Лев Святого Марка. Варфоломеевская ночь - Джордж Альфред Генти

Один из гугенотов-дворян вбежал в комнату известить адмирала о грозящей ему опасности; но адмирал спокойно ответил:

– Я уже давно приготовился к смерти. Спасайтесь сами, если можете. Меня вы все равно не спасете.

По его приказанию все находившиеся при нем, исключая немецкого переводчика, убежали на крышу и спрятались. Баррикада была сломана, и один из свиты герцога Гиза ворвался в комнату, где адмирал спокойно сидел в кресле. Убийца нанес ему мечом два удара, прекративших мгновенно жизнь адмирала.

Герцог Гиз ждал во дворе. Когда ему доложили, что адмирал убит, он приказал выкинуть его тело в окно и с ненавистью толкнул его ногой, а один из его свиты отрубил адмиралу голову.

Затем Гиз позвал солдат и сказал им:

– Начало положено, теперь к другим – это приказ короля!

Когда Филипп подходил к дому адмирала, на колокольне церкви Сен-Жермен л’Оксерруа зазвонили в набат, и вслед за тем со всех сторон раздались оглушительные крики: «Смерть гугенотам!» На улице, в которой он жил, Филипп увидел множество солдат, с криком разбивавших двери в домах; кругом валялись трупы убитых гугенотов. Филипп прошел спокойно мимо них, и его не тронули. Пройдя мимо своей двери, он направился к дому графа де Валькура. Там он увидел де Паскаля, храбро защищавшегося против толпы врагов. С мечом в руках бросился он к нему на помощь; но раздался выстрел, и де Паскаль упал, пораженный насмерть. Филипп поспешно удалился.

– Домой, Пьер, – сказал он своему слуге, все время следовавшему за ним, – здесь нам делать нечего.

Около их дома не было никого. Они незаметно вошли в дом, поднялись наверх и затем по крышам добрались до дома де Валькура.

Войдя через окно в дом, они сбежали вниз по лестнице. В доме уже была тревога. Из одной двери падал свет. Филипп вбежал туда, Клара де Валькур стояла там, опираясь рукой о стол, бледная, но спокойная.

– Где ваш отец? – спросил Филипп.

– Он внизу со слугами защищает лестницу.

– Я пойду к нему, – сказал Филипп. – Пьер позаботится о вас, он знает, что делать. Мы с вашим отцом последуем за вами. Скорее, ради спасения вашего отца и вас самой!

– Я не могу оставить его.

– Вы ему не поможете, а промедление может стоить всем нам жизни. Послушайтесь моего совета, иначе я должен буду унести вас.

– Хорошо, я пойду, – согласилась она. – Вы однажды уже спасли меня, и я доверяюсь вам.

– Доверьтесь Пьеру, как вы доверились бы мне, – сказал Филипп.

Снизу раздавались крики и ругательства вместе со стуком мечей, и Филипп побежал вниз. На нижней площадке граф и четверо слуг защищались от нападения толпы вооруженных солдат и черни.

– А, это вы, сэр Флетчер? – сказал граф, когда Филипп подбежал к нему и одним ударом поразил солдата, ожесточенно нападавшего на графа.

– Я, граф. Наш дом не потревожили, и я отослал туда по крышам вашу дочь с моим слугой. Мы последуем за ними, как только прогоним этих негодяев.

– Скоро должны прибыть королевские войска, – сказал граф.

– Вы ошибаетесь, граф; ведь это и есть королевские солдаты, которые теперь нападают на нас, – сказал Филипп. – Весь Париж вдруг вооружился против нас, и адмирал убит.

Граф дико вскрикнул и яростно бросился на нападавших. Его товарищи последовали его примеру, и минут через пять толпу оттеснили на несколько ступенек вниз.

Тогда из толпы раздались крики: «Стреляйте в них!», и через несколько мгновений грянули три-четыре выстрела, поразившие графа и его двух слуг. Толпа торжествующе заревела и стала подниматься наверх. Некоторое время Филипп отчаянно бился, но раздался снова выстрел, и он почувствовал острую боль в щеке. Убедившись, что ему не справиться с разъяренной толпой, он повернулся и в несколько прыжков очутился наверху; там он остановился на мгновение, выстрелил в предводителей нападавших, а затем запер дверь в комнату графа, оставив коридор в темноте, и побежал на чердак, всюду запирая за собой двери. Оттуда он быстро добрался по крышам до своего дома, где у себя в комнате застал Клару и Пьера. Увидев, что Филипп возвращается один, девушка вскрикнула от недоброго предчувствия.

– Мой отец? – простонала она.

– Он перешел в лучший мир, подобно многим другим, которых постигла такая же участь. Он умер без страданий, от выстрела в упор.

Клара опустилась на стул и закрыла лицо руками.

– Да будет воля Твоя! – сказала она после минутного молчания тихим, но твердым голосом. – Мы все в руках Творца, умрем за Него! Скоро ли явятся наши палачи?

– Надеюсь, что не скоро! – ответил Филипп. – Они пойдут следом за нами по крышам, но вряд ли узнают, в какой дом мы вошли.

– Я останусь здесь, – сказала она.

– Тогда вы пожертвуете не только своей, но и нашею жизнью, потому что мы не оставим вас. До сих пор нам удалось избежать смерти, и если вы последуете моему совету, мы, может быть, все спасемся. Но мы можем и умереть все вместе, если вы этого хотите.

– Что надо делать? – спросила Клара решительным голосом.

Пьер подал Филиппу узел с платьем.

– Вот костюм, – сказал Филипп. – Умоляю вас сейчас же одеть его. Мы тоже переоденемся.

– Ужасно! Ужасно! – повторял Филипп, поспешно переодеваясь в одежду кузнеца.

На улице действительно происходило что-то ужасное. С громкими звуками набата сливались шум битвы, удары молотов и топоров в двери домов, ружейные и пистолетные выстрелы, крики мужчин, вопли женщин и детей. Пьер выглянул в окно. К солдатам теперь присоединилась толпа черни, появившаяся как бы по волшебству, в надежде участвовать в грабеже.

– Как ты думаешь, Пьер, можем ли мы выйти? – спросил Филипп, когда Пьер отошел от окна.

– Я посмотрю, сударь. Тут стояла стража, но солдаты, наверно, ушли грабить. Вы в таком наряде – настоящий кузнец, но только вам нужно выпачкать себе лицо и руки.

Когда Филипп вошел к Кларе, она вскочила.

– Идемте, идемте! – торопила она. – Лучше умереть, чем слышать эти ужасные крики.

Пьер скоро вернулся и доложил, что выйти можно.

– Одну минуту, сэр Флетчер, – сказала Клара, – сначала помолимся.

И она опустилась на колени.

– Я готова, – сказала она, окончив молитву.

– Вам так идти нельзя, сударыня, – заметил почтительно Пьер. – Ваше лицо выдаст вас тотчас даже в темной улице. Растреплите волосы и закройтесь капюшоном как можно плотнее.

– Мне бы хотелось, Пьер, взять с собой меч, – сказал Филипп.

– Возьмите, сударь. Если кто-нибудь заметит его, то посмейтесь и скажите, что полчаса тому назад он принадлежал гугеноту. Я понесу свой под мышкой. Болтайте побольше, говорите грубо, а то догадаются, что вы не кузнец. За нас я не боюсь, мы можем постоять за себя или бежать. Я боюсь вот за графиню.