— Ты помнишь Марва, моего гнедого жеребца? — спросил он. Словно предвидя, куда она собралась шагнуть, он переступил вправо и перекрыл ей дорогу к кустам полыни, туда, где были люди, туда, где она могла найти защиту. — Этот чертов индеец украл его у меня. Но у меня еще осталась Мейзи. Если ты будешь себя хорошо вести, я разрешу тебе поехать на ней домой.

Брианна выпрямилась и засунула руку в карман. Ощутив холодную сталь револьвера, она немного успокоилась. Почему она никогда раньше не замечала этот безумный блеск в его глазах?

— Я сожалею о том, что тебе пришлось из-за меня пережить, Баррет, — сказала она.

— Скоро ты будешь сожалеть об этом в два раза сильнее. — Его тонкие губы растянулись в ехидной усмешке.

Он внимательно осмотрел ее с ног до головы, как будто ища отпечатки пальцев Коламбуса, которые навсегда въелись в ее кожу. Она покраснела и тут же мысленно выругала себя за это. В их отношениях с Колом не было ничего позорного. А вот то, как Баррет обращался с ней, можно назвать мерзостью. Пусть он только попытается унизить ее! Она уже знает, как нужно себя с ним вести.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал он. — Даже помолодела.

«А ты, наоборот, постарел», — подумала Брианна.

Это была сущая правда. На его лице появились новые морщины — вокруг глаз, на лбу и вокруг рта.

— Может быть, это потому, что ты неплохо проводила время, — сказал он. — Сейчас ты похожа на ту юную девушку, на которой я когда-то женился.

Он жадно пожирал глазами ее тело. Брианна напряглась. Она хорошо знала этот его взгляд. Если он ударит ее, то с этим она еще как-то справится. Однако она не могла допустить, чтобы он трогал ее своими ручищами за интимные места.

— Помнишь сарай в саду? — презрительно усмехнувшись, спросил он. — Он ждет тебя. И пауки тоже. Эти удивительные маленькие создания с мохнатыми лапками уже заждались, они изголодались по тебе так же, как и я.

Она заставила себя улыбнуться, пытаясь унять дрожь.

— Пауки тоже божьи создания, ты так не считаешь? — спросила она. — Кол говорил мне, что их нужно ценить. В конце концов, им тоже отведено определенное место в этом мире, как и нам. Они не дают чрезмерно размножаться насекомым, и это очень хорошо. А что хорошего за свою жизнь сделал ты, Баррет?

Он перестал улыбаться и злобно посмотрел на нее.

— Я могу избавить мир от такой лживой и порочной шлюхи, как ты, а это хорошее дело.

— Неужели? А ты помнишь старую пословицу про людей, которые живут в стеклянных домах? Кстати, как поживает Глори? Она все еще живет в том доме, который ты купил ей на Локаст-стрит?

— Откуда ты знаешь про Глори и про этот дом? — спросил он, сжимая кулаки.

— Ты сам рассказал мне об этом.

От злости у него задвигались желваки.

— Я никогда не рассказывал тебе об этом.

Она улыбнулась.

— На самом деле ты столько интересного мне рассказал! Во сне. Например, о своей матери.

— И что же я рассказал тебе о своей матери?

Брианна вздохнула. Сердце бешено колотилось у нее в груди, в ушах шумело. Ее слова разозлили, но не испугали его, как ей хотелось бы. Она сжала пальцами револьвер, лежавший в кармане, и заставила себя улыбнуться.

— Что она любила какого-то мужчину и собиралась выйти за него замуж.

Баррет побледнел. Он как будто ждал этих ее слов, так как сказал:

— Ты совершила большую ошибку, зарыв серебро именно в том месте. Просто смертельную ошибку. Именно так я и понял, что ты не умерла. Тебе удалось одурачить меня, но я все-таки раскусил тебя. Тебе меня не перехитрить.

Он был совершенно спокоен. Кивнув, он улыбнулся зловеще, как улыбаются гремучие змеи.

— Однако я поступила очень умно, описав все подробности этого дела в письме. Я указала даже место, где находятся скелеты. Это письмо я отдала одному человеку, который тут же передаст его шерифу, если со мной что-нибудь случится. — Она обрадовалась, увидев, что он пришел в замешательство. — Ну-ка, скажи мне, — продолжала она, — я правильно поняла: второй скелет принадлежит любовнику твоей матери? Ты схватил его, когда он занимался с ней любовью? А ведь тебе самому очень хотелось заняться любовью со своей матерью.

— Он не имел права прикасаться к ней, потому что я любил ее больше всех на свете. Ради нее я бросил юридическую школу, разорвал свою помолвку с Синтией Ван де Брейк, и все для того, чтобы посвятить всю свою жизнь матери. Она предала меня. Она собиралась бросить меня.

Он сжал кулаки от злости.

Глядя на него сейчас, она вспомнила бешеного волка, которого видела в прерии. Ей показалось, что на его губах даже появилась пена.

Он подошел к ней ближе, раздувая от злости ноздри. Так обычно делают хищники, когда чуют запах жертвы.

— Однако я показал ей, что так со мной обращаться нельзя. Тебе я тоже преподам урок. Может быть, если ты хорошенько меня попросишь, я и не стану убивать тебя, поэтому можешь уже сейчас начинать вымаливать у меня прощение.